Сергей Кремлев - Ленин. Спаситель и создатель

С другой стороны, доля кулацких хозяйств в некоторых уездах губернии доходила до 14 %, а кулачество было враждебно Советской власти поголовно. При этом кулаки имели вековой опыт манипулирования настроением крестьянской массы, к которому эсеры прибавили и свой немалый опыт провокации…

Уровень развития промышленности в губернии был невысок – из 8 тысяч предприятий лишь на 15 (пятнадцати) работало по 500 и более человек.

К августу 1920 года в 685 местных партийных организациях губернии насчитывалось 13 490 членов и кандидатов в члены РКП(б), из них в сельских – 4 992 человека. Во время перерегистрации в июле 1919 года из партии было исключено около 5 тысяч человек, так что и с этой стороны «обиженных» хватало. Но и после этого некоторые деревенские партийные ячейки состояли из бывших эсеров и анархистов [1198].

Важным фактором повстанчества явилась начинающаяся демобилизация армии. На Х съезде РКП(б) Ленин говорил о том, что «демобилизация крестьянской армии выкидывает сотни и тысячи разбитых, не находящих себе занятий людей, привыкших заниматься только войной как ремеслом и порождающих бандитизм», и что демобилизация армии даёт «повстанческий элемент в невероятном количестве»… (ПСС, т. 43, с. 16, 24).

Так оно и было.

В октябре 1920 года в антоновском мятеже участвовало до 20 тысяч человек (из них до 3 тысяч – с оружием), в январе 1921 года – до 50 тысяч.

15 октября 1920 года Ленин потребовал от РВС Республики «добиться быстрой и полной ликвидации мятежа», а 19 октября повторил это командующему Войсками внутренней охраны Республики Василию Корневу (1889–1939), бывшему прапорщику, члену партии с апреля 1917 года. Одновременно Ленин написал Дзержинскому:

« Спешно

Тов. Дзержинскому

Захвачены Болдыревские (Рассказовский район) фабрики ( Тамбовской губернии) бандитами.

Верх безобразия.

Предлагаю прозевавших это чекистов (и губисполкомщиков) Тамбовской губернии:

1) отдать под военный суд,

2) строгий выговор объявить Корневу,

3) послать архиэнергичных людей тотчас,

4) дать по телеграфу нагоняй и инструкции.

Ленин » [1199]

Однако справиться с «антоновщиной» удалось лишь к середине лета 1921 года, и справиться немалыми усилиями. Об ожесточённости и размахе борьбы говорит число потерь мятежников – к 26 июля 1921 года они составили 11 тысяч убитыми и раненными.

На баснях о том, что командовавший войсками, подавлявшими мятеж, Тухачевский травил-де поголовно тамбовские деревни боевыми газами, останавливаться не будем. В район мятежа действительно подвезли химические снаряды, но их применяли при обстреле болот, да и то – ограниченно, вследствие малой эффективности. Но боевые действия велись активно с использованием больших масс войск – до 40 тысяч штыков и сабель.

А вообще-то, чтобы судить то время, надо понимать его. Белоэмигрант Иван Иннокентьевич Серебренников (1882–1953) в своих воспоминаниях привёл пример, который, как в капле воды, отражает многое… В эмиграции сибиряк Серебренников встретил земляка, инженера, «человека вполне культурного и просвещённого», и тот, имея в виду разгон Колчаком Уфимской директории, сказал: «Одного не понимаю, зачем выпустили тогда из Омска Авксентьева, Роговского и других…» И когда Серебренников поинтересовался – что же нужно было с ними сделать? собеседник спокойно ответил: «Как что? Прикончить, и только!»

«Говорят, жесток русский народ, – писал Серебренников. – Я не возражаю против этого утверждения, но хочу сказать, что жестокость эта была присуща во время революции не только простому народу, но и всем слоям русского общества вообще… Революция всегда порождает жесточайшее озлобление, какого не знают люди в мирное время» [1200].

Вернее будет сказать, что во время революции выплёскивается накопившееся за века народное возмущение, а имущие его пытаются жестоко подавить. А это порождает озлобление, которым нередко пользуются в своих интересах всё те же имущие – как это вышло на Тамбовщине. В результате красным войскам там приходилось прибегать порой и к жёстким мерам.

Решила, однако, исход мятежа общая политика Советской власти – переход от продразвёрстки к продналогу. 14 февраля 1921 года Ленин встречался с секретарём Тамбовского губкома партии Н. М. Немцовым и представителем военного командования К. В. Редзько. Они привезли с собой в Москву и нескольких участников мятежа – «бородачей», находившихся в губЧК. Ленин встретился с ними и долго беседовал.

Об этой беседе 27 февраля 1921 года писала газета «Тамбовский пахарь»… Разговор был откровенный – крестьяне рассказывали, что в хлебных и продовольственных заготовках много произвола и бестолковщины: «Очень обидно, что, бывает, берут картошку, мы её свезём, где картошка гниёт, и нас же опять заставляют очищать это место»…

Но когда крестьяне пожаловались, что «хлеб прямо варежкой выметают из подвала», Ленин ответил: «А из ям спрятанный хлеб чем выгребают? Зачем прячете и от кого прячете и гноите хлеб, когда рабочие Москвы, Иванова, Тулы голодают? Заблудились вы, против законной Советской власти воюете, и это только на Тамбовщине…»

Прощаясь, Ленин сказал – цитирую по тексту газеты «Тамбовский пахарь» от 27 февраля 1921 года: «Если теперь крестьяне будут обижены властью, сообщайте в губернию, а если губернская власть не примет во внимание, обращайтесь в Москву, в Кремль, ко мне. Можно письменно и лично» [1201]…

Это, конечно, дало эффект сильный, но у эсеров внутри и вне России на Тамбовщину был особый расчёт, и окончательно ситуация разрядилась не скоро. Так, Антонов и его брат Дмитрий были убиты при аресте лишь 24 июня 1922 года – в селе Нижний Шибряй Борисоглебского уезда.

Впрочем, кронштадтский мятеж и «антоновщина» были эпизодами. Причиной их была не ошибочная стратегия, а ошибочная тактика или просто местные перегибы, и Ленин часто в публичных речах говорил об ошибках коллег и своих собственных. Но в главной линии он был безошибочно точен. В крестьянской стране та политическая сила, которая дала крестьянской массе землю, будет непобедимой при всех шатаниях той или иной части крестьянства или даже всего крестьянства в целом.

В феврале 1921 года Бухарин сомневался в возможности быстрой ликвидации «антоновского» мятежа, и когда 16 июля 1921 года Главное командование Красной Армии по просьбе Ленина подготовило итоговый доклад о ходе ликвидации, Ленин адресовал его Бухарину с пометкой: « Бухарину. Секретно. 17 VII [1921 г.] вернуть, прочитав от строки до строки в наказание за паникёрство. Ленин» [1202]

Сам Ленин по подобным поводам не паниковал, хотя реагировал энергично и резко. Ленин знал: как только перед крестьянством замаячит угроза «белой» реставрации, оно тут же будет «краснеть» от гнева.