Елена Мищенко - Прекрасный создатель «Прекрасной леди». Джордж Кьюкор

«Это было как чудо, как прекрасно поставленный спектакль, – рассказывала Грета Гарбо. – Джордж всегда приходил на съёмку прекрасно подготовленным. Он точно знал чего хочет. Всегда ставил перед актерами определенную цель. С ним было легко и интересно, его остроты потом неоднократно пересказывались. Да, он был требователен, актрисы даже иногда плакали на площадке, но никто не умел найти таких слов утешения, подойти, положить руку на плечо, обнять и… рассмешить». Джордж Кьюкор за короткое время успел стать легендой и любимцем Голливуда.

В первые годы работы Джордж снимал апартаменты, часто меблированные, однако мечта иметь собственный дом не покидала его. И вот настал день, когда его мечта сбылась. Всего за десять тысяч долларов он купил участок в шесть акров, на котором стоял отличный каменный дом. Джордж его полностью перестроил, с помощью известных дизайнеров сделал великолепный интерьер, и дом служил ему последующие пятьдесят лет верой и правдой. Будучи по натуре эстетом и обладая отменным вкусом, Джордж имитировал стиль Римской империи. К огромному бассейну спускалось несколько террас, на которых цвели вечнозеленые растения, а также кусты магнолий и олеандр. Колонны в коринфском стиле украшали двор. На территории усадьбы было три небольших дома для службы, для гостей и главный дом, в котором Джордж устроил впоследствии картинную галерею, замечательную библиотеку, овальный зал для приемов и кинозал. Стены зала были покрыты натуральной замшей. Камин поражал красотой чугунного литья и карнизом. Когда температура в камине достигала определённого уровня, он издавал мелодичные звуки. Огромные венецианские окна выходили в сад. Сделанная по специальному заказу мебель была бутылочно-зеленого и темно-кораллового цветов.

Джордж начал коллекционировать произведения живописи в конце 30-х годов. Основу его коллекции положила Кэтрин Хепберн, подарив ему полотно Матисса. Впоследствии он приобрел картины многих современных художников. Его коллекция живописи стала одной из самых значительных в Голливуде.

Стены холла, ведущего в его кабинет, были сверху донизу увешаны портретами актеров и актрис, с которыми он работал, и знаменитых людей, с которыми он дружил. Среди них выделялся огромный, во весь рост, портрет Сомерсета Моэма, с которым Джорджа связывала многолетняя дружба.

Ничто так не отражает духовный мир человека, как его жилище. Вот почему все без исключения, пишущие о знаменитом кинорежиссере, столь много места уделяют описанию его дома. У него собирались лучшие люди той эпохи. Подолгу гостили Теодор Драйзер, Синклер Льюис, Уильям Сароян, Сомерсет Моэм. Частыми гостями были Ингрид Бергман, Чарли Чаплин, Леонард Бернстайн и Марлен Дитрих. Бывали тут и коронованные особы из Англии и Индии, часто можно было встретить Симону Синьоре и Ива Монтана, Вивьен Ли и Лоуренса Оливье – все они с удовольствием бывали здесь, радовались гостеприимству хозяина, смеялись его шуткам. Вопреки ожиданиям, в доме голливудского режиссера не говорили о процессе создания фильмов, о кассовых прибылях, не говорили также и о политике – по мнению хозяина, это мешало наслаждаться изысканной кухней, блюда которой готовили повара-умельцы. Гости знали, что, помимо изысканных блюд и изящного интерьера, их ожидает увлекательная беседа об искусстве, музыке, архитектуре.

Готовясь к приему гостей, как рассказывают его повар и личный секретарь Ирэн Барнс, Джордж вникал в мельчайшие детали. Он обсуждал с поваром все блюда и порядок их подачи, выбирал посуду, подаваемые напитки. Он был тонким знатоком и ценителем вин, у него была замечательная коллекция коньяков, водок и вин, хотя сам пил крайне мало. Тех, кто приходил в дом Кьюкора впервые, усаживали поближе к хозяину, чтобы они почувствовали его внимание. В доме был замечательный рояль – Стейнвей. Сколько прекрасной музыки звучало в гостиной, песен, импровизаций – дом Джорджа был средоточием красоты и гостеприимства.

В 1946 году Джордж еще раз обновил свою усадьбу – она стала еще пышнее, в этом доме он жил до конца своих дней, и дом служил верой и правдой своему заботливому хозяину.

Она пришла на кинопробы потому что всегда мечтала быть голливудской кинозвездой. Кэтрин Хепберн уже пробовала свои силы на театральных подмостках и в средней руки фильмах. Но вот ее агент устроил ей кинопробы в мелодраме «Цена развода». После кинопроб Селзник и Кьюкор обсуждали результаты. Хепберн не очень понравилась Селзнику, но Кьюкор настаивал на своем, он почувствовал в актрисе что-то необычно притягательное, свойственное лишь ей одной, ее яркую индивидуальность – то, что он больше всего ценил в актерах. Ему удалось переубедить Селзника. Они оба любили эти, затягивавшиеся далеко за полночь споры, когда никто не мешает, телефон молчит, и можно всласть наговориться. Оба профессионалы высокого класса, оба работоголики, для которых главное в жизни – это процесс создания кино, они часто и ночевали на студии.

И вот во время одной из таких долгих бесед Хепберн была утверждена на роль. На следующий день за ней поехал ассистент Кьюкора на роскошном роллс-ройсе, и в два часа дня Кэтрин Хепберн появилась в дверях кабинета Селзника. Он как раз в это время увлеченно поглощал ланч и, увидев Кэтрин в дверях, поперхнулся и затем долго откашливался, смеясь и приглашая Кэтрин садиться. Тут же был вызван Кьюкор. Джордж прибыл немедленно и сразу же включился в работу, пригласив Кэтрин посмотреть ее одежду, которую она должна была надеть для съёмок.

«Что вы думаете об этом?» – спросил Джордж у Кэтрин.

«Ну что же, – мне кажется, что обеспеченная английская леди, роль которой мне предстоит играть, никогда в жизни не наденет это », – ответила Кэтрин.

«А что вы думаете по поводу вашей одежды?»

«Мне кажется, что у меня все в порядке. Я тщательно продумала свой наряд».

«А мне кажется, что это – абсолютное дерьмо. Так вот, мы сейчас же идем к гримерам и парикмахерам, и первое, что мы сделаем – полностью изменим ваш имидж».

Позднее, несколько лет спустя, подружившись с Кэтрин, Джордж понял, как глубоко он ранил ее самолюбие, но тогда он жестко сказал: «Первое, что мы должны сделать – это поменять прическу. Для этого у нас есть превосходные парикмахеры. Они сделают все, что нужно». Нужным оказалось сделать очень многое, а точнее – полностью поменять стиль молодой актрисы, приблизить его к голливудскому стандарту. «Я сидела в кресле и стыдилась своих бровей, глаз, носа, – они говорили между собой обо мне так, как будто перед ними была кукла или нечто неодушевленное. Спасибо за то, что они решили оставить в покое мои скулы – тогда они их устраивали…». Да, нелегкое это дело – быть голливудской актрисой. Много позднее Кьюкор, рассказывая журналистам о работе с Кэтрин Хепберн, всегда отмечал ее натуральность, простоту и очарование.