Максим Брежнев - Министр Щелоков

Оказалось, он работник милиции, а его жена дома вяжет из шерстяных ниток детские шапочки и продает их на рынке. Комиссия, которая готовила на бюро это дело, даже подсчитала, сколько она заработала на каждой шапочке. Щербицкий поинтересовался составом семьи, зарплатой, квартплатой и другими вопросами. Ответили, что у них трое несовершеннолетних детей, комнату снимают на свою зарплату. Спросил, можно ли на такую скудную зарплату содержать семью, платить за жилье? И что должен делать человек в таком положении? Если не обеспечить квартирой, то может, устроить жену на работу, оказать материальную помощь? Вместо исключения коммунисту была оказана помощь.

Однако обнажались все больше и больше внутренние противоречия.

К концу 70-х годов все отчетливее проявились в социальной системе «теневики» и контролировавшая ее уголовная преступность, которая подминала под себя «теневиков», не имевших возможности обращаться за помощью в правоохранительные органы.

Преступный мир сумел приспособиться к реалиям времени. Легендарный «вор в законе» Анатолий Черкасов (Черкас), участник войны, кавалер двух орденов Славы, разработал новую концепцию воровского сообщества. Суть ее сводилась к тому, чтобы переключиться с государственной и личной собственности граждан, на имущество и доходы представителей теневой экономики. При этом брать с них дань следовало «по справедливости», не доводя «клиента» до краха. Использовать как «крышу» государственных служащих и работников правоохранительных органов, щедро оплачивая их услуги.

Предложения Черкаса были приняты на сходке воров в законе в Киеве в начале 70-х годов. Была также отменена обязательная для вора регулярная отсидка в зоне, им разрешались контакты с сотрудниками милиции.

«Реформа» Черкаса привела к укреплению власти «воров в законе».

Однако первоначально криминал так зажал «теневиков», что те вынуждены были принять меры самообороны, обзавелись телохранителями, в некоторых случаях бандиты оказались на службе у наиболее сильных «теневиков» и торговцев. Это грозило вылиться в большую и ожесточенную войну. Поэтому в 1979 году в Кисловодске состоялся негласный съезд воров в законе, куда пригласили представителей «теневиков». Там после напряженных споров приняли историческое соглашение: цеховики должны были выплачивать 10 процентов прибыли, а «воры» обеспечивать им защиту и охрану. Территория страны была поделена на сферы влияния преступных сообществ. Бандиты также стали принимать участие в реализации продукции и налаживании контактов с представителями государственной власти.

«Воры» входили в экономику. Равнодушие государства к становлению организованной преступности и ее внедрению в местные элиты было смертельно для советского хозяйства и государства. В дальнейшем, с начала горбачевской перестройки (особенно после принятия закона о кооперации в 1988 году) «теневики» и криминальный мир вышли из подполья. Надвигалась при Ельцине приватизация «по Чубайсу».

Надо отметить, что при Щелокове милиция довольно быстро ликвидировала банду в то время известного криминального авторитета Геннадия Корькова (Монгола), специализировавшуюся на вымогательстве у «теневиков», наркодельцов, директоров шашлычных, пивных баров. В состав этой группы входил известный ныне Вячеслав Иваньков (Япончик), а по некоторым данным и Отари Квантришвили (Шерхан). Та же участь постигла и группу Черкаса, базировавшуюся в Краснопресненском районе Москвы, где была оборудована даже своя пыточная комната.

В ЦК КПСС долго отказывались признавать наличие в стране мафии. Только в конце 70-х годов там все же поддержали инициативу МВД по созданию в ГУ БХСС Оперативно-розыскной части для организации и борьбы с организованной преступностью. Такие же подразделения были созданы и на местах. В 1982 году для этой же цели в КГБ создано шестое управление. Правда, к тому времени, эти меры не могли принести какого-то ощутимого результата.

Наиболее трудно было бороться с теневой торговой системой, имевшей покровителей в высшем государственном руководстве. Директора магазинов и торгов контролировали движение дефицита и «списывали» часть реально проданного продукта по нормам «естественной убыли», предусмотренной в экономике, где многое гнило и усыхало. В результате получалась солидная «доплата» за оперативность и качество работы. Этой «левой» выручкой делились с вышестоящим руководством.

По распоряжению Щелокова, ГУ ОБХСС был подготовлен меморандум, обобщивший сотни материалов о вопиющей картине разложения торговой отрасли столицы. Министр поручил проверку этих материалов ГУВД Москвы. Но все на этом и заглохло…. Москва была «вотчиной» члена Политбюро Гришина и никто, кроме него, в Политбюро не мог вмешиваться во внутренние дела столицы.

Позже, когда потребовалось свалить «хозяина» Москвы, меморандум был затребован. Началось известное громкое дело о торговой мафии столицы, в том числе директора Елисеевского магазина.

Кстати, благодаря расследованию дел по незаконной деятельности директоров магазинов, попутно были пресечены злоупотребления, связанные с выдачей спецталонов. Однажды «Форд» одного из крупных столичных дельцов на Рублевском шоссе обогнал правительственный кортеж Председателя Комитета партийного контроля при ЦК КПСС А. Я. Пельше, следовавшего на дачу. Возмущенный Пельше приказал сопровождавшим его работникам КГБ разобраться с нарушителем. Иномарку задержали, но водитель предъявил спецталон и поехал дальше. На другой день Пельше позвонил Щелокову, предложил выяснить, кому и за какие заслуги выдают в Москве спецталоны. Было установлено, что начальник ГАИ Москвы Ноздряков выдал за сравнительно короткий срок четыреста подобных спецталонов, причем половину — директорам столичных магазинов и крупных баз.

В Москве Щелоков не мог назначить руководителя ГУВД без одобрения и согласования с руководителем города Гришиным. Стоит ли говорить о том, что начальники ГУВД краев и областей или республик были ориентированы, прежде всего, на местное партийное начальство, а не на своего министра. К примеру, тот же Гришин мог не допустить проверку деятельности столичного ГУВД центральным аппаратом МВД СССР.

Бороться с коррупцией в партийной и хозяйственной элите с каждым годом становилось все сложнее и опасней. Без мощной поддержки из центра действия органов БХСС и даже прокуратуры на местах, зачастую были обречены на неудачу. Так, в 1974 году заместитель начальника Пензенского управления внутренних дел Дидиченко возглавил оперативную группу квалифицированных работников БХСС области по изобличению разветвленной преступной группировки, действовавшей на мясокомбинате, ликеро-водочном заводе и в центральном ресторане города. Им удалось задокументировать преступную деятельность некоторых высокопоставленных должностных лиц в области. Вскоре с санкции прокурора области был арестован один из организаторов преступления — заместитель заведующего отделом Пензенского обкома КПСС. Вскоре после этого прокурор был освобожден от должности. Начались гонения на Дидиченко. Так как официально к его работе не было претензий, в дело вступила уголовная мафия, пригрозив убийством его единственной дочери. Следствие пришлось свернуть, ограничившись арестом рядовых исполнителей. Дидиченко пришлось уволиться из органов.