Иван Баграмян - Так начиналась война

Рощу рассекал овраг. Транспорт и люди рассредоточились по его кромке. Боевые машины заняли позиции на опушке. К сожалению, по-прежнему давала себя знать недостаточная организованность отряда. Оборону заняла лишь охрана Военного совета фронта, которую возглавлял подполковник Глебов, и охрана штаба 5-й армии во главе с майором Владимирским. Многие офицеры разбрелись по хатам хутора, чтобы умыться, раздобыть продуктов и немного отдохнуть.

А фашисты уже обнаружили исчезнувший ночью штаб фронта. Когда утренний туман рассеялся, разведчики доложили — с востока и северо-востока идут немецкие танки. Прибывшие с юго-запада отставшие бойцы сообщили, что и с этого направления приближаются вражеские мотоциклисты и танки.

Минут через двадцать враг атаковал рощу с трех сторон. Танки вели огонь из пушек и пулеметов, за ними шли автоматчики. В гром и треск вплетались редкие выстрелы наших пушек — их было мало, да и приходилось беречь каждый снаряд. Танки прорвались к восточной опушке рощи. С ними вступили в схватку офицеры, вооруженные гранатами и бутылками с бензином. Две вражеские машины загорелись, остальные откатились.

Командующий, члены Военного совета фронта, генералы Тупиков и Потапов стали совещаться, как быть дальше: сидеть в роще до вечера или прорываться сейчас же. Но тут началась новая атака. Подъехавшая на машинах немецкая пехота с ходу развернулась в цепь и двинулась в рощу под прикрытием огня танков. Когда она достигла опушки, окруженные во главе с Кирпоносом, Бурмистенко, Рыковым, Тупиковым, Потаповым и Писаревским бросились в контратаку. Гитлеровцы не выдержали рукопашной и отступили.

В контратаке генерал Кирпонос был ранен в ногу. Его на руках перенесли на дно оврага, к роднику. Сюда же доставили раненого и тяжело контуженного командарма Потапова. Его боевой начальник штаба генерал Писаревский геройски пал на поле боя.

Дивизионный комиссар Рыков и генерал Тупиков вместе с подполковником Глебовым обошли опушку. Беседовали с людьми, ободряли их.

Примерно в половине седьмого вечера Кирпонос. Бурмистенко и Тупиков в кругу командиров обсуждали варианты прорыва, который намечалось осуществить с наступлением темноты. В это время противник начал интенсивный минометный обстрел. Одна мина разорвалась возле командующего. Кирпонос без стона приник к земле. Товарищи кинулись к нему. Генерал был ранен в грудь и голову. Через две минуты он скончался. Адъютант командующего майор Гненный со слезами на глазах снял с кителя генерала Золотую Звезду и ордена.

Ночью Тупиков повел людей в атаку. Внезапно, без выстрела, они ринулись на врага. Пока растерявшиеся фашисты пришли в себя, многие наши бойцы и командиры пробили себе дорогу. После долгих мытарств они вышли к своим. Среди них были генералы Добыкин, Данилов и Панюхов, подполковник Глебов и другие наши товарищи. Генерала Тупикова с ними не оказалось — он погиб в перестрелке у хутора Овдиевка, в двух километрах от рощи Шумейково.

Об участи других наших товарищей, которые не смогли пробиться из рощи, стало известно уже после освобождения Левобережной Украины в 1943 году. Жители окрестных хуторов рассказали, что в роще еще более суток длилась перестрелка. 24 сентября; когда все стихло и гитлеровцы уехали, колхозники пробрались к месту боя. Они увидели бездыханные тела советских бойцов и командиров, которые погибли, не выпустив из рук оружия. В магазинах пистолетов и винтовок не оставалось ни одного патрона.

Ныне здесь над братской могилой высится величественный памятник — могучая фигура советского солдата с автоматом в руках. А у родника — мраморная плита с надписью: «На этом месте 20 сентября 1941 года погиб командующий Юго-Западным фронтом генерал-полковник Кирпонос М. П.».

В 1943 году останки генералов Кирпоноса и Тупикова были перевезены в Киев. Они покоятся в парке Вечной Славы у основания гигантского обелиска, возле могилы Неизвестного солдата, над которой пылает Вечный огонь, олицетворяя бессмертие во имя народа.

Ни в годы войны, ни после нам, участникам этих печальных событий, не удалось с полной достоверностью установить, где и при каких обстоятельствах погиб член Военного совета фронта, замечательный сын украинского народа Михаил Алексеевич Бурмистенко, но то, что он отдал свою жизнь в неравном бою с фашистами у рощи Шумейково, ни у кого из нас не вызывает сомнений. Поскольку на последнем этапе бои в этом районе носили сугубо очаговый характер, Бурмистенко, вероятно, пал смертью храбрых в одной из ожесточенных схваток, а труп его никем не был опознан, так как Михаил Алексеевич был одет в военную форму без знаков различия.

В руки гитлеровцев попало несколько тяжелораненых бойцов и командиров. Среди них оказался член Военного совета фронта дивизионный комиссар Рыков. Истекающего кровью, его подвергли зверским пыткам и казнили. Жители села Катон-Карагай в Казахстане свято чтят память о своем славном земляке. На здании школы, где он учился, установлена мемориальная доска. На мраморе высечены барельефный портрет, а под ним надпись:

«Здесь учился Рыков Евгений Павлович — дивизионный комиссар, член Военного совета Юго-Западного фронта. Мужественно погиб за Родину. 1906–1941 годы».

В бессознательном состоянии фашистские палачи схватили генерала Потапова. Мы его считали погибшим. Но богатырский организм и несгибаемый дух молодого командарма не сломили ни рана, ни контузия, ни ужасы фашистских застенков. В конце войны Советская Армия освободила его из гитлеровского концлагеря. Генерал Потапов вернулся в наши ряды. В последние годы жизни (он умер в 1965 году) генерал Потапов был первым заместителем командующего Одесским военным округом.

Завершая рассказ о том, с каким непоколебимым упорством прокладывали себе путь отрезанные от своих баз соединения Юго-Западного фронта, я не могу не упомянуть о подвиге наших военных медиков. В окружении оказалось немало раненых воинов. Их тяжкую участь добровольно разделили военные врачи, фельдшера и медицинские сестры. Они не покинули своих подопечных, оказывая им помощь до последней возможности, и очень часто во имя этого жертвовали жизнью. Командиры, вырвавшиеся из вражеского кольца, рассказывали нам о многих героях-медиках, но память, к сожалению, не сберегла имен. А вот недавно одно из читательских писем напомнило мне некоторые из них.

Леонид Игнатьевич Пащенков в сентябре 1941 года проживал в Лохвице. Он пишет, что в то время в окрестных селах оказалось много раненых бойцов и командиров. Вывезти в тыл их уже было невозможно: фашисты перехватили все пути. Тогда оказавшиеся в этом районе военные и гражданские медики стали спешно собирать раненых и создавать подпольные госпитали. В числе этих самоотверженных людей Л. И. Пащенков с глубоким уважением называет профессоров С. М. Хаджемирова и Г. X. Шахбазяна, хирурга К. С. Великанова. Врачи-патриоты отдавали все силы, чтобы поставить раненых на ноги и помочь им избежать плена. Скольких солдат и офицеров вернули они в строй!