Виктор Притула - Кампучийские хроники
- Название:Кампучийские хроники
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Виктор Притула - Кампучийские хроники краткое содержание
Книга воспоминаний советского журналиста-международника Виктора Притулы.
Автор описывает события своей жизни в Кампучии в 1980-х годах.
Кампучийские хроники - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Жить в этом номере было одно и тоже, что жить в сортире. В то время это словечко, брошенное нашим любимым президентом, и нынешним национальным лидером, ещё не было в ходу среди людей, считавших себя интеллигентной публикой.
На встрече с «временным поверенным» Юрием Казимировичем Шманевским («Чрезвычайный и Полномочный» Моторин находился в Союзе в заслуженном отпуске), к которому нас отвёз на своём роскошном, как нам тогда казалось, «Мицубиси» корреспондент ТАСС из «дальних» Василий Старшинов, я со свойственной мне большевистской прямотой сказал исполняющему обязанности главы советской миссии в Пномпене, что может, пару дней мы ещё и проживём в общественной уборной, однако, чуть позже, скорее всего, загнёмся. В это время у Пашки случился приступ острой диареи, и суровому Юрию Казимировичу пришлось срочно затребовать дежурного коменданта Володю Витуса, дабы проводить оператора корпункта Гостелерадио СССР в НРК в посольский туалет.
Посольство СССР в НРК летом 80-го года временно размещалось в резиденции советского посла, симпатичной вилле в псевдовикторианском стиле, которая в свое время служила резиденцией австралийскому послу. Вселяться в помещения бывшего посольства СССР в Пномпене наши дипломаты не стали. Очевидно из суеверия.
Юрий Казимирович до начала своей дипломатической карьеры был моряком, ходил, как утверждала молва, на торговых судах по морям-океанам. Мужчина он был крупный и решительный.
— Мы предупреждали ваше руководство, что в Пномпене нет никакого жилья, но вас, парни, десантировали, а десант или выживает, одерживая победу, или гибнет. И рад бы вам помочь, но у нас персонал посольства не укомплектован по той же причине.
Юрий Казимирович откровенно лукавил. Посольские отхватили себе неплохое четырехэтажное здание напротив резиденции посла. Жили в квартирах с кондиционерами и прочими благами бытовой устроенности — холодильниками, электроплитами и т. д.
Когда мы с Пашей Трубиным прибыли в Пномпень, город был ещё красив, но грязен как шлюха из деревенского борделя. Средь бела дня по задворкам между многоэтажками носились крысы, а ночью они и вовсе оккупировали просторные тротуары и широкие мостовые города.
И всё равно, даже изнасилованный мародёрами — хлынувшими сюда вьетнамцами из Сайгона и всякими «хуацяо» — город оставался удивительно красив. Проспекты были прямы и стремительны как стрелы Аполлона, а гостиница «Самаки» («Солидарность») бывшая «Руаяль», хранила очарование прозы Киплинга и Андре Мальро.
В остальном жизнь казалась нам кошмарной. Угнетала рутина пномненьской повседневности, с её изнуряющей жарой, отключениями электричества, писком разжиревших крыс на проезжей части роскошных когда-то и убогих ныне бульваров, вечной нехваткой денег. Установленный провьетнамским режимом курс обмена вновь обретенной валюты — риеля к доллару был катастрофически завышен в сотни раз, по сравнению с обесценившимися риелями лонноловского режима. Но разве объяснишь разницу забитым и запуганным крестьянам, которые просили по нынешнему курсу десять риелей или два с половиной доллара за несколько бананов. Перед приходом полпотовцев в Пномпень и упразднением денег эти самые десять риелей были просто фантиком, клочком бумаги… «Но это же ничто, месье. Вы понимаете это совсем ничто…» Седой, коротко стриженный интеллигент с хорошим французским. Учился в Сорбонне, как и некоторые люди из окружения Салот Сара, более известного под партийным псевдонимом Пол Пот. Теперь вот продаёт на одном из пномпеньских рынков — «ле марше маодзедун» — бананы. Протягиваю ему доллар. «Нет, месье, нет… вы же знаете за валюту расстрел… мои дети, месье».
Первые дни пребывания на сцене этого театра абсурда показались вечностью дантового ада.
Спасение могло быть только в работе от рассвета до заката. Но для этого мы должны были вручить аккредитационные письма шефу отдела печати МИД НРК.
Я прошу «временного поверенного» Шманевского лишь об одном — представить нас через любого советского дипломата шефу отдела печати МИД НРК. Во-первых, нужно вручить акредитационные письма, ну а во-вторых…
…А во-вторых, десант должен выжить и победить. И вовсе не потому, что я не привык проигрывать. Просто мы приехали за три-девять земель в страну, о которой в Союзе ходят легенды и расхожая поговорка: «Затрахаю, замучаю как Пол Пот Кампучию». Мы приехали искать себе славы и возвратиться домой со щитом.
И здесь я хотел бы процитировать человека, писавшего свою книгу по горячим следам через несколько недель после изгнания Пол Пота из Пномпеня. Это лучшая из книг о постполпотовской Кампучии.
«Мы двинулись через город, который с первых же минут привел нас в изумление. Чем ближе к центру, тем он становился красивее. Широкие аллеи и бульвары, где растут редкие породы деревьев и высятся статуи. На каждом повороте открывается новая панорама. Роскошные виллы с белыми стенами и просторными террасами, до самой крыши оплетенные яркими пурпурными цветами. Маленькие дворцы, которые многократно реставрировались со вкусом и старанием. Великолепные здания Высшего технического института, чистые, разумно спланированные, покоряющие простотой линий и благородством материала. Я еще не встречал в Азии города, столь гармонично застроенного, с таким количеством красивых зданий. Не видно лачуг, мусорных свалок, я не заметил и безвкусных сооружений. В какой-то момент подумалось, что, вероятно, лишь южная Калифорния могла бы соперничать своим очарованием и архитектурными достоинствами с этим городом. Из-за каждого поворота появлялись новые и все более удивительные виды, с башнями пагод или пятнами цветущего кустарника, похожего на мимозу.
Но город был пуст. Совершенно, абсолютно пуст. Лишь на перекрестках, в наспех сооруженных будках, выпрямившись, стояли часовые. Только у самого аэродрома нам попалась группа крестьян, волочивших на повозке свой скарб. А потом уже никого не было. Это похоже на дурной сон или галлюцинацию. Мостовые — пусты. На тротуарах толстый слой засохших пальмовых листьев. Ветер разносит мотки перекрученных магнитофонных лент и кинопленки. У заборов груды утвари и бумаг. Перед домами стулья, диваны, швейные машины.
И ничего больше. Ни одного прохожего. Ни одной собаки. Никаких средств передвижения. Как после взрыва нейтронной бомбы. Как после эпидемии, истребившей всех обитателей города.
Опять ряды белых домов, тонущих в буйной зелени и пестрых цветах. Картина в духе сюрреализма: стулья посреди улицы, перевернутые мотороллеры, заросшие сады, мотки пленки, статуэтки Будды, валяющиеся животами кверху.
И ни одного живого человека.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: