Максим Брежнев - Министр Щелоков

Щелоков уходил от ответа, не отказывался, но и не соглашался.

В подтверждение приведу рассказ генерал-майора внутренней службы Бориса Константиновича Голикова, свидетеля разговоров Брежнева и Щелокова на эту тему.

— У Брежнева было совещание, и Николаю Анисимовичу понадобились некоторые бумаги. Мне позвонили, попросили их подготовить и привезти. Я все сделал и доставил ему, в приемной меня встречает секретарь приемной Брежнева, Дебилов. Сказал, чтобы я проходил. За столом беседовали Косыгин, Новиков, Байбаков, Щелоков и Брежнев. Я передал бумагу и жду разрешения удалиться. Они завершили разговор, выходят. Остаются Брежнев и Щелоков, и я рядом… Леонид Ильич говорит Николаю Анисимовичу: «Я тебе сказал, соглашайся Коля, соглашайся!!! Это наше общее мнение. Лучше тебя нет зампреда»…

Второй раз разговор происходил на даче у Брежнева. На тот момент Косыгин лежал в больнице, да и сам Леонид Ильич был не в очень хорошем состоянии. Они с Щелоковым разговаривали у машины. Леонид Ильич ему говорит: «Слушай, вопрос решать надо. О чем говорить?.. Четко сказал, ты должен занять пост председателя Совмина». Николай Анисимович промолчал, помялся, не дав никакого ясного ответа, затем они попрощались, и мы уехали» [230] Из беседы с автором. .

Почему Щелоков уходил от ответа? Наверное, как и Щербицкий, он понимал, что его ждало на этом посту: борьба с партаппаратом за самостоятельность своих инициатив, противостояние с ВПК. С учетом того, что Брежнев был болен, без реальной поддержки в нужную минуту.

Объективно говоря, Щелоков перерос пост министра внутренних дел и вполне мог бы встать во главе правительства. Он знал народное хозяйство, промышленность и ее отрасли, предприятия, цеха, инженеров, рабочих. Глава МВД находился в блестящей физической форме, не страдал никакими заболеваниями.

Самое главное — Щелоков понимал острую необходимость проведения экономических реформ.

Как известно, Л. И. Брежнев был категорически против ввода войск в Афганистан, он сопротивлялся до последнего. Этой же позиции придерживался Н. А. Щелоков, который считал, что следует увеличить поставки оружия и продовольствия, а войска не вводить.

Но генсек уступил под серьезным нажимом Ю. В. Андропова, Д. Ф. Устинова, А. А. Громыко. Предполагалось решить две задачи: свергнуть террористический режим Амина и продемонстрировать решительность действий США.

После вступления в военные действия 40-й армии, Н. А. Щелоков в 1980 году добился создания в Афганистане представительства МВД СССР. Ранее небольшой советнический аппарат МВД СССР входил в состав Представительства КГБ. Теперь же он был серьезно усилен новыми людьми, обрел необходимую степень самостоятельности в своих действиях.

Руководителем Представительства назначен генерал Н. Е. Цыган-ник, до этого возглавлявший Главное управление внутренних дел на транспорте.

Главной задачей представительства МВД СССР было оказание практической помощи в формировании своего рода внутренних войск — оперативных частей царандоя. Еще несколько раньше было решено преобразовать систему МВД. За счет изъятия административной функции (назначение провинциальной администрации и организация ее деятельности) придать ей боевую.

К началу 1981 года в царандое Афганистана насчитывалось менее 30 тысяч вооруженных бойцов. МВД СССР планировало довести их количество к концу 1981 года до 50 тысяч, а еще через год, максимум — два, до 80–90 тысяч. При активной помощи Представительства, к середине 1983 года МВД Афганистана уже имело в своем составе свыше 90 тысяч бойцов и офицеров.

Правительством и МВД СССР была оказана мощная поддержка в материально-техническом обеспечении сил царандоя, их своевременного вооружения и всестороннего оснащения. Советники Представительства при батальонах, полках царандоя помогли обеспечить ускоренное боевое сплочение частей, подготовить их к активным действиям по защите власти на местах и, совместно с советскими и афганскими войсковыми подразделениями, противостоять исламистским бандформированиям. Подключение к боевой работе дополнительных афганских сил позволяло несколько снизить нагрузку на ограниченный контингент советских войск, уменьшить здесь людские потери.

Наряду с Представительством, в Афганистане действовал сформированный МВД СССР специальный разведывательный отряд «Кобальт». (У КГБ действовал отряд «Каскад»). Он играл важную роль в деле выявления бандформирований в провинциях, уточнения данных иных разведслужб, использования их в разработке и осуществлении боевых операций. В состав «Кобальта» вошли профессионалы уголовного розыска, снайперы из числа военнослужащих внутренних войск. При Щелокове отправлявшиеся для выполнения интернационального долга сотрудники внутренних дел были экипированы лучше, чем военные. Они были снабжены первоклассным оружием, в рюкзаке всегда лежал необходимый набор медикаментов вплоть до ампулы с морфием, без которого в полевых условиях не вывести раненого бойца из шока.

В Афганистане ЦК КПСС, МИД и КГБ СССР вступили в неафишируемую борьбу с МВД СССР, которая должна была решить, на какую часть афганского руководства делать ставку.

Кремль поставил на Бабрака Кармаля, представителя буржуазных слоев страны. Он был сыном генерал-полковника, начальника финансового управления Министерства обороны (при шахе), генерал-губернатором провинции Пактия. Его ближайшими соратниками были Наджибулла, руководитель службы безопасности (СГИ) и член Политбюро Нур Ахмад Нур. Все они представляли крыло партии «Парчам» (Знамя) в ЦК НДПА.

Им противостояло крыло «Хальк» (Народ), представлявшее беднейшие слои населения. Руководил МВД Афганистана бывший летчик, выходец из бедной семьи Саид Гулябзой. Основная масса членов НДПА в частях министерства обороны и МВД принадлежала «Хальку». Назначение Гулябзоя министром состоялось под давлением советской стороны, чтобы создать хотя бы видимость равновесия между «Парчам» и «Хальк» во властных структурах.

Советский посол Ф. А. Табеев поддерживал Б. Кармаля и соответственно информировал Москву. Кармаль же, Наджибулла и Нур делали все, чтобы устранить соперника по власти Гулябзоя, поддерживаемого МВД СССР.

Нарастание сил и авторитета царандоя вызывало сильное раздражение Б. Кармаля и многих высоких представителей власти. С их стороны проявлялось недружелюбие не только в отношение министра внутренних дел, но и всех кто ему помогал со стороны советского МВД. Против Гулябзоя были прямые выпады и угрозы. Дело доходило до того, что на основе сфабрикованных данных, под видом пресечения попытки переворота, на территорию, где находилось здание МВД, засылались группы захвата службы государственной информации, чтобы «вовремя» пресечь действия министра.