Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

Вот чем были сильны Ленин и Сталин – пусть полу-инстинктивной, полусознательной, но поддержкой миллионов! И эту поддержку они получали не обманывая народ сладкими посулами – в чём Ленина обвиняют или невежды, не знающие истории, или негодяи, историю знающие, но отрабатывающие антисоциальный заказ имущей Элиты. Поддержку обеспечивала искренность намерений…

Когда Ленин и Сталин встали во главе государственной власти, они добивались поддержки народа своими действиями . Для руководителей государства это единственный надёжный способ получить поддержку масс.

Весной 1917 года в распоряжении Ленина было лишь слово , и поэтому он свой доклад на общем собрании петроградской организации большевиков закончил так:

– Мы, большевики, должны терпеливо, но настойчиво разъяснять рабочим и крестьянам наши взгляды. Каждый из нас должен забыть прежние взгляды на нашу работу, каждый, не ожидая того, что приедет агитатор, пропагандист, более знающий товарищ, и всё разъяснит, – каждый должен сделаться всем: и агитатором, и пропагандистом, и устроителем нашей партии. Только так мы добьёмся того, что народ поймёт наше учение, сумеет продумать свой опыт и действительно возьмёт власть в свои руки [723].

Этим Ленин, Сталин и большевики и отличались от всех остальных тогдашних партий России – они не просто агитировали, а приводили доводы. Народ это понял хотя и не сразу, но – достаточно быстро.

Всю свою политическую жизнь до революции Ленин жил одной целью – будущей социальной революцией. Теперь цель стала близкой настолько, что трансформировалась, по сути, в задачу: «Вся власть Советам!» Решение такой задачи Ленину и большевикам было по силам, однако это надо было ещё доказать – не только товарищам по партии, но и народу России.

Этим Ленин – впервые полностью легально, не отвлекая силы на конспирацию, и занялся.

Какую же главную цель и задачу он ставил перед собой, перед партией и народом весной 1917 года? Двух мнений тут быть не может: если до революции он говорил о пролетарской революции как о главной цели, то мог ли он изменить свою точку зрения в ходе начавшейся буржуазно-демократической революции?

В начале мая 1917 года Ленин публикует в «Правде» статью «О твёрдой революционной власти», где говорит, что теперь – когда революция стала фактом, надо понимать – «о революции какого класса идёт речь?» Против царизма теперь большинство даже помещиков и капиталистов, против помещиков большинство даже зажиточного крестьянства, но вот против капиталистов…

Ленин прямо писал, что «не будь войны, Россия могла бы прожить годы и даже десятилетия без революции против капиталистов» [724].

Эта ленинская мысль не очень-то известна, но она показывает, что Ленин оценивал ситуацию реалистически. Он понимал, что при нормальном ходе событий особых шансов на пролетарскую, на социальную революцию, у России не было бы… Но ход-то событий в последние – военные, годы был абсолютно ненормальным, и всё более, так сказать, абсурдизировался… И теперь, писал Ленин, не может быть окончания войны без революции против капиталистов.

А революция против капиталистов невозможна без установления власти пролетариата. И только такая власть будет твёрдой властью, потому что в её основе «не будет лежать шаткое „соглашательство“ капиталистов с мелкими хозяйчиками, миллионеров с мелкой буржуазией, Коноваловых и Шингарёвых с Черновыми и Церетели».

Вопрос был в том, как эту твёрдую власть установить.

Весной 1917 года Ленин отнюдь не считал, что власть пролетариата можно установить лишь силой оружия. Реально в стране установилось двоевластие, и даже, так сказать, – троевластие, если не четверовластие.

Две видимые и организационно оформленные власти – это: 1) Петроградский Совет и Советы на местах, 2) Временное правительство. И поскольку одной из двух властей был рабочий Совет, Ленин не исключал мирного перехода всей власти к Советам, выдвинув лозунг: «Вся власть Советам!»

Но пока что сами Советы были неоднородны – большинство в них принадлежало меньшевикам и эсерам, то есть – соглашателям. При этом и внутри руководства большевиков имелись соглашатели с соглашателями, прежде всего – Каменев и Зиновьев. Они возражали и против курса Ленина на социалистическую революцию, и против несклонности Ленина идти на компромисс с социал-шовинистами из Петросовета. И у «умеренных» большевиков были сторонники в провинции…

Так что внутри прото-советской власти было как бы две власти – в реальном масштабе времени эсеро-меньшевистская, а в перспективе – большевистская.

Имелась, однако, и четвёртая власть – неофициальная власть имущей Элиты, у которой пока были не только экономические, но и собственные политические рычаги. Достаточно напомнить, что Февральская революция не устранила, например, образованные капиталом в условиях царизма Военно-промышленные комитеты, где имелись рабочие группы. 27 января 1917 года рабочая группа Центрального ВПК во главе с меньшевистским лидером Гвоздёвым была арестована, однако председатель Центрального ВПК Гучков и его член Коновалов выступили ходатаями перед царским председателем Совета министров князем Голицыным с предложением взять арестованных на поруки. Как говорится: ворон ворону око не выклюет…

Конечно, меньшевик Гвоздёв не текстильному «королю», миллионщику Коновалову был чета, как и крупному капиталисту Гучкову, но…

Но союз между ними намечался.

В мае 1917 года прошёл 3-йсъезд ВПК, в котором приняли участие меньшевики и эсеры. Забегая вперёд, сообщу, что ВПК исчезли далеко не сразу после Октября 1917 года. Только 31 марта 1918 года Высший Совет Народного Хозяйства (ВСНХ) РСФСР преобразовал военно-промышленные комитеты в народно-промышленные комитеты с исключением из них представителей буржуазии. В ВПК работали, кроме промышленников, и учёные-экономисты, поэтому старые комитеты новая Советская власть упраздняла постепенно – решение об окончательной ликвидации комитетов Совнарком принял 24 июля 1918 года.

В условиях же «многовластия» весны 1917 года ВПК тоже были силой, и силой, стоящей не на стороне рабочих, хотя представители «рабочей аристократии» в состав ВПК и входили.

И это ещё не всё!

Временное правительство не распустило официально и IV Государственную думу, и её депутаты (кроме социал-демократов) регулярно собирались на «частные» совещания у председателя Думы М. В. Родзянко.

Тематика этих совещаний была самой широкой – от необходимости нового наступления русской армии до целесообразности аграрной реформы. Скажем, на самом первом совещании – 4(17) мая 1917 года, у Родзянко обсуждались методы давления кадетов и октябристов на Временное правительство. А 20 мая (2 июня) был заслушан доклад октябриста помещика С. А. Шидловского в связи с началом работы Главного земельного комитета.