Даниил Скобцов - Три года революции и гражданской войны на Кубани

Кстати следует отметить, что генерал Деникин в комментариях своих «Очерков» преувеличивал общественное значение этого газетного листка кубанских землевладельцев. Серьезного отклика в кубанской среде он никогда не имел. Характерно, что только в этом листке добровольческая общественная «линия» находила безоговорочную поддержку и добровольческое политическое руководительство шло только именно этой газете навстречу и снабжало ее материалом, добытым его разведывательным органом… Но доведенный до сведения кубанской читающей публики материал именно через эту газету терял свое значение, приобретая признак «классового происка». Те, которых стремились разоблачить на страницах этой газеты, пользовались указанной ее слабостью и всячески протестовали против «землевладельческой классовой прессы». Иногда разбору статей этого задорного «Кубанца» посвящались целые длительные заседания Законодательной рады, в результате которых выносилось «доверие» пострадавшим и выражалось требование правительству принять решительные меры против клеветы и провокации газеты «Кубанец» и пр. Впрочем, не всегда на ее страницах помещалась лишь «клевета и провокация». Общественное мнение на многое должно было обращать серьезное внимание. Позднейшие признания лидеров черноморцев за границей и большевистские мемуарные признания открывали на многое глаза, например, связь «черноморцев» с такой подозрительной компанией, как Боржинский и Блохин, была или недопустимой оплошностью, или лукавством во имя своих групповых целей.

Законодательная рада, ее большинство, мало думала заняться серьезно своей прямой задачей: рассмотрением краевого бюджета и неотложных законопроектов… Кстати о бюджете… О нем приходилось говорить лишь кстати… Он ни разу не был рассмотрен Законодательной радой и не был ею утвержден. Жили все время бюджетом временным, разработанным однажды правительством и затем корректировался соответствующими прибавками «на дороговизну» и пр. Большинство штатов правительственных учреждений существовало по тому же титулу: «согласно постановлению правительства на основании особой 57-й статьи краевой конституции…»

В качестве члена правительства по ведомству земледелия я в этот период «временного» существования правительства принужден был прибегать к той же 57-й статьей нашей конституции, чтобы проводить неотложно законопроект по осуществлению земельной реформы. Ждать с этим было нельзя.

В предыдущей части этой книги я уже писал, как наши основные положения земельной реформы вырабатывались при действенном участии представителей земледельческого краевого населения. Задачей нашей – краевого земельного ведомства – было теперь установление такого порядка, при котором вся земля, для сельского хозяйства, безболезненно перешла бы в пользование земледельческого народа. Отдавался при этом отчет в необходимости осторожных и осмотрительных мероприятий. Так мы сказали в правительственной декларации и к этому стремились на практике. Мы стремились делать большое и ответственное дело с сохранением (елико возможно) при будничной обстановке работы: без помпы, броских слов и главное с тем, что было хорошим и сохранилось в старом, хотя бы по отдаленному сходству с ним.

Необходимо было привести в известность все земли краевого земельного фонда, отчудить их и распределить в каждом отдельном случае характер хозяйств, подходящих под категорию высококультурных и вообще разрешить многообразные частные вопросы предпринятого сложного дела. При всем этом нужно было спешить. Народ ждать не хотел, и кроме того существовала групповая демагогия противника в раде, явно не хотевшая ни перед чем останавливаться и при замедлении несомненно могла бы воспользоваться как мотивом для осуждения правительства в целом. Учтя всю обстановку в совокупности, я решил приступить к проведению моего первого законопроекта о землестроительных органах в порядке 57-й статьи.

Воспользовавшись пасхальным перерывом занятий Законодательной рады, я внес этот законопроект в совет правительства и здесь мы проделали все положенные для рассмотрения законопроекта три его «чтения». Члены правительства очень внимательно отнеслись к моему законопроекту, показательно было, как В. В. Скидан должен был соглашаться с требованиями новой жизни и принимать участие в голосовании статей, где говорилось запросто об отчуждении частной земельной собственности и пр.

10 апреля совет правительства принял и подписал «Положение» об учреждении при ведомстве земледелия Кубанского Краевого правительства «Отдела земельного фонда и землеустройства», «Особого присутствия» по делам этого отдела и «землеустроительных комиссий» на местах, а также принять «временные штаты Отдела земельного фонда и землеустройства».

Созданные по этому «Положению» краевые земельные органы теперь располагали прежде всего рабочим аппаратом в виде центрального отдела по отчуждению и распределению бывших частновладельческих земель, а также статистического и землемерно-технического подотделов, затем агентуры на местах в каждом отделе и уезде при непременных членах и пр.

Устанавливалось, как непременное, привлечение к делу землеустроения местных земельных комиссий: станичных, сельских, аульных и пр., также районных, объединяющих несколько населенных пунктов и т. п.

Председательствование в Особом присутствии принадлежало члену правительства по ведомству земледелия или его заместителю, а в отдельских комиссиях – непременному члену или его помощнику.

Предвиделось много спорных вопросов, столкновение интересов бывших собственников земель и кандидатов на пользование отчуждаемыми землями. Практика создаваемых земельных органов представлялась чреватой всяческими юридическими казусами. В предвидении этого пришлось ввести в отдельские землеустроительные комиссии в качестве их непременных членов по одному из мировых судей по избранию «Съезда мировых судей», а в Особое присутствие – одного из членов Екатеринодарского окружного суда.

На действия и решения низших инстанций земельных органов могли приноситься жалобы в инстанции высшие. Но постановления Особого присутствия окончательны и обжалованию не подлежат (статья 54-я).

Ставилась непременным требованием (по статье 51-й) публичность разбора дела в землеустроительных органах по вопросам отчуждения земель, претензий бывших собственников и т. и. Заинтересованные лица могли присутствовать при разборе их дела и могли давать объяснения сами или через своих уполномоченных. Были установлены минимальные сроки «совершения дел», восхождения жалоб и рассмотрения их. Обстановка напряженности создавалась, с одной стороны, вследствие нетерпеливого ожидания прирезки одних, с другой, – вследствие горечи и разочарования, связанных с потерей собственности и верного источника дохода, других.