Мария Черняковская - Грань реальности

– Нет.

– Она плохо влияла на него. Алекс всегда был твёрд с женщинами, а тут совсем распустился, и во всём потакал ей. Вовремя ты появилась.

– Я хотела попросить Вас об одной услуге.

– Слушаю.

– Я знаю, что мистер Престон ищет покупателей на один из самолётов. Проследите, пожайлуста, чтобы он тщательно читал договор купли-продажи, или подключите своих юристов.

– Ты что-то знаешь?

– Просто знаю, что один из потенциальных покупателей связан с мафией.

– Откуда?

– Пусть это будет моей маленькой тайной?

– Хорошо, я сделаю, как скажешь. Позволь выразить своё восхищение тобой. Ты потрясающая женщина.

– Благодарю. До свидания.

И вот наступило лето 1977 года.

Накануне турне Алекс сделал предложение. Став на одно колено, он протянул мне кольцо и попросил стать его женой. Не сдерживая слёзы счастья, я ответила ему согласием.

В ту ночь он был неутомим. Под конец я прижала его к себе.

– Не надо, я хочу от тебя ребёнка.

Алекс откинулся назад, протяжно застонав, а потом упал на меня.

– Я очень люблю тебя.

– Я очень удивился, мы ведь ещё не женаты.

– У нас всё впереди.

Хотя я сомневалась в этом. У нас был от силы пару месяцев, а потом я не знала, что уготовило нам будущее.

В один из особо жарких вечеров я проснулась от крика. В доме был скандал. Кричали сразу несколько мужчин. Я узнала голоса Алекса и Рэда. Я остановилась на лестнице, чтобы понять, что происходит.

– И что дальше, Рэд? Вы будете применять оружие на поражение? – бушевал Алекс.

– Не говори глупости. Остынь, Эл, давай поговорим спокойно.

– Да сколько можно говорить! Я устал от судебных исков по вашей вине!

– Это для твоей защиты.

– Бить моих поклонников? Если это нужно для моей безопасности, тогда я готов рисковать своей жизнью!

– Ты несёшь бред!

– Бред? Тогда объясни мне, что это было?

– Я подумал, что он хочет нанести тебе вред, некогда было раздумывать.

Алекс в отчаянии взмахнул руками и сел в кресло.

– Вот, что мне сейчас делать? Скажи мне!

– Забыть об этом инциденте.

– Что? Ты шутишь? Судебное разбирательство на следующей неделе.

Алекс заметил меня.

– Ты давно там стоишь?

– Достаточно, чтобы понять, в чём дело.

– Тогда посоветуй, как мне поступить? Мои друзья перестали меня понимать.

Рэд и Сонни опустили головы в ожидании приговора, но я заметила, как недобро сверкнули глаза у Рыжего.

– Я не вправе давать советы.

– Ты почти моя жена. Говори!

Я повернулась к виновникам конфликтам.

– Вы согласны какое– то время не ездить с Алексом на гастроли?

– Это исключено.

– Ваши предложения!

– Я даю слово, что больше этого не повторится. Сонни?

– Я поддерживаю.

– Договорились. Ещё один такой случай, и я вас уволю, без обид?

– Да какие обиды!

– Свободны!

Когда они ушли, Алекс притянул меня к себе, усадил рядом:

– Я так устал от их агрессии!

– Но ты же знал, кого берёшь на работу?

– Сначала я просто приблизил к себе друзей детства, тогда о работе речь не шла, а потом как-то само собой получилось, что они стали моей охраной.

– Они действительно заботятся о тебе.

– Я знаю. Но не за счёт же здоровья моих фэнов!

– Рэд умеет держать слово?

– Да.

– Тогда успокойся.

– Я удивлён, что он пошёл на попятный. Этот разговор не первый.

Да ты ему нравишься! Точно! Другого объяснения я не нахожу.

– Сомневаюсь.

– Я хорошо знаю своего друга.

– Пусть будет так. Главное, чтобы всё утряслось.

Он погладил меня по животу.

– Я так хочу, чтобы в нашем доме вновь звучал детский смех!

– Я думаю, у нас всё получилось.

– Может, повторим?

И мы, обнявшись, поднялись в спальню.

Я не могла насладиться близостью с ним, как будто предчувствовала скорую разлуку. Плохое предчувствие тяготило душу.

Гастроли прошли удачно. Алекс давно не выступал так блистательно. У него как будто открылось второе дыхание. Его голос ещё никогда не звучал так мощно.

В Роузленд он возвращался счастливый и полный надежд.

Оставшиеся до следующего турне полтора месяца Алекс приводил себя в форму, утренние пробежки опять вошли в режим дня. Я составляла ему компанию. Мы снова подолгу беседовали вечерами, между нами больше не возникало никаких разногласий.

Вторую половину августа Алекс усиленно разучивал новые песни, каждый день устраивал прогоны, вконец измотав музыкантов, но те не жаловались, радуясь, что Король снова в силе. Даже здоровье не подводило его. Всё было прекрасно.

16 августа Алекс, заметив, что у дома снова собралась толпа поклонников, решил выйти к ним. Охваченная внезапным волнением, я пыталась удержать его.

– Всё будет хорошо, милая. Не волнуйся. Это же мои фэны.

Я осталась на улице, наблюдая, как он лёгкой походкой идёт к тем, для которых он жил, отдавал всего себя.

Охрана оставалась недалеко, наблюдая за всеми.

И вдруг… Выстрел получился оглушительно громким.

Я истерически закричала и побежала к воротам.

Алекс лежал на земле, его грудь была красной от крови, а лицо мертвенно бледным.

Поднялась суматоха. Стрелявшего уже скрутили и отвели подальше, чтобы его не разорвала толпа. Была вызвана бригада экстренной помощи и полиция. Всё происходило как в замедленной съёмке, я вообще перестала что-либо соображать, просто лежала на его груди и рыдала, пока чьи-то сильные руки не подхватили меня. Я царапалась и вырывалась, но Рэд прижал меня к себе, успокаивая.

– Ему помогут, врачи уже им занимаются.

– Я хочу поехать с ними.

– Конечно. Мы все поедем.

Три часа доктора боролись за жизнь Алекса, но всё было напрасно. Он умер, не приходя в сознание.

Стрелком оказался мужчина больной шизофренией. На суде он говорил, что убить Короля ему приказали голоса свыше. Через три года такой же псих убьёт Джона Леннона.

От судьбы не уйдёшь. Алекс верил в это и оказался прав.

… Я открыла глаза. Оглянулась… Так это был сон?

– Нет, это был не сон. Попробовала? Получилось?

– Я готова признать твою правоту.

– Мне было очень хорошо с тобой.

– Так что это всё-таки было?

– Одна из реальностей, который нас окружают в самых разных вариациях.

– Но неужели нет такой реальности, где ты остался бы в живых?

Алекс отрицательно покачал головой.

– Но так даже лучше. Представь себе, что я прожил длинную жизнь и что? Десять, ну может, пятнадцать лет на сцене, а потом… Забвение… Я бы превратился в дряхлого старца, время от времени дающего советы начинающим музыкантам.

Он вздрогнул.

– Но почему ты на всё смотришь в таких мрачных красках?

– Ты же жила со мной и так ничего не поняла? Чтобы остаться лучшим, мне нужно было уйти, пока я был ещё в силе. А Памэла с Полковником сделали всё, чтобы меня не забыли.