Владимир Ленин (Ульянов) - Полное собрание сочинений. Том 40. Декабрь 1919 – апрель 1920

Именно названные мною резолюции о таком воспитании говорят, а на деле делают работу социалистического развращения, ибо прикрывают и замалчивают те измены, предательства, рутину, косность, шкурничество, мещанство, те ошибки, в преодолении которых, в сознательном избавлении от которых настоящее воспитание и состоит.

Резолюции лонгетистов обе никуда не годны. Впрочем, они очень годны для одной особой цели: для иллюстрации самого, пожалуй, опасного зла для рабочего движения на Западе в данный момент. Это зло состоит в том, что старые вожди, видя неудержимое влечение масс к большевизму и к Советской власти, ищут (и часто находят!) выход в словесном признании диктатуры пролетариата и Советской власти, на деле оставаясь либо врагами диктатуры пролетариата, либо людьми не способными или не желающими понять ее значение и проводить ее в жизнь.

Как громадна, как необъятно велика опасность от такого рода зла, это особенно наглядно показала гибель первой Советской республики в Венгрии (за первой погибшей последует победоносная вторая). Ряд статей в «Красном Знамени» («Die Rote Fahne», Вена {63}), Центральном органе австрийской коммунистической партии, вскрыл одну из главных причин этой гибели: измену «социалистов», которые на словах перешли на сторону Бела Куна и объявили себя коммунистами, на деле же не проводили в жизнь политики, соответствующей диктатуре пролетариата, а колебались, малодушничали, забегали к буржуазии, частью прямо саботировали пролетарскую революцию и предавали ее. Окружающие венгерскую Советскую республику всемирно-могущественные разбойники империализма (т. е. буржуазные правительства Англии, Франции и т. д.) сумели, конечно, использовать эти колебания внутри правительства венгерской Советской власти и зверски задушили ее руками румынских палачей.

Нет сомнения, что часть венгерских социалистов искренне перешли на сторону Бела Куна и объявили себя искренне коммунистами. Но суть дела от этого нисколько не меняется: «искренне» объявивший себя коммунистом человек, который на деле вместо беспощадно твердой, неуклонно решительной, беззаветно смелой и геройской политики (– только такая политика соответствует признанию диктатуры пролетариата) – колеблется и малодушничает, – подобный человек своей бесхарактерностью, своими колебаниями, своей нерешительностью совершает такую же измену, как и непосредственный предатель. В личном смысле разница между предателем по слабости и предателем по умыслу и расчету очень велика; в политическом отношении этой разницы нет, ибо политика – это фактическая судьба миллионов людей, а эта судьба не меняется от того, преданы ли миллионы рабочих и бедных крестьян предателями по слабости или предателями из корысти.

Какая часть лонгетистов, подписавших рассматриваемые нами резолюции, окажется людьми первой или второй из названных категорий или какой-нибудь третьей категории, этого знать сейчас нельзя и пытаться решить такой вопрос было бы пустым занятием. Важно то, что эти лонгетисты, как политическое направление, ведут сейчас именно политику венгерских «социалистов» и «социал-демократов», погубивших Советскую власть в Венгрии. Лонгетисты ведут именно эту политику, ибо на словах они объявляют себя сторонниками диктатуры пролетариата и Советской власти, а на деле продолжают вести себя по-старому, продолжают и в резолюциях своих защищать и в жизни осуществлять старую политику мелких уступочек социал-шовинизму, оппортунизму, буржуазной демократии, колебаний, нерешительности, уклончивости, уверток, умолчаний и тому подобное. Эти мелкие уступочки, колебания, нерешительность, уклончивость, увертки и умолчания в сумме неизбежно дают измену диктатуре пролетариата.

Диктатура слово большое, жесткое, кровавое, слово, выражающее беспощадную борьбу не на жизнь, а на смерть двух классов, двух миров, двух всемирно-исторических эпох.

Таких слов на ветер бросать нельзя.

Ставить на очередь дня осуществление диктатуры пролетариата и в то же время «бояться обидеть» Альберов Тома, господ Бракков, Самба, других рыцарей подлейшего французского социал-шовинизма, героев предательской газеты «L'Humanité», «La Bataille» {64}и т. п., это значит осуществлять предательство рабочего класса, – по легкомыслию, по недостатку сознательности, по бесхарактерности или по другим причинам, но во всяком случае это значит осуществлять предательство рабочего класса.

Расхождение между словом и делом погубило второй Интернационал. Третьему от роду нет еще и году, а он уже становится модой и приманкой для политиканов, которые идут туда, куда идет масса. Третьему Интернационалу уже начинает грозить расхождение между словом и делом. Во что бы то ни стало, всюду и везде, надо эту опасность разоблачать, всякое проявление этого зла вырывать с корнем.

Резолюции лонгетистов (как и резолюции последнего съезда немецких независимцев {65}, этих германских лонгетистов) превращают «диктатуру пролетариата» в такую же икону, какой бывали для вождей, для чиновников профессиональных союзов, для парламентариев, для должностных лиц кооперативов резолюции второго Интернационала: на икону надо помолиться, перед иконой можно перекреститься, иконе надо поклониться, но икона нисколько не меняет практической жизни, практической политики.

Нет, господа, мы не допустим превращения лозунга «диктатура пролетариата» в икону, мы не помиримся с тем, чтобы III Интернационал терпел расхождение между словом и делом.

Если вы за диктатуру пролетариата, тогда не ведите той уклончивой, половинчатой соглашательской политики по отношению к социал-шовинизму, которую вы ведете и которая выражена в первых же строках первой вашей резолюции: война, изволите видеть, «разорвала» (a déchiré) II Интернационал, оторвала его от дела «социалистического воспитания» (éducation socialiste), a «некоторые части этого Интернационала» (certaines de ses fractions) «ослабили себя» тем, что разделили власть с буржуазией, и так далее и тому подобное.

Это не язык людей, сознательно и искренне разделяющих идею диктатуры пролетариата. Это язык либо людей, которые делают шаг вперед, два назад, либо политиканов. Если вы хотите говорить таким языком, – вернее сказать, пока вы говорите таким языком, пока такова ваша политика, оставайтесь во II Интернационале, ваше место там. Или пусть рабочие, которые своим массовым давлением толкают вас к III Интернационалу, оставят вас во II Интернационале, а сами, без вас, переходят в III Интернационал. Таким рабочим, и Французской социалистической партии, и Независимой с.-д. партии Германии, и Английской независимой рабочей партии мы скажем, и на том же условии: милости просим!