Николай Мордвинов - Дневники

Для Отелло — открытая, доверчивая, широкая, доброжелательная.

21/XI

Большой зал Консерватории.

Трагическая поэма «Отелло» с симфоническим оркестром и хором.

Трагическую поэму назвали театром одного актера. Говорят, что главным действующим лицом получился актер.

Вел я себя на сцене собранно и уверенно. Было заволновался вначале, а потом убедил себя, что волноваться мне нечего и волнение — рефлекс. К концу зрительный зал плакал вместе со мною (я видел мелькающие платки и руки у глаз).

Приняли хорошо, горячо. Слушали предельно внимательно, и оркестр жил со мной одной жизнью.

[…] Завадский долго стоял в стороне, потом подошел. Лица перевернутое, слезы на глазах: «Это очень крупно, Коля. Как интересно ты решил Яго. Надо бы играть его. Так делали великие трагики».

— Я с Денисовым [656] Н. Д. Мордвинов и актер А. П. Денисов, игравший в Ростовском-на-Дону театре имени М. Горького роль Яго, собирались «поменяться» ролями. Н. Д. Мордвинову хотелось сыграть роль Яго, но это желание не было осуществлено. в Ростове так и договорился, но… жизнь предложила свое.

— Не жалко роли Отелло?

— Конечно, жалко, но что я мог сделать?

Сегодня настоящая победа, мне чрезвычайно дорогая.

1/XII

Председательствую в обществе «СССР — Африка».

3/XII

Выступление в ГИТИСе в связи с 90-летием со дня рождения Луначарского.

5/XII

«МАСКАРАД»

Ко Дню Конституции самый подходящий спектакль! А впрочем, прекрасное (я разумею произведение Лермонтова) всегда кстати.

Полторы недели на улице слякоть. Слякоть и в организме, стоит только прилечь, взять книжку, как мгновенно засыпаю. Впрочем, с кем ни поговорю, все чувствуют себя размагниченными — сонливость, упадок сил, лень…

Трудно будет играть.

Странная, неведомая машина — человек. Вдруг пошла роль, и весь спектакль играл приподнято, освежился рисунок, ожил, нашел много нового.

И зал полный — сначала покашливал, а потом замер.

16/XII

«МАСКАРАД»

Сценическое чувство при всей своей достоверности, жизненности — сценическое чувство приятное, несмотря на то, что, скажем, артист переживает горе, трагедию.

Подлинно житейское чувство допускать в роль нельзя. Чувство должно рождаться от образа и его жизни. Иначе твое собственное захлестнет тебя и ты потеряешь управление над ним, а тут недалеко и до патологии, недалеко до потери управления своим поведением. Интересно, что Шаляпин не позволял себе «терять» это управление, боясь, что это отразится на чистоте звука.

17/XII

Кино предложило мне сделать «Лебединую песню» Чехова для телевидения.

— С удовольствием. Я сам несколько раз хотел предложить это, но как-то не собрался.

29/XII

Очень много говорят о «перевоплощении» на телевидении. Жаль, что режиссеры вымарали мои раздумья о Лермонтове, контраст был бы еще сильнее, но… предпочитают дать ерунду — это, увы, норма.

Вообще этот год дал мне очень — очень многое. Ленинская медаль утвердила признание, и я это чувствую во всем… кроме театра.

Чувствую и по потоку поздравлений и пожеланий в связи с Новым годом. Писем поступила не одна сотня от самых разных людей и из самых разных мест.

Ну и слава богу!

2/I

Смотрел «Поезда расходятся» [657] Пьеса «Поезда расходятся» И. Г. Ольшанского и Н. И. Рудневой (режиссер Я. А. Губенко) на сцене Театра имени Моссовета была сыграна всего несколько раз. .

Пусть существуют разные искусства. Может быть, может существовать и такое, но в своем театре, будь я его руководителем, я бы этот спектакль не пропустил.

И не пошел бы работать в театр с такими спектаклями… Это — сделанный, завершенный, но чужой.

Режиссерские измышления, сбивающие с толку всех: то это платформа как платформа, то она без деталей, то рельсы и пр. в этом духе. Актеры-сомнамбулы, [желая] изобразить большое напряжение, говорят мучительно тихо. Не подготовленные минимальной логикой обходы, переходы и пр. пантомимы, когда актеры вдруг начинают губами изображать, что они говорят, а актриса то говорит с толпой, за которую кричит репродуктор, то собирает пантомимически цветы… которые в рост человека; все в войну чистенькие, с летами не меняющиеся. Вампука. Текст говорится такой и так, что его можно продолжать произвольно, бесконечно, или не говорить совсем.

Ионеско [658] Ионеско Эжен (р. 1912) — французский драматург, теоретик «Театра абсурда». в разбавленном виде… или, порою, механический перенос приемов кино: крупный план […], цветное кино…

Народ ругается, смеется. Сидеть в зале стыдно, потому что реплики в зале такого качества и так громко, а одна из них явно, чтобы я слышал. Под конец — свист! И около меня негодующая толпа.

— А как вы, Н.Д., относитесь к этому?

— Судить не мне.

— Ужель не стыдно театру?! Да еще и 1 р. 80 к. берете за это…

Еще два-три таких спектакля, и мы опять начнем терять зрителя. […]

7/I

«МАСКАРАД»

Да, забыл записать. В новогоднем «Голубом огоньке» показывали меня с космонавтами и мой монолог Арбенина. Конечно, не дали мое вступление к монологу. Сняли чудесно и грим очень хорош […]

Сегодня нашлось много хорошего, такого дорогого. Мне очень дорого, что роль не гаснет, не костенеет… Но какой автор! Я занимаюсь не делом: иногда позволяю себе отвлечься и послушать себя и партнеров — какие стихи нам дал автор, какие мысли вложил в них, какие чувства!!

Удивительно. Сегодня опять чуть не выбился, заслушавшись.

8/I

Прослушал я подготовленную программу театра для телевидения. Я выступил на совещании, сказав, что боюсь, как бы «Рожденный Октябрем» — так называется телепередача — не скатился бы… в капустник, не насмеяться бы нам до слез. Это ведь на десятки миллионов зрителей…

Я предложил уничтожить «окрошку» и дать пусть меньше, но больших отрывков, где бы театр был представлен достойно его имени.

9/I

ДВОРЕЦ СЪЕЗДОВ

«ПЕСНЯ ПРО КУПЦА КАЛАШНИКОВА» с оркестром им. Осипова

Сегодня читалось очень легко. Голос, душа были подвижны и живые. Слушали хорошо.

10/I

«МАСКАРАД» (утро)

В зале старшеклассники. Слушали, ничего не могу сказать, чрезвычайно внимательно. Тишина, не было даже кашля.

Играл я посредственно. Слишком большая нагрузка. Сгрудилось два спектакля «Маскарад», вчера — Калашников во Дворце съездов, да для телевидения репетиция вечера театра, и мне «такая роль уж не под леты».

После — репетиция телепередачи. Укрупнили, убрали ерунду, как будто бы немного лучше. […]

У меня не дают ни… «Маскарада», ни Забродина.

14/I

Прочел «Доктора Веру» [659] Пьеса С. А. Радзинского по одноименному роману Б. Н. Полевого. Поставлена Московским драматическим театром имени А. С. Пушкина в 1967 году. Радзинского по Полевому. Это предвоенная драматургия. И я очень огорчен, что театр скатывается до такого. Конечно, театр, да еще под режиссурой Завадского, сможет сделать среднее зрелище, но я бы такого не допустил. Ординарная пьеса.