Юлия Барановская - Все к лучшему

Все это случилось параллельно с нашим переездом в новую квартиру. Андрей как обычно был на сборах, а я привыкала к коллективу и старалась попозже возвращаться с работы, чтобы лишний раз не общаться с его мамой. Были некоторые неприятные моменты в наших отношениях, и хотя я не жаловалась и не афишировала их, не желая напрягать Андрея, он всегда чувствовал мое настроение. Видимо, в какой-то момент голос у меня был совсем уставший, потому что он вдруг спросил:

– Ты можешь найти квартиру?

– Какую квартиру?

– Найди квартиру, чтобы мы переехали и жили отдельно.

Спросил! Ха, это были самые реактивные поиски жилья, к вечеру я уже заключила договор, а на следующей день очень тихо, чтобы его мама не заметила, собрала и перевезла наши вещи. О том, что мы будем жить отдельно – своей семьей – ей рассказал уже Андрей по приезду.

Квартиру я, конечно, сняла на скорую руку чуть ли не первую попавшуюся. Она была симпатичной сама по себе, но вот место было ужасающее. Это был последний дом на выезде из города. Там было страшно жить, опасно ходить по ночам. Если не поставил машину на стоянку, обязательно все обдерут, поснимают зеркала. Ни консьержки в подъезде, ни охраны. У нас был верхний этаж, и окна выходили на две стороны, так что постоянно свистел и гулял ветер, пугая меня. Пока Андрей был в отъезде, я ушла полностью в обустройство жилья, а после его возвращения мы устроили настоящее новоселье. К нам приехал Быстрый с женой Аленкой. Помню, они заходят, а у них какая-то ваза в руках с палками. «Что это?» – «Дура, ничего не понимаешь, это по фэн-шую бамбук. 9 палок и каждая символизирует что-то определенное. Одна отвечает за здоровье, другая – за любовь. Должно быть ровно 9». У нас этот бамбук рос и процветал. Я без него себе не представляла уже ни один дом, и куда бы мы не переезжали, бамбук всегда жил с нами. Жил он с нами и в Лондоне, пока не ушел Андрей. С нашим расставанием бамбук умер. Сам.

Но тогда до этого было еще далеко.

Проработав всего пару месяцев, я поняла, что меня «заразили» – я «подцепила» беременность – знаете, бывает, в коллективе вдруг все подряд рожают. Я поняла, что жить отдельно мы стали не просто так – это сама судьба, и нас ждут теперь еще более радостные перемены.

Как-то неожиданно случилось, что все наши парни, близкие друзья Андрея из его команды – Вовка Быстрое, Игорь Денисов, Слава Малафеев – одновременно стали «беременными». У кого-то жена носила ребенка, кто-то уже родил и теперь страшно гордился званием молодого отца. А у нас некоторое время с этим не получалось. Не то чтобы мы переживали… Точнее, не переживала я, а Андрей, как оказалось, да. Просто мне он об этом не говорил. Но то, когда у тебя рождаются дети, решается на небесах. Я в этом уверена.

Артема могло бы и не быть, если бы не травма Андрея. Практически единственная его травма за все время, что мы прожили вместе. Из-за нее он на несколько дней раньше вернулся домой. И в один из этих дней был зачат Темка.

Я поняла, что со мной что-то не так, когда Андрей снова уезжал. Перед тем как отвезти его в аэропорт на другие сборы, я сделала тест и ушла помогать мужу собираться. Мы уже позавтракали и стояли в дверях, когда я вспомнила о тесте. Зашла в ванную – две полоски. Я не стала ничего говорить Андрею, но саму захлестнули эмоции – еду и всю дорогу тихонько реву.

«Масяня, что ты плачешь? Я уезжаю всего на десять дней. Я скоро вернусь, прекрати плакать», – сказал мне Андрей, а я не могла остановиться и думала: «Боже мой, если бы ты только знал, почему я реву».

Доктор мне говорила, что если что вдруг случится, что-то заболит или будут какие-то вопросы, ей всегда можно позвонить – с восьми до девяти вечера. Она считала, что если я забеременею, то это будет для меня очень сложно, и страшно беспокоилась.

Я отвезла Андрея, приехала домой и легла в постель ждать восьми вечера, когда можно будет, наконец, набрать врачу. Думала, снова плакала, успокаивала саму себя, а ровно в 8.00, секунда в секунду, набрала своему доктору – Любови Ивановне Глейм.

– Любовь Ивановна, у меня задержка и на тесте две полоски.

– Когда ты сделал тест?

– Утром.

– И ты мне не позвонила?!

– Любовь Ивановна, вы же сказали с восьми до девяти.

– Срочно с утра ко мне!

Мне кажется, она тогда готова была меня убить. На следующий день я отпросилась с работы и поехала. Сдала все анализы, и Любовь Ивановна сразу приняла решение положить меня на сохранение. Она переживала, что я такая миниатюрная и не смогу выносить ребенка. Так для меня успешно закончилась еще одна работа – я осталась в больнице, при этом абсолютно счастливая в своем новом положении. Вечером Андрей прислал смс-ку:

– Как твои дела?

– Нормально.

– Что делаешь?

– Лежу в больнице, смотрю телевизор.

Он, естественно, сразу перезвонил и сразу начал с вопроса:

– Масянь, ты беременна?

– Да.

После моего «да» смс больше не было – только постоянные звонки. Это был наш следующий взрослый уровень с другой степенью ответственности. Мы поняли, что нас уже почти стало трое.

Андрей вернулся со сборов, когда я все еще была в больнице. Приехал без цветов, без подарков, но с огромной кучей журналов и охапкой бульварной литературы, чтобы мне не скучно было лежать. Конечно, для него это все было впервые и весьма непривычно – Андрей приехал растерянным, каким-то взъерошенным и с бородой. Это чудесное воспоминание навсегда останется со мной. Не знаю, что он себе представлял, но, увидев меня, очень удивился.

– И где живот?

– Подозреваю, что к девятому месяцу вырастет, – засмеялась я.

Любовь Ивановна отпустила нас в город прогуляться. При этом наказала: «Сходите в ресторан, где-нибудь хорошо поешьте. Она же беременная, поэтому теперь ее нужно баловать и кормить всякими вкусностями». Мы, в строгом соответствии с рекомендацией, поехали в ресторан. Не успели мы заказ сделать, как Андрей начал говорить о нашей свадьбе. Он приехал уже со списком гостей, а заодно имен для будущего ребенка. Женские при этом просто не обсуждались. Он заявил, что точно знает – у нас будет мальчик. Безапелляционно так: сын – и точка. Назвать надумал Павлом. Я думала, что сойду с ума: Павел, значит – Павлик, а у меня воспоминания с детства: Павлик – это такой мальчик в чешках, в шортах с колготками, вихрами на голове и обязательно с соплями до колен. Поэтому я ушла в категорическое нет, объяснила свои ассоциации и уговорила Андрея подумать еще. Он, конечно, согласился. Сидел в ресторане такой важный, смешной со своей нелепой бородой, которую отрастил на сборах.

– Ты зачем ее отрастил-то?

– Как мне бриться? Я теперь отец, – ответил он и сразу завел разговор о свадьбе.