Яков Свет - Джеймс Кук

цепция великой Южной Земли.

Эту землю наносили на карты мира, за ее выступы

принимались тропические и субтропические острова.

В 1606 году испанский мореплаватель Кирос, открыв в

западной, тропической части Тихого океана благодатную

сушу, счел ее частью большого Южного материка, назван­

ного им Южной Землей святого духа (Tierra Austral del

Espiritu santo). На самом же деле это был небольшой остров

в архипелаге Новых Гебрид.

В том же 1606 году, почти одновременно, голландец

Янсзон и участник экспедиции Кироса испанец Торрес

открыли самую северную оконечность австралийского

полуострова Кейп-Йорк. В первой половине XVII века гол­

ландцы открыли северный, западный и часть южного

берега Австралии (в ту пору и позже, до начала XIX века,

пятый материк назывался Новой Голландией).

Этот массив суши сперва объявили частью Южной

Земли, но в 1642—1643 годах голландец Тасман, обойдя

Новую Голландию по кольцевому маршруту, доказал, что

она представляет собой особый континент. Тасман не

заметил восточных берегов Новой Голландии — он шел

слишком далеко от них, но зато он открыл участок побе­

режья Новой Зеландии, который многие географы сочли

частью южного материка.

В XVIII веке гипотеза гигантской Южной Земли полу­

чила весьма строгое научное обоснование. Привержен­

цами этой гипотезы оказались выдающиеся европейские

ученые, и их авторитет был непререкаем для организато­

ров экспедиций в южную половину земного шара.

Известный французский математик и астроном Пьер

Луи Мопертюи создал теорию равновесия материковых

площадей. Он доказывал, что поверхность материков в

северном и южном полушариях должна быть одинаковой.

А поскольку лежащие к югу от экватора части Южной

Америки и Африки никак не могли сравниться с огром­

ными материками северного полушария, то, по мнению

Мопертюи, «дефицит площади» вполне компенсировался

исполинским Южным материком.

Рьяным сторонником теории Южной Земли был

английский гидрограф Александр Дальримпль.

Южный материк Дальримпля был весьма обширен.

«Континент этот, — писал Дальримпль, — больше всей

цивилизованной части Азии от Турции до восточной око­

нечности Китая». Он сверхточно определил, что длина

этого материка равна 4596 географическим, или 5323 ста­

тутным, милям, т. е. 8516 километрам. Дальримпль населил

свой Южный континент пятьюдесятью миллионами жите­

лей!

Гипотеза великого Южного материка, рожденная в

кабинетной тиши, в середине XVIII века внезапно приоб­

рела изрядную популярность и оказала влияние на внеш­

нюю политику двух великих держав — Англии и Франции.

Короли, министры, адмиралы обеих держав уверовали

в справедливость умозрительных теорий Мопертюи, Даль-

римпля и их единомышленников.

Борьба за неоткрытый материк началась после Семи­

летней войны. В ходе этой войны Англия приобрела зна­

чительные выгоды. Она вытеснила Францию из Индии,

отобрала у своей вековечной соперницы Канаду и закре­

пилась на всех морских путях земного шара.

Англия нуждалась в новых рынках и в новых колониях,

но путь к дальнейшим захватам по-прежнему преграждала

Франция. «Франция, — говорил первый министр Людовика

XV Шуазель, — не пожалеет усилий, чтобы утвердиться в

любых морях, где подобные попытки предпринимают

англичане... Франция не допустит основания Англией

колоний в любой части света».

«...в любой части света». А разве не был новой частью

света Южный материк, который, по утверждениям автори­

тетнейших ученых, во много раз превышал по площади

Индию и Канаду, а по населению, если верить Дальрим-

плю, превосходил Англию и Францию, вместе взятые?1

И вот в 1764 году началась бескровная англо-француз­

ская война в южных морях.

В 1764 году в Англии была организована кругосветная

экспедиция под началом коммодора Джона Байрона, деда

великого поэта. Байрон ничего не открыл в южных морях,

но он стремительно промчался по Магеллановой трассе,

вызвав тревогу в Версале, при дворе Людовика XV.

Сразу же после возвращения Байрона в южные моря

была послана из Англии новая экспедиция на двух кораб­

лях под командой Сэмюэла Уоллиса и Филиппа Картерета.

В 1766 году корабли экспедиции отправились в путь. По

выходе из Магелланова пролива они разминулись. Уоллис

прошел через архипелаг Туамоту, впервые посещенный

еще Киросом, а затем открыл «жемчужину Океании» —

остров Таити. Покинув в конце июля 1767 года Таити,

В 60-х годах XVIII века во Франции насчитывалось 22—23

миллиона жителей, а в Англии 8—9 миллионов.

1

Уоллис прошел между островами Тонга и Самоа, ранее

уже открытыми европейцами, и через Батавию (Джакарту)

и Кейптаун проследовал в Англию, куда прибыл 20 мая

1768 года.

Картерет в Тихом океане шел чуть южнее своих пред­

шественников. Значительных открытий он не совершил и

вернулся домой тем же путем, что и Уоллис, но на год

позже его.

Франция отстала от Англии на старте новых плаваний,

но зато французы лучше к ним подготовились.

В 1766 году из французского порта Сен-Мало отпра­

вился в кругосветное плавание Луи Антуан Бугенвиль.

Математик, юрист, мореплаватель, он отличался большой

отвагой, трезвым умом и способностью к беспристрастным

наблюдениям. Ему предстояло разрешить загадку таин­

ственной Южной Земли святого духа, некогда открытой

Киросом. Он посетил Таити на девять месяцев позже

Уоллиса и в мае 1768 года обнаружил «Землю святого

духа». Обнаружил и с горьким разочарованием установил,

что она всего лишь маленький остров довольно обширного

архипелага. Этому созвездию островов (Бугенвиль осмо­

трел только северную его часть) присвоено было название

Больших Киклад. Затем он через Батавию и Кейптаун воз­

вратился во Францию в марте 1769 года.

Бугенвиль также пользовался Магеллановым маршру­

том, он не отклонялся от него к югу на сколько-нибудь

значительную дистанцию, но, завершая свое плавание,

пришел к смелым выводам. «География, — писал он, —

наука фактов. Дух системы, не выходящий из стен кабине­

та, не может ничего дать, не впадая в грубейшие ошибки...»

«Я, — продолжал он, — путешественник и моряк, а стало

быть, лжец и слабоумный человек в глазах тех ленивых и

надменных авторов, которые в тиши своих кабинетов до

помрачения рассудка философствуют о Земле и ее обита­

телях и упорно подчиняют природу прихотям своего вооб­

ражения».

Справедливое мнение, но, к сожалению, пока еще без-

доказательное. Ведь в полосу тридцатых и сороковых