Александр Проханов - Я русский солдат! Годы сражения

А. Проханов: — Вы видите, я сегодня во фраке, в торжественном одеянии. Спасибо. Над моей головой нимб.

Н. Болтянская: — Ничего, лопаточки не чешутся, крылышки не растут?

А. Проханов: — Растут. Растут такие, с перепоночками.

Н. Болтянская: — Понятно. А что вы будете делать в качестве члена общественного совета? У вас есть какая-то концепция, что называется?

А. Проханов: — Во-первых, я, видимо, буду довольно часто пропускать его заседания, поскольку я непрерывно ношусь по белому свету, и у меня просто нет времени заседать. Кстати, я ужасно не люблю заседать. Во-вторых, я не знаю, что я должен буду там делать. Не знаю.

Н. Болтянская: — А у вас есть своё видение, Александр Андреевич?

А. Проханов: — У меня есть видение происшедшего, а не видения канала. Мне кажется, всё, что делает сегодня власть на протяжении последних пяти месяцев — это запоздалая на многие годы реакция на тот страшный для власти вал, который она получала в лице либеральной оппозиции. Власть страшно запустила этот процесс. После 1991 года либералы господствовали везде. Это был их время. Они господствовали в экономике, они господствовали в политике, они господствовали в информационной сфере.

Н. Болтянская: — Помилуйте, вы, имперцы, 70 лет господствовали.

А. Проханов: — Я понимаю. Но наше господство кончилось, и началось ваше господство.

Н. Болтянская: — Не наше.

А. Проханов — И вот вы стали господами, стали господами. И в течение, наверное, всех последующих 20 лет, включая сегодняшний почти день, вы были господами. Правда, эти либеральные формы господства менялись. После разгрома Гусинского и разгрома Березовского на ОРТ, конечно, снизился уровень присутствия либералов в СМИ. Хотя в культуре они доминировали и доминируют по сей день. И вот этот огромный такой пласт создавшейся вот этой либеральной среды, либерального уклада — он разрушителен для власти. Власть видит, что она падает, её срезают. У неё нет инструментов воздействия на общество, потому что все каналы, которые сейчас работают — они квазилиберальные, потому что они не занимаются пропагандой государственных идеалов, государственных форм.

Н. Болтянская: — Почему тогда квазилиберальные?

А. Проханов — Потому что они блокируют общественное сознание. Смысл либералов в тот период, после 1991 года…

Н. Болтянская: — Нет, давайте про сейчас. Меня интересует про сейчас.

А. Проханов: — Сейчас власть опомнилась, и она создает контригру, она создаёт среду, в которой, быть может, возникнет новая идеология, новая социальная психология.

Н. Болтянская: — Александр Андреевич, тогда простите меня, пожалуйста. Какова, с вашей точки зрения, идея власти о вашей функции в этой компании?

А. Проханов: — Я думаю, что я являюсь таким традиционным государственником, потому что я рос, родился и работал в советское время, я являюсь таким советским традиционалистом, хотя как империалист я приветствую абсолютно любую форму имперского присутствия России в мире.

Н. Болтянская: — Тирании.

А. Проханов: — Эта репутация за мною сохранилась. Все знают, что я лютый антилиберал. Потому что после 1991 года я на либералов возлагаю ответственность за крушение моих ценностей, моей страны. И там я присутствую как человек, по-видимому, нужный и современный, и своевременно возникший в поле зрения власти.

Н. Болтянская: — Ну, вот хамоватая, но достаточно остроумная идея от одного из наших слушателей, Николая: «Проханов будет изображать в совете мичуринца — груши околачивать». Как вам нравится такая идея?

А. Проханов: — Отлично. Я выведу такой сорт, где…

Н. Болтянская: — Где либералов не дадут съесть?

А. Проханов: — Нет, почему? Я либералов скрещу с фашистами, например. И у меня вырастет такой экзотический маленький карликовый кустик, называется «либеральный фашизм», а он ведь давно в мире нарастает. Вот я этим буду заниматься, этой селекцией. Беспощадность такая, абсолютная сегрегация, предпочтение только либеральных персонажей, либеральных ценностей и жестокое подавление всего того, что не связано с либеральной концепцией мира. Вот что такое либеральный фашизм.

Н. Болтянская: — Ой, Александр Андреевич. Лукавите вы, по-моему.

А. Проханов — Ну, я же… моя кличка партийная — «лукавец».

Н. Болтянская: — Да что вы? В какой партии у вас такая кличка была?

А. Проханов: — Вот, в той партии, которая до сих пор остаётся засекреченной. Это партия Господа Бога, это своего рода орден.

Н. Болтянская: — А, понятно. И он же вам дал такую кличку «лукавец», да?

А. Проханов: — Он дал кличку «лукавец», да.

Н. Болтянская: — Интересная история. Александр Проханов…

А. Проханов: — Иногда звучит так — «лукавЕц».

Н. Болтянская: — Понятно. Значит, в совете делать ничего не будете? Так просто?

А. Проханов: — Нет, почему? Буду. Мне бы хотелось придти на этот канал и сделать свою программу. Уж я бы знал, как её повести.

Н. Болтянская: — Какую? О чём?

А. Проханов: — Программу «Солдат империи».

Н. Болтянская: — Ну, вы знаете, говорят, что эта программа пользуется высочайшим совершенно рейтингом. Один из наших слушателей уже спросил: «Александр Андреевич, как вступить?»

А. Проханов: — В партию?

Н. Болтянская: — В «Солдаты империи».

А. Проханов: — В «Солдаты империи»? Совершить подвиг во имя империи. И сразу вы окажетесь рядом со мной.

Н. Болтянская: — «За клевету на либералов Проханова к статье». Кстати, насчёт новых законов. Клевета сразу в списке. Вот закон, например, о том, что средства массовой информации могут тоже стать иностранными агентами. В «Завтра» есть иностранное финансирование?

А. Проханов: — Боже мой, а как же мы могли бы жить? Мы же выходим даже не на русском языке.

Н. Болтянская: — Старославянский?

А. Проханов: — Первая полоса выходит на иврите, вторая полоса выходит на старославянском, а все остальные полосы на санскрите.

Н. Болтянская: — Угу. Александр Андреевич, но это вы мне можете баки заливать, а когда придёт человек проверять финансово, (я-то вам верю, как себе)? Если, не дай бог, что найдет, вы готовы регистрироваться как иностранный агент?