Вера Хоружая - Письма на волю

— Пусть быстрее отходят к оврагу! — с таким приказом послал Корж к Корнилову связного.

Вскоре в овраг начали спускаться бойцы отделения Корнилова. Последним приполз Иван Чуклай. Одежда и руки у него были в крови.

— Ранен? — спросил Корж.

— Нет…

— Откуда же кровь?

— Убит Корнилов, товарищ командир. Мы его несли сколько могли, но огонь усилился, пришлось оставить. Вот его партбилет и наган…

Сергей Гаврилович погиб геройски.

…С Героем Советского Союза В. З. Коржем мне довелось встретиться в Минске, куда он приехал по делам колхоза, в котором работает председателем правления. Прославленный белорусский партизан поделился со мной воспоминаниями о памятном дне под Пинском, о том, как закалялись и мужали в ратном огне молодые бойцы.

— После этого боя комсомольцы как бы повзрослели, стали более собранными, — рассказывал Василий Захарович. — Особенно тяжело переживал гибель Сергея Корнилова Иван Чуклай. Помнится, тогда он поклялся отомстить врагу за павшего командира. Юный патриот скоро завоевал в отряде славу бесстрашного бойца, на которого можно было положиться в самом сложном деле. Он участвовал более чем в двадцати боевых операциях, спустил с рельсов бронепоезд и два эшелона противника…

Погиб Ваня, как и воевал, геройски: спасая жизнь тяжело раненного комиссара.

Когда партизаны, успешно выйдя из боя, добрались до города, на его улицах рвались тяжелые мины. Было безлюдно. По Первомайской вышли к мосту через Пину. Здесь Шаповалов и Хоружая занимались эвакуацией населения. Специальная группа готовилась поджечь мост.

Беспокойными глазами Вера Хоружая искала мужа. Партизаны старались не встречаться с ней взглядом: недоставало духу сказать страшную правду. Командир тоже молчал. «Она ведь на шестом месяце, — жгла мысль. — Выдержит ли?..»

Вера ничего не спрашивала, но в ее глазах застыл немой, раздирающий душу крик. «Нет, лучше сказать…» — решился, наконец, Корж.

— Ты мужайся, дорогая… Не плачь, — выдавил из себя командир, а у самого задрожали губы, по щекам покатились слезы. — Ты держись… держись… Побереги себя для будущего… Ты можешь им гордиться, он погиб героем…

Вера уже догадывалась о случившемся, но при этих словах сердце словно оборвалось и покатилось куда-то. Чтобы справиться с болью, она на мгновение закрыла глаза. Слез не было. Будто невидимая рука сдавила горло, и Вера еле могла прошептать:

— Это правда? А он не остался там раненым?

Подошел Шаповалов. Вместе с Коржем попытался уговорить Хоружую, пока есть возможность, эвакуироваться на восток.

— Я не могу уйти из отряда, — только и смогла произнести Вера, но в ее словах они услышали столько силы и решимости, что спорить было бесполезно. Корж распорядился посадить Веру в легковую машину.

Колонна тронулась. Скоро опустевший Пинск скрылся из виду. Машины углублялись в леса, уходя в Столинский, а затем Давид-Городокский районы. Когда партизанам надо было переправиться через Припять, на помощь им подошли суда Пинской военной флотилии. Флотилия по-братски поделилась с народными мстителями оружием, боеприпасами, взрывчаткой. Скоро отряд Коржа укрылся в труднопроходимых Житковичских лесах. Здесь, в белорусском Полесье, много болот и речушек, но совсем мало дорог и селений. Отсюда партизаны начали свою священную лесную войну против фашистских захватчиков.

В отряде, который день ото дня разрастался, Вера была пропагандистом. Она также без устали ходила по окрестным деревням, несла живое слово суровой правды, подбадривала отчаявшихся людей, вселяя веру в скорую победу. Но судьба Хоружей серьезно беспокоила командование отряда. Не могла же она оставаться в отряде… И вот представился случай отправить ее в глубокий тыл.

Отряду надо было установить непосредственную связь с Москвой, договориться о доставке партизанам самолетами военных грузов, доложить о делах отряда, его нуждах. Послать с таким заданием нужно было только очень надежного человека. Кому как не Хоружей поручить это!

Четверо партизан стали пробираться на восток, к Гомелю, который, по сведениям, еще находился в наших руках.

Много дней шли смельчаки, обходя населенные пункты. Это был трудный, изобиловавший самыми непредвиденными опасностями поход. Они начались уже тогда, когда группа вышла к реке Птич — левому притоку Припяти. Переправы никакой. Вплавь до того берега? Как корила себя в этот момент Вера, что не умела плавать! Выручили товарищи.

В другой раз, выйдя из лесу, неожиданно натолкнулись на крупную фашистскую автоколонну. Она почему-то застряла на большаке, который партизанам предстояло перейти. Местность открытая. Успели вовремя броситься на землю, немцы не заметили. Так пролежали до вечера, боясь поднять головы. Особенно тяжело было беременной Вере. Но она стойко перенесла муки.

Когда стемнело, подползли к дороге и поодиночке, с большими предосторожностями, пролезли под машинами и скрылись в кустах по другую сторону дороги.

Из Гомеля на военной машине Веру вывезли в Москву. Затем — Скопин, тихий город Рязанской области. Тут много лет жила младшая сестра Люба. Как и ее муж (в первую военную осень он погиб на фронте), она работала учительницей. У нее росла дочь Кима. В Скопине, в суровые октябрьские дни, Вера родила сына и назвала его в память о муже Сергеем. Вскоре Вера с детьми, матерью и сестрой Надеждой вынуждены были эвакуироваться в Пермскую область.

Через линию фронта. — Знакомство с Витебском. — О чем рассказывали донесения. — Домик на Тракторной улице. — Почему нарушилась связь? — Трагедия.

По лесной дороге ехала телега, в которую была впряжена крепкая лошадь. На телеге лежала кладь. Транспорт сопровождали одетые по-крестьянски женщины, среди которых были совсем молоденькие девушки.

— Давайте споем! — предложила одна из девчат. Звали ее Дуся Суранова. Не дожидаясь ответа, она громко затянула:

Песню подхватили остальные. Она вспугнула тишину пустынного осеннего леса, придала силы и бодрости женщинам. За первой песней последовала другая, третья.

…Недолго прожила Вера в Пермской области. Ее неудержимо потянуло к партизанам, мстить врагу за поруганную Родину. Никакие уговоры и доводы родных, товарищей не помогали. В конце концов ей удалось добиться своего. Вере поручили создать в оккупированном Витебске партийное подполье. Ядром подполья должна была стать группа, которая и продвигалась с песней лесной дорогой в район расположения Витебской партизанской бригады, которой командовал Михаил Федорович Бирюлин.

У Веры были документы на имя Анны Сергеевны Корниловой. Она взяла себе псевдоним подпольщицы, составленный из имен дочери и сына, фамилии мужа-героя. Так, уходя выполнять задание партии туда, где каждую минуту подстерегала смертельная опасность, патриотка постоянно чувствовала рядом с собой самых близких ей на свете.