Михаил Вострышев - Патриарх Тихон

Мы содрогаемся, читая, как Ирод, ища погубить Отроча, погубил тысячи младенцев. Мы содрогаемся, что возможны такие явления, когда при военных действиях один лагерь защищает передние свои ряды заложниками из жен и детей противного лагеря. Мы содрогаемся варварству нашего времени, когда заложники берутся в обеспечение чужой жизни и неприкосновенности. Мы содрогаемся от ужаса и боли, когда после покушений на представителей нашего современного правительства в Петрограде и Москве, как бы в дар любви им и в свидетельство преданности и в искупление вины злоумышленников воздвигались целые курганы из тел лиц, совершенно непричастных к этим покушениям, и безумные эти жертвоприношения приветствовались восторгом тех, кто должен был остановить подобные зверства. Мы содрогались — но ведь эти действия шли там, где не знают или не признают Христа, где считают религию опиумом для народа, где христианские идеалы — вредный пережиток, где открыто и цинично возводится в насущную задачу истребление одного класса другим и междуусобная брань.

Нам ли, христианам, идти по этому пути. О, да не будет! Даже если бы сердца наши разрывались от горя и утеснений, наносимых нашим религиозным чувствам, нашей любви к родной земле, нашему временному благополучию, даже если бы чувство наше безошибочно подсказывало нам, кто и где наш обидчик. Нет, пусть лучше нам наносят кровоточащие раны, чем нам обратиться к мщению, тем более погромному, против наших врагов или тех, кто кажется нам источником наших бед. Следуйте за Христом! Не изменяйте Ему! Не поддавайтесь искушению. Не губите в крови отмщения и свою душу. Не будьте побеждены злом. Побеждайте зло добром (Рим. 12, 21).

Чадца мои! Все православные русские люди! Все христиане! Когда многие страдания, обиды и огорчения стали бы навевать вам жажду мщения, стали бы проталкивать в твои, Православная Русь, руки меч для кровавой расправы с теми, кого считала бы ты своим врагом, — отбрось далеко так, чтобы ни в минуты самых тяжких для тебя испытаний и пыток, ни в минуты твоего торжества, никогда-никогда рука твоя не потянулась бы к этому мечу, не умела бы и не хотела бы найти его.

О, тогда воистину подвиг твой за Христа в нынешние лукавые дни перейдет в наследие и научение грядущим поколениям, как лучший завет и благословение: что только на камени сем — врачевании зла добром — созиждется нерушимая слава и величие нашей Святой Православной Церкви в Русской земле, и неуловимо даже для врагов будет святое имя ее и чистота подвига ее чад и служителей.

Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость. Благодать Господа нашего Иисуса Христа со духом вашим, братие. Аминь. (Гал. 6, 18)».

«Мощи» в буквальном переводе с греческого означают останки человека после смерти. Нередко в прошлом этим словом называли кости, так как широкая кость, развитая грудная клетка, а не плоть определяли силу, мощь. На языке древней церковной литературы нетленные мощи — это не нетленные тела, а сохранившиеся кости. В 1472 году в Успенском соборе вскрыли гробницы московских митрополитов: «Иону цела суща обретоша, Фотея же цела суща не всего, едины мощи».

Святые мощи для христианина — это своего рода милости, оставленные нам святыми угодниками для утверждения в путях спасения. Останки христианских мучеников, исповедников, святителей, преподобных могут сохраняться как нетленными, так и в виде костей и даже праха и пепла. В 167 году священномученик Поликарп был убит и сожжен, но уцелевшие его кости и пепел стали для христиан «честнее многоценных камней и дороже золота». «Остались от костей его, — гласит рассказ о святом архидиаконе Стефане, — весьма малые частицы, а все тело его обратилось в прах… С псалмами и песнями понесли сии мощи блаженного Стефана в святую церковь Сион».

В начале XX века в России при открытии мощей преподобного Серафима Саровского, святителя Питирима Тамбовского и священномученика Ермогена также были обретены только кости святых, и они стали предметом благоговейного почитания верующими.

Но встречается немало случаев, когда тело святого угодника Божия остается нетленным веками, в то время как годы подтачивают и бронзу, и камень. Так, тело святого благоверного князя Глеба, убитого по приказу брата его Святополка Окаянного, было брошено на берегу Днепра, где, хоть и лежало на открытом воздухе около пяти лет, было обретено совершенно нетленным.

Останки святых напоминают христианам о праведной жизни мучеников и подвижников веры, побуждают к подражанию их подвигам. Святой Иоанн Златоуст говорит: «Вид гробницы святого, проникая в душу, и поражает ее, и возбуждает, и приводит в такое состояние, как будто сам лежащий во гробе молится вместе, стоит перед нами и мы видим его, и таким образом человек, испытывающий это, исполняется великой ревности и уходит отсюда, сделавшись иным человеком».

Почитание мощей имеет и литургическое значение, в церкви во время службы присутствуют и живые люди, и небожители. Святые, чьи мощи покоятся в храме, принимают участие в общих молитвах, предстательствуют пред Богом за молящихся. Не в каждом храме есть гробницы святых, но во всех престол покрыт антиминсом с частицей святых мощей, без которого невозможно совершение таинства Евхаристии — соединения с Божеством Христа, вкушая Его Тело и Кровь во оставление грехов. Уже в 787 году VII Вселенский Собор определил, что «на будущее время всякий епископ, освятивший церковь без мощей, должен быть извержен».

Мертвые святые действуют как живые: врачуют больных, изгоняют демонов. Сам Господь Бог одних из них при жизни, других после кончины удостоил дара чудотворений, которым обладал Сам.

Илия сокрыт был вихрем, — и Елисей исполнился духом его и во дни свои не трепетал пред князем, и никто не превозмог его; ничто не одолело его, и по успении его пророчествовало тело его. И при жизни своей совершал он чудеса, и по смерти дивны были дела его (Сир. 48, 12–15).

С древнейших времен установился культ святых мощей, и тогда же появились противники их почитания. Среди них еретик Порфирий, язычник Сардиан, римский император Юлиан Отступник. Бывали в прошлом и попытки поругания и даже истребления останков Божиих угодников. Так, по слову летописца Феофана, в 792 году мусульманский воевода Хумейд, прибыв в ликейский город Миры, восхотел разломать священную гробницу святого чудотворца Николая, но по ошибке уничтожил другую, стоявшую поблизости. Наказан же он за попытку святотатства был бурей на море, от которой богоборный Хумейд едва спасся, недосчитавшись нескольких своих судов.

Совершенное истребление чудотворных мощей находится вне досягаемости врагов христианства, хотя напакостить они могут немало, что и случилось в России в двадцатом от Рождества Христова столетии.