Вадим Устинов - Ричард III

На следующий день после праздника проходил торжественный и величественный церемониал гильдии Тела Христова, основанной почти три четверти века назад. Ричард и Энн шли в процессии священнослужителей, членов гильдии, должностных лиц города, которая при свете факелов и свечей, с крестами и гонфалонами двигалась от приорства Троицы к Минстеру. В центре везли дароносицу со Святыми Дарами. Вдоль пути следования фасады домов были украшены гобеленами, а дорога перед дверями покрыта камышом и цветами.

Празднества кончились, наступило время служебных хлопот. Ситуация на границе оставалась неспокойной, несмотря на все принимаемые меры, взаимные набеги англичан и шотландцев продолжались. Разбираться с их последствиями приходилось Ричарду, о чем свидетельствует письмо Эдуарда IV послу в Шотландии доктору Александру Лефу:

«Item, по вопросу, касающемуся ограбления арендаторов сэра Джона Карлайла и других подданных брата нашего короля Шотландцев, Вы должны сказать ему следующее. Мы-де уже отписали нашему брату герцогу Глостерскому, хранителю наших Западных марок, что он должен проследить за расследованием в соответствии с правом и обычаями указанных марок» {37} 37 Letters of the Kings of England / Ed. J. O. Halliwell. L., 1848. Vol. I. P. 148. .

Так же как и раньше, Ричард был в курсе всех проблем, с которыми сталкивались его вассалы. Даже когда он в октябре вновь уехал в Лондон, ему и туда продолжали посылать письма с жалобами и просьбами. И он находил время, чтобы с ними ознакомиться. В ноябре он писал из столицы:

«Нашим верным и возлюбленным мэру и олдерменам города Йорка — герцог Глостерский, констебль и адмирал Англии. Верные и возлюбленные, мы приветствуем вас и заверяем, что по вашей просьбе по обустройству Голдейлских рыбных запруд, недавно доставленной вашим посланником, а также по другим просьбам мы вошли к Его королевской светлости. И после этого Его светлость повелел нам по нашем возвращении домой разобраться и взять под надзор указанные запруды и садки, включая те из них, на которые не было получено разрешения до выездного суда графства, чтобы убедиться, что они снесены. В этом, как и во всем другом, что может пойти на благо вашего города, мы сделаем все от нас зависящее, да хранит вас Господь» {38} 38 Extracts from the Municipal Records of the City of York / Ed. R. Davies. L., 1843. P. 90–91. .

В глазах герцога Глостерского ни один вопрос не выглядел ничтожным. Он понимал, что для олдерменов Йорка это было крайне серьезным делом: люди ненавидели рыболовецкие запруды и плотины, поскольку те препятствовали навигации по рекам и сокращали количество рыбы, которую бедняк мог поймать на крючок и леску. Еще в январе 1463 года муниципалитет Йорка получил полномочия по надзору за рыболовецкими запрудами и по разрушению нелегальных плотин по рекам Уз, Хамбер и их судоходным притокам. На протяжении веков парламент стремился ограничить размеры и число запруд, но сильные мира сего всегда могли обойти закон — кто мог противостоять, скажем, самоуправству аббатов и епископов, которым требовались обильные запасы рыбы на время поста? Городские власти не могли справиться с местными магнатами, и они обращались к Ричарду Глостерскому. Он отправил письма своим бейлифам и арендаторам, приказав им немедленно удалить все незаконно возведенные рыболовецкие запруды. Заручившись мощной поддержкой герцога, магистраты смогли призвать к ответу даже такого высокопоставленного нарушителя закона, как князь-епископ Даремский [92] Князь-епископ Даремский (англ. Pnnce-Bishop of Durham) помимо того, что являлся епископом Даремской епархии, обладал светской властью над палатинатом Даремским, в пределах которого его полномочия были равны королевским. .

В Лондоне царила предпраздничная атмосфера, хотя до Рождества было еще довольно далеко: в начале ноября Ричард отправился на торжественный обед, который давал наследник трона Эдуард, принц Уэльский. Там же герцог Глостерский, пользуясь случаем, принес официальную клятву верности младшему сыну короля Ричарду Шрусберийскому за земли, которые держал от него как от герцога Йоркского. Четырехлетний мальчик восседал на банкетке под балдахином, когда Глостер преклонил перед ним колено и, вложив свои руки в его руки, совершил формальную церемонию оммажа [93] Оммаж (фр. l'hommage, англ. homage) — церемония, во время которой вассал выражал свое уважение и покорность своему сеньору, приносил ему вассальную присягу, взамен получая феодальный лен. .

В остальном развлечения, музыка, танцы, ряженые — всё прошло мимо герцога Глостерского, который пытался уговорить короля Эдуарда сохранить жизнь их брату Джорджу. Ричард признавал, что герцог Кларенсский сам был главным виновником собственных бед, что он был смутьяном и вел себя изменнически. Но спокойно наблюдать за хладнокровной расправой над ним герцог Глостерский не мог, несмотря на то, что никаких оснований горячо любить брата у него не было. Главную роль здесь играли даже не светлые воспоминания детства, а понимание того, что Джордж гибнет из-за происков семейства Вудвиллов, что автоматически вызывало у Ричарда отторжение. Но Эдуард IV остался непоколебимым и отверг все аргументы младшего брата.

15 января 1478 года состоялось бракосочетание герцога Йоркского и пятилетней Энн Моубрей [94] Энн Моубрей (1472–1481) — восьмая графиня Норфолкская suo jure, единственная дочь и наследница Джона де Моубрея (1444–1476), четвертого герцога Норфолкского. , наследницы древнего рода герцогов Норфолкских. Церемония проходила в Вестминстерском аббатстве, в часовне Святого Стефана. Герцогу Глостерскому была поручена важная роль во время закрытия торжеств — он погрузил руку в золотую чашу, наполненную монетами, и бросил их в толпу зрителей. Затем вместе с Генри Стаффордом, герцогом Бакингемским [95] Генри Стаффорд (1455–1483) — второй герцог Бакингемский, седьмой граф Стаффордский, второй граф Бакингемский, восьмой лорд Стаффорд, рыцарь ордена Подвязки, впоследствии лорд — хранитель Пяти портов, лорд — верховный констебль Англии, сын Хамфри Стаффорда, графа Стаффордского, и внук Хамфри Стаффорда, первого герцога Бакингемского. , Ричард сопровождал невесту в королевские палаты на свадебный пир.

На следующий день после свадьбы парламент собрался вершить суд над Джорджем Кларенсским. Обвинение в государственной измене выдвинул сам король. Никто не поддержал обвинения, но никто и не выступил в защиту герцога. За брата мог осмелиться вступиться разве что герцог Глостерский, но после длительных разговоров с королем он уже понял всю бесполезность подобных попыток. Кларенс настаивал на своем праве защитить честь с оружием в руках, однако в этом ему было отказано. Под нажимом короля общины потребовали смертной казни. Среди депутатов было по крайней мере пятеро людей Ричарда — сэр Уильям Парр, представлявший Камберленд, сэр Уильям Редмен от Уэстморленда, сэр Джон Пилкингтон от Йоркшира, Эдуард Редмен от Карлайла и Майлз Меткаф от города Йорк. Но их голосов было явно недостаточно, чтобы склонить палату к милосердию.