Юрий Данилов - Великий князь Николай Николаевич

Такимъ образомъ, въ общемъ, дипломаты Согласія все еще не теряли надежды на то, что тѣми или иными путями политику Болгаріи удастся согласовать съ политикой Державъ Согласія и что находившееся во главѣ Болгаріи правительство Радославова прислушается къ голосу своето народа, причемъ станетъ на сторопу общихъ интересовъ христіанскихъ государствъ на Балканахъ, въ увѣренности, что великія державы сумѣютъ найти справедливыя основанія при -будущемъ, послѣ побѣдоносной войны, разграниченіи. — Зараженные неоправдавшимся, къ сожалѣнію, оптимизмомъ, дипломаты Согласія, не переставали поэтому вести на Балканахъ примиряющую политику и работать надъ окончательнымъ выясненіемъ условій для общей коопераціи всѣхъ государствъ этого полуострова противъ Турціи и Центральныхъ Державъ. Но даже потерявъ вѣру въ возможность такой коопераціи, Державамъ Согласія все же приходилось дорожить поддержаніемъ переговоровъ съ Болгаріей, усматривая въ этомъ можетъ бытъ единственное средство, хотя бы временнаго удержанія болгаръ отъ нападенія на Сербію. Въ этихъ цѣляхъ, русскій министръ иностранныхъ дѣлъ С. Д. Сазоновъ п поддерживалъ въ извѣстной мѣрѣ планъ занятія союзниками юго-восточной части Македоніи съ правомъ передачи ея Болгаріи, въ видѣ компенсаціи.

«Оккупаціонныя силы, — телеграфировалъ 27 августа С. Д. Сазоновъ въ Парижъ А. П. Извольскому, — могутъ быть незначительны, ибо значеніе, которое будетъ имѣть ихъ присутствіе, не находится въ связи 'СЪихъ числомъ»...

Читатель видѣлъ уже выше опредѣленно отрицательное отношеніе Русскаго Верховнаго Главнокомандующаго къ посылкѣ союзныхъ войскъ на Балканы. — Въ періодъ войны вооруженныя

'илы не могутъ распыляться въ зависимости отъ разнаго рода временныхъ дипломатическихъ комбинаціи; онѣ должны преслѣдовать преимущественно военныя цѣли, при успѣшномъ разрѣшеніи которыхъ все остальное будетъ достигнуто само собой. Въ данномъ случаѣ союзныя войска, посланныя на Балканы въ ограниченномъ количествѣ, не имѣли бы никакой фактической возможности развить серьезныя стратегическія операціи со стороны Огейскаго моря. Какъ 'было уже замѣчено, всегда возможная военная неудача ихъ, «при необезпеченномъ тылѣ и враждебномъ настроеніи греческаго правительства Короля Константина, находившагося подъ вліяніемъ германскаго Императора, могло бы привести пти войска къ полной катастрофѣ и главнѣе всего къ паденію авторитета Согласія на Балканахъ.

Вѣроятность встрѣчи съ серьезными силами противной стороны подтверждалась доходившими до русскаго министерства иностранныхъ дѣлъ и Ставки свѣдѣніями о томъ, что въ ближайшее же время (августъ 1915-го года) предстоитъ сосредоточеніе значительныхъ германо-австрійскихъ войскъ противъ Сербіи, съ цѣлью ихъ прорыва на помощь угасавшей Турціи. Вѣроятность эта, несмотря на недовѣріе союзниковъ къ поступавшимъ свѣдѣніямъ, была столь велика, что, по просьбѣ С. Д. Сазонова, Великій Князь Николай Николаевичъ въ особой телеграммѣ на имя Престолонаслѣдника. Сербіи обратилъ вниманіе Королевича Александра па вѣроятность такого плана и на необходимость принятія Сербіей соотвѣтствующихъ мѣръ предосторожности.

Сомнѣніе въ вѣрности русскихъ свѣдѣній, подала бесѣда фоиъ-Ягова, происходившая въ серединѣ августа въ Берлинѣ съ греческимъ посланникомъ. Во время ея, Яговъ далъ понять собесѣднику, что Германія считаетъ свое наступленіе противъ Россіи законченнымъ и что она, занявъ оборонительное положеніе, дастъ возможность Австріи бросить всѣ ея силы на Италію. — Хотя русская развѣдка доносила вполнѣ опредѣленно объ исчезновеніи съ русскаго фронта не австрійскихъ, а именно іермапскнхъ дивизій, но сосредоточеніе послѣднихъ на сербскомъ фронтѣ, оставалось непомѣченнымъ для французскихъ авіаторовъ, работавшихъ на этомъ фронтѣ.

Телеграмма Великаго Князя Николая Николаевича, посланная имъ въ серединѣ августа Королевичу Александру о вѣроятномъ наступленіи въ ближайшемъ же будущемъ непріятельскихъ силъ противъ Сербіи, впослѣдствіи оправдавшаяся, была однимъ изъ послѣднихъ актовъ первой русской Ставки, которая должна была

черезъ нѣсколько дней перейти бъ новыяруки. Какъ будетъ изложено дальше, уже 5-го сентября 15-го года Императоръ Николай ІІ-й принялъ на себя лично обязанности Верховнаго Главнокомандующаго русскими войсками, а нѣсколькими днями ранѣе въ должность начальника штаба дѣйствующей арміи вступилъ генералъ Алексѣевъ.

Что касается Болгаріи, то правительство Радославова, твердо ведомое Фердинандомъ къ союзу съ Германіей, 4-го сентября, вопреки народнымъ чувствамъ, всегда тяготѣвшимъ къ Россіи, подписало въ Софіи договоръ о ея вступленіи въ союзъ съ Центральными Державами. Вступленіемъ въ этотъ союзъ Болгарія пріобрѣтала для себя права на компенсаціи не только за счетъ Македоніи, но и восточной Сербіи.

23-го сентября появился въ Болгаріи декретъ объ общей мобилизаціи. Внутреннія настроенія болгарскаго народа всего ярче выразились въ возгласахъ резервистовъ: «Да здравствуетъ русскій щарь!», которые, по словамъ болгарскихъ историковъ, раздавались среди призванныхъ при прохожденіи ими въ Софіи мимо памятника Царю Освободителю Александру ІІ-му. Болгарскій народъ находился въ убѣжденіи, что его призываютъ на помощь Россіи и что онъ будетъ воевать рука объ руку со своими освободителями. Ему пришлось вскорѣ очень горько разочароваться, когда въ Добруд-жѣ подошло время атаковать русскіе батальоны...

Въ униссонъ съ болгарскими настроеніями звучали и настроенія въ Россіи, въ которой на болгарскій народъ никогда не возлагали отвѣтственности за дѣйствія правительства Радославова.

6-го октября 15-го года германо-австрійскія войска переправились еще одинъ разъ черезъ Дунай и вторглись съ сѣвера и сѣверо-запада (со стороны Босніи) въ предѣлы Сербіи. Уже на слѣдующій день былъ занятъ въ третій разъ Бѣлградъ, и непріятель сталъ развивать свое наступленіе долиною Моравы. Наконецъ, 14-го октября С. Д. Сазоновъ лаконической телеграммой извѣстилъ Извольскаго: «Болгары по всему фронту (восточному) напали на Сербію, которая считаетъ себя въ положеніи войны съ ними».

Огромное, почти тройное численное превосходство вторгшихся въ Сербію непріятельскихъ войскъ, объединенныхъ въ рукахъ терманскаго фельдмаршала Макензена, и къ тому же сразу охватившихъ сербовъ съ трехъ сторонъ, дѣлало результаты борьбы предрѣшенными.

Героическая сербская армія вынуждена была сначала къ отходу въ глубь страны; занятіе же болгарами въ тылу Ускюба и Велеса, заставило ее, въ конечномъ счетѣ, уклониться къ югозападу, стремясь выйти къ Адріатическому побережью.