Любовь Калинина - Владимир Климов

Наступление Красной Армии отбросило врага от столицы. Непосредственная угроза захвата Рыбинска отпала. 15 февраля 1942 года Государственный комитет обороны принял решение о создании на территории эвакуированного предприятия завода по ремонту, а впоследствии – и по выпуску авиационных моторов. В апреле из Уфы в Рыбинск отправился первый эшелон с оборудованием и людьми. Из большого числа желающих вернуться в родной город на восстановление завода отобрали только 130 человек. Нельзя было оголять уже налаженное производство в Уфе.

Через полтора года на Рыбинском моторостроительном заводе будет освоен серийный выпуск двигателей АШ-62ИР для самолетов Ли-2. Производство этих моторов передавалось с Пермского завода, где их разработал Аркадий Дмитриевич Швецов. И с той поры судьба Рыбинского завода пошла в стороне от деяний конструктора Климова, заложившего здесь основу конструкторской высококлассной школы.

А завод-гигант № 26, выросший на Уфимской земле, в народе и через полвека так и будут называть «Рыбинским».

Совершенствовать боевую технику в военных условиях нужно было так, чтобы не снижать количественный выпуск продукции. Любая перестройка серийного производства на новую технику грозила сорвать план. Однако в начале 1942 года на фронте появился модернизированный мессершмит Ме-109G, скорость которого была больше, чем у его предшественников. Чтобы восстановить преимущество, ГКО поставил задачу: не снижая выпуска ни на один самолет, найти пути для увеличения их скорости. И в Кремле, и в наркомате, и на заводах, в самих КБ искали пути решения непростой задачи.

Климов настаивал на замене серийно выпускавшегося в Уфе М-105П совершенно новым мотором М-107, разработанным им:

– Это радикальным образом решит вопрос повышения мощности двигателей для истребителей и легких бомбардировщиков. Форсировать М-105П – паллиативное решение. В наркомате мою точку зрения поддерживают все двигателисты, уже подготовлен проект решения Государственного комитета обороны о запуске в серию именно мотора М-107.

– Переход на М-107 сейчас представляется мне равносильным полной катастрофе с выпуском и наших истребителей, и легкого бомбардировщика Пе-2, – спорил заместитель наркома с конструктором самолетов Яковлевым.

В мае 1942 года в Государственном комитете обороны состоялось обсуждение вопроса повышения скорости наших истребителей. Климов был в это время у себя в Уфе, Яковлев же находился здесь и продолжал отстаивать свое мнение:

– У Климова уже есть вариант форсированного М-105П, с повышением наддува. Мы совместно с ВВС уже проверили этот мотор в полете на Яке. Отличный результат, правда несколько снижается высотность. Но сейчас важнее – повысить скорость. Предлагаю принять решение по запуску этого форсированного мотора в серию. А уж наши «Яки» не подведут.

Присутствовавший на обсуждении Сталин поинтересовался, почему же тогда Климов отстаивает иной вариант, нежели самолетчики?

– Владимир Яковлевич уверяет, что форсирование мотора М-105П вызовет перенапряжение деталей, ускорение его изнашиваемости и резкое снижение ресурса работы двигателя. Практика показала, что истребители на войне живут в среднем не больше 25 часов. Так что риск есть, но минимальный, – ответил за всех Яковлев.

– Соедините меня с товарищем Климовым, – распорядился Сталин, в установившейся тишине раскуривая свою неизменную трубку. Иных точек зрения не высказывалось, все прекрасно знали о большом расположении вождя к Яковлеву. Когда Уфа ответила, Сталин сразу перешел к главному вопросу:

– Вот здесь Александр Сергеевич склоняет комиссию к выпуску вашего форсированного «сто пятого». На сколько будет снижен ресурс?

– У серийного двигателя 100-часовой ресурс, а форсированный сможет иметь не более 70 часов, – прозвучало на другом конце провода. – Но даже не это главное. Мощность нового мотора М-107, над доводкой которого мы сейчас работаем, относительно «сто пятых» будет увеличена на 400 лошадиных сил. Так что…

– Немедленно поставьте форсированный «сто пятый» мотор на стендовые испытания, – прервал конструктора Сталин, – и еще раз проверьте его ресурс. Срок – неделя. Фронт требует немедленно повысить скорость наших истребителей. А потом уж дорабатывайте свою новую конструкцию.

В Уфе буквально через несколько часов начались испытания мотора на форсированном режиме. А в Москве – и в наркомате, и в ВВС, и в КБ самолетостроителей – с напряжением ждали результатов.

Когда мотор отработал на стенде 70 часов, запросили разрешения ГКО – снять его с испытаний, разобрать и проверить износ деталей. Сталин такого согласия не дал, приказав гонять мотор до официального ресурса в 100 часов. В итоге мотор проработал значительно дольше срока, установленного техническими условиями, и был принят в производство под маркой М-105ПФ (пушечный, форсированный). Его мощность достигала 1210 л. с. при 2700 об/мин. Он имел двухскоростной нагнетатель. Масса двигателя составляла 600 кг, удельный вес – 0,495 кг/л. с. Сотни истребителей, оснащенных этим мотором, отправлялись прямо со стапелей на передовую.

М-105 и его модификации стали самыми массовыми советскими двигателями этой войны, во многом предопределив достигнутое превосходство нашей авиации над знаменитыми ассами «Люфтваффе». Их было выпущено без малого 100 тысяч. Эти моторы применялись на 36 типах и модификациях самолетов, 15 из которых строились серийно.

И уже к ноябрьским праздникам, выступая перед своими заводчанами, главный конструктор смог сказать о больших достижениях всего коллектива:

«…Из месяца в месяц завод, невзирая ни на какие трудности, перевыполняет месячные планы по выпуску военной продукции. В течение трех месяцев подряд завод находится в числе занявших первые места в союзном социалистическом соревновании и награжден знаменем и первой премией Государственного Комитета Обороны и знаменем Областного Комитета ВКП(б) и Совнаркома БаССР».

Только тот, кто работал в Уфе с первых дней войны или оказался здесь во время эвакуации, мог осознать, чего стоило достигнутое. Лишения, страшный голод первой военной зимы, нерадостные вести с фронта и первые «похоронки» с полей сражений, первые сироты и вдовы… Но за невероятно короткий срок завод № 26 был возрожден, отстроены жилые бараки. Как кошмарный сон вспоминались уже землянки и палатки на пятидесятиградусном морозе.

А Климов продолжал свою речь:

«Одновременно с выполнением плана по выпуску серийной продукции завод проводит систематические модификации выпускаемых объектов с целью повышения их боевого качества… Фашистские изверги не рассчитывали, что за время своего относительно короткого существования Советский Союз освоил в таком совершенстве конструирование и производство самолетов, моторов и других авиационных объектов. Они по своему тупоумию и по своей глупой расовой теории считали, что народы СССР не могут делать продукцию, одинаковую с их фашистской… Правда, Советскому Союзу стоило больших трудов добиться таких успехов в Авиационной Промышленности. Советскому Союзу пришлось насаждать авиационную промышленность с самого основания.