Софья Бенуа - Леонардо Ди Каприо. Наполовину русский жених

«В 2005 году церемония вручения “Оскаров” была знаменательной, и не в последнюю очередь потому, что впервые за четыре года Леонардо вышел в свет с Жизель Бюндхен. И модель выжала максимум из своего появления — она выглядела ошеломляюще в белом развевающемся платье от Кристиана Диора, которое понравилось не всем, но заставило говорить о ней в модных кругах. Ди Каприо, одетый в костюм от “Прада”, с прилизанной гелем прической, достал билеты для Ирмелин и Ваньи, матери Жизель… Хотя ее спутник не получил заветной статуэтки, Жизель излучала гордость от того, что наконец-то появилась с ним на публике. Накануне этой церемонии снова поползли слухи о том, что их отношения на грани разрыва, но публичное проявление любви пресекло сплетни, по крайней мере на неделю-другую.

Отвечая на вопрос о том, правильно ли поступили судьи, Жизель сказала: “Я была там, чтобы поддержать Лео. Он не просто мой друг, но и великолепный актер. Он очень талантлив, и я горжусь им. Я подумала, что должна пойти и поддержать любимого, и я пошла туда исключительно по этой причине”».

Это был последний раз, когда пару Лео+Жизель видели вместе. Видимо, окончательно решив для себя, что отношениям с Бюндхен пора положить конец, Лео с головой ушел в работу. Новым фильмом стали «Отступники» — следующая большая, интересная совместная работа со Скорсезе. В криминальной драме (римейке гонконговского фильма 2002 года «Двойная рокировка») Леонардо предстояло сыграть полицейского, которого под прикрытием засылают в преступный клан, чтобы он собрал доказательства вины мафиозного главаря. Накануне начала съемок (которые проходили в Бостоне) Леонардо подвергся нападению сумасшедшей на одной из вечеринок: неизвестная женщина напала на него, ударив по голове бутылкой, — разлетевшиеся стекла оставили глубокие, многочисленные порезы на лице и голове Леонардо — ему пришлось наложить целых 12 швов! Очевидцы происшествия рассказывают, что дама случайно забрела на частную голливудскую вечеринку уже под утро, когда охрана утратила бдительность. Женщина была явно не в себе, она искала своего парня и вела себя очень агрессивно. Она схватила бутылку и шарахнула ею первого попавшегося парня, которым, по воле случая, оказался Ди Каприо.

Оправившись от порезов и шока, Лео вернулся на съемочную площадку — чтобы несколько месяцев спустя продемонстрировать прекрасную, убедительную игру в паре с самим Джеком Николсоном. В это же время начался его следующий долговременный роман — с голубоглазой израильской моделью Бар Рафаэли. Их встреча, как и большинство встреч Леонардо с красивыми женщинами-моделями, произошла на вечеринке. Двадцатилетняя Бар была так свежа и юна, что Лео на миг почувствовал себя рядом с нею старой развалиной. Рядом с ней он моментально забыл, что совсем недавно убеждал журналистов в том, что «уже получил свою порцию моделей»…

Чем старше и опытнее становился Лео, тем больше он ценил и учился использовать возможности, которые открывала перед ним популярность. Теперь он сознательно стремился участвовать в социально значимых проектах, выбивал им финансирование и всячески способствовал тому, чтобы острые социальные темы получали широкую огласку и находили отклик в обществе. По этому поводу он говорил:

«Я сам стал выбирать важные фильмы, и многие из них получают финансирование, которого непросто добиться».

Лео не боялся трудностей: затяжные съемки в экстремальных условиях (вспомнить хотя бы «Титаник») это убедительно доказали. Поэтому он, не сомневаясь, согласился сниматься в очень трудном и неоднозначном фильме «Кровавый алмаз». Приключенческая драма режиссера Эдварда Цвика, вышедшая на экраны в 2006 году, стала своеобразным посланием человечеству и первой серьезной попыткой Леонардо Ди Каприо повлиять на глобальные проблемы Земли — показать миру, как живут беднейшие африканские страны. История об алмазах была основана на реальных событиях начала 90-х: когда мятежники, финансируемые на деньги от продажи на черном рынке алмазов, бесчинствуют, терроризируя гражданское население и вербуя детей. На создание этого реалистичного, тяжелого фильма режиссера Цвика вдохновила небольшая, деятельная благотворительная организация, которая пыталась показать, как торговцы незаконно добытыми алмазами спонсируют войну в Африке. О съемках, происходивших в Мозамбике, Лео, потрясенный происходящим там, рассказывал:

«Больше всего меня поразило то, что, несмотря на все зверства, которые творятся в Африке, несмотря на бедность и лишения, я встретил там очень позитивное отношение к жизни. Вы можете ехать по Мозамбику и видеть, как люди танцуют на улицах, как они просто радуются тому, что живы. На съемках работала одна девушка из Мозамбика, и я узнал, что ее родители умерли от СПИДа, а она живет в приюте для сирот. Как можно не помочь в такой ситуации, когда дети лишены всего? Этот фильм изменил меня, это действительно так. Вы должны что-то сделать, вы должны внести свой вклад.

Фильм вовсе не говорит, что не следует покупать алмазы. Он говорит о том, что каждый раз, когда вы подписываете чек на что-то, вы одобряете способ ведения этого бизнеса. Когда дело касается бриллиантов, я, например, хочу убедиться в том, что они не из зоны конфликта. На деньги от продажи алмазов финансировались действия полевых командиров в Сьерра-Леоне, и четыре миллиона человек погибли. Мы, как потребители, должны знать об этом. Алмазы — природный ресурс, который должен приносить пользу этой стране, а вместо этого ведет к разрушениям и страданиям людей. По-моему, это фильм об ответственности. То, как мы себя ведем, то, что мы делаем в благополучных странах, влияет на людей в таких странах, как Сьерра-Леоне, и многих других, находящихся на разных концах света. Этот фильм и об экологии. Каждый раз, когда вы что-то покупаете, то поддерживаете компанию, которой принадлежит бизнес».

Джимон Хонсу и Леонардо Ди Каприо в драме режиссера Эдварда Цвика «Кровавый алмаз» (2006)

И первым вкладом Лео стал благотворительный сбор — используя свое влияние и связи, он собрал сотни тысяч долларов в пользу калек и сирот, жертв болезней и войны в Мозамбике. На премьере фильма, который американская, а затем и мировая общественность безоговорочно поддержала (вопреки неоднозначным отзывам критиков), Лео поднялся на сцену и сказал пламенную речь: