Жюль Верн - Открытие земли

В мае 1528 года Кортес благополучно высадился в Палосе, откуда Христофор Колумб тридцать пять лет тому назад выехал в свое первое плавание через Атлантический океан. Завоеватель Мексики, так же как некогда Колумб, остановился в монастыре св. Марии де Рабида и встретил здесь Франсиско Писарро, будущего завоевателя Перу, который прибыл из Нового Света, чтобы просить поддержки у испанского правительства. Из Палоса Кортес отправился в Толедо, где находился в то время королевский двор.

Известие о возвращении знаменитого конкистадора всколыхнуло всю Испанию и сразу же расположило в его пользу общественное мнение. Все возведенные на него обвинения в возмущении против королевской власти и в стремлении к независимости были мгновенно опрокинуты его внезапным появлением. Путь Кортеса из Палоса в Толедо превратился в настоящее триумфальное шествие. Все хотели видеть человека, совершившего столько подвигов. «Дома и улицы больших городов, – говорит Прескотт, – были переполнены зрителями, нетерпеливо ожидавшими проезда героя, который своими единоличными усилиями покорил для отечества целую империю и, окруженный великолепием и славой, казался не вассалом, а неограниченным монархом».

Карл V, конечно, понимал, что сама мысль о возможности наказания человека, прибавившего к его короне лучшую жемчужину, вызвала бы всеобщее негодование. Кортес получил несколько аудиенций и был награжден высшими знаками отличия. Разумеется, король не отказался принять завоеванную им империю и великолепные подарки. Со своей стороны, Карл V полагал, что сделал для Кортеса все, пожаловав ему вместе с богатыми угодьями в Мексике титул маркиза дель Валле-Оахака и патент на чин «генерал-капитана Новой Испании и Южного моря». Но несмотря на все домогательства Кортеса, король так и не пожелал восстановить его в правах наместника. Вскоре Кортес женился на племяннице кастильского сановника герцога де Бехара. Суетная светская жизнь, так мало отвечавшая деятельной натуре и привычкам конкистадора, довольно быстро приелась ему, и в 1530 году он снова отправился в Мексику.

Здесь Кортесу пришлось столкнуться с так называемой «Аудиенсией» – судебно-административной коллегией, посланной королем в Новую Испанию во главе с Нуньо Гусманом. «Аудиенсия» вместе со своим начальником самым беззастенчивым образом грабила и разоряла страну. «Вообще произвол все рос да рос, – пишет Берналь Диас. – Между прочим клеймение рабов достигло небывалых размеров, так что провинция Пануко совершенно обезлюдела». Больше всех бесчинствовал сам Нуньо Гусман. «Он предпринял поход в провинцию Халиско, где нахватал уйму золота, действуя гадкой хитростью и небывалым насилием».

Бесконечные ссоры и распри с королевским наместником и «Аудиенсией» так надоели «маркизу дель Валле-Оахака», что он уехал в свои обширные поместья и начал там заниматься земледелием. Он впервые ввел в Мексике сахарный тростник, шелковицу, коноплю и лен и стал заниматься разведением мериносовых овец.

Но мирная жизнь, лишенная приключений, была чужда предприимчивому духу Кортеса. В 1532 и в 1533 годах он снарядил одну за другой две экспедиции, которые отправились к северо-западу вдоль берегов Южного моря (Тихого океана). Одному из кораблей удалось достигнуть южной оконечности полуострова Калифорния, но пролив из Тихого океана в Атлантический, который так упорно искал Кортес, и на этот раз не был найден. Пролив, как известно, удалось открыть Магеллану, но совсем не в тех местах, где искал его завоеватель Мексики.

Так как вернувшиеся из экспедиции испанцы «чрезмерно восхваляли богатства новооткрытой земли», Кортес в 1536 году сам отправился в Багряное море (Калифорнийский залив), но, кроме ужасающей жары, ничего там не нашел и вернулся разочарованный. Тем не менее в 1539 году он послал туда еще одну экспедицию под начальством Франсиско Ульоа, который проник в глубину Калифорнийского залива, а затем, продолжив плавание вдоль западного берега полуострова, поднялся до двадцать девятого градуса северной широты. Отсюда Ульоа послал на одном из своих кораблей донесение Кортесу, а сам отправился дальше к северу и сгинул без следа.

Все эти экспедиции стоили Кортесу огромных затрат (он снаряжал их на свои средства), но не принесли ни одного дуката. Однако для истории географических открытий они оказались безусловно плодотворными. Испанцы исследовали побережье Тихого океана от Панамского залива до реки Колорадо; объехали вокруг Калифорнии и выяснили, что этот воображаемый остров в действительности является полуостровом, а Багряное море – вовсе не море, а залив, глубоко врезавшийся в континент.

Снаряжая экспедиции, Кортес должен был преодолевать сопротивление нового вице-короля Мексики Антонио Мендо́са, которому Карл V дал это назначение, не посчитавшись с претензиями «маркиза дель Валле-Оахака», полагавшего, что этот пост по праву должен принадлежать ему. Измученный беспрестанными придирками, оскорбленный игнорированием его наместнических прав, Кортес вновь отправился в Испанию искать справедливости у монарха. Но этот приезд Кортеса не походил на первый. Счастье окончательно отвернулось от постаревшего, утомленного конкистадора. Ему нечего уже было ждать от правительства, и он это скоро понял. Однажды, пробившись через толпу, окружавшую королевский выезд, он вскочил на подножку кареты Карла V. Сделав вид, что не узнает его, король спросил у своих сановников, кто этот человек. «Тот самый, – ответил гордо Кортес, – кто подарил вам больше владений, чем ваши предки оставили вам городов».

Интерес испанцев к Мексике начал остывать. Она не принесла сказочных богатств, обманув возлагавшиеся на нее надежды. Все внимание королевского двора было обращено теперь к перуанским сокровищам. Перу затмило Мексику. Вот почему незаурядная личность Кортеса потеряла ореол, которым еще недавно окружало его общественное мнение Испании. Правда, Кортеса с почетом приняли в Совете по делам Индий, выслушали его претензии и обещали вынести справедливое решение, но разбор дела все откладывался и затягивался до бесконечности.

В 1541 году Кортес принимал участие в качестве добровольца в алжирском походе Карла V. Страшная буря уничтожила почти весь испанский флот. Погиб и корабль Кортеса. Сам он со своими оруженосцами и слугами с трудом спасся, но потерял три огромных изумруда, стоившие, по его словам, целого царства. Карл V решил прервать свой злополучный поход, но Кортес был иного мнения. Он сказал королю, что берется с оставшимися немногими силами атаковать и взять Алжир, если ему будет передано командование. Однако его предложение не было принято.