Евгений Воробьев - Земля, до восстребования

Точное установление личности Конрада Кертнера не интересует трибунал. Для Особого трибунала достаточно того факта, что личность привлеченная к суду, является той самой личностью, которая действовала совместно с другими обвиняемыми. То, что Конрад Кертнер иностранец, - несомненно, а кто он по национальности - не имеет значения при оценке содеянного преступления. Следственная комиссия полагала, что Кертнер работал в пользу Советской России. Трибунал не считает, что он должен при вынесении какого-либо суждения исходить из задачи определения государства, в пользу которого велись шпионские действия. Трибунал должен лишь определить, была ли деятельность обвиняемого шпионской или нет, независимо от государства и действовавшей личности.

Конрад Кертнер утверждал, что интересовался авиацией и, чтобы расширить свои познания, брал уроки у авиатора Делио Лионелло. Но от Паскуале Эспозито он получил техническую документацию по самолетам, отправленным в Испанию, от Атэо Баронтини - чертежи подводных лодок. Налицо незаконный интерес к документам, секретность которых была ему известна.

Конрад Кертнер подлежит привлечению к ответственности за преступления, предусмотренные статьей 262, пар. 2 и 3. Прокурор на основе изучения документов отказался от применения пар. 1 вышеуказанной статьи.

Трибунал придерживается того же взгляда, признавая, что деятельность Конрада Кертнера глубоко не задела высших интересов фашистской Италии.

При судебном разбирательстве были рассмотрены случаи храбрости и благородства, проявленных обвиняемым Атэо Баронтини на водолазной службе; он также оказал услуги нашим войскам, которые сейчас доблестно сражаются с красными в Испании. Это может повлиять на меру наказания, но не избавляет Баронтини от всей ответственности. Такого же снисхождения заслуживал бы и Паскуале Эспозито, который скоропостижно скончался во время следствия.

Атэо Баронтини подстрекал, правда безрезультатно, Кампеджи к тому, чтобы разгласить военные сведения. То, что сведения, сообщенные Кампеджи, не могли принести никакого вреда, поскольку устаревшие чертежи подводных лодок были своевременно предоставлены соответствующими властями, не меняет существа дела.

Трибунал не входит в обсуждение целей и природы преступного разглашения секретов. Мотивы преступления могут быть различны, так же как и ценность разглашенных сведений. Достаточно того, что преступление установлено, поскольку разглашение секретов равносильно преступлению.

Схемы, обнаруженные при обыске у Делио Лионелло, действительно были частично опубликованы в авиационных журналах, и новые публикации не могут представлять какой-либо опасности. В отношении того, знал ли Делио Лионелло о шпионских целях Кертнера, трибунал признает, что следствие этого не установило, и поэтому отклоняет обвинение по пар. 2 статьи 262.

Коммерческие взаимоотношения не привлеченного по настоящему делу Паоло Паганьоло с его компаньоном Кертнером могли бы возбудить подозрения, что характер деятельности Кертнера был известен Паганьоло. Но то предположение отпало еще в ходе предварительного следствия, и трибунал не считает возможным инкриминировать это Паоло Паганьоло.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

Минимальное наказание Конраду Кертнеру предусматривает пятнадцать лет тюремного заключения плюс еще один год, с зачетом срока предварительного заключения.

Применение последнего королевского декрета об амнистии и помиловании сокращает срок наказания Конраду Кертнеру на четыре года и Атэо Баронтини - на два года, и для последнего также отменяется штраф в 10 000 лир.

Все судебные издержки относятся за счет осужденных, их имущество, имеющее отношение к процессу, конфискуется.

Остальные заключенные по делу оправданы и освобождаются из-под стражи, если они не должны быть задержаны по другой причине.

Конрад Кертнер по отбытии полного наказания подлежит высылке за пределы государства.

Председатель А. С а п о р и т и

Судьи (ч е т ы р е п о д п и с и)

С у д ь я- д о к л а д ч и к

Рим. 9 февраля 1937 года".

Кертнер прослушал приговор, стоя в железной клетке. А после приговора прощально пожал руку стоявшему рядом, по-прежнему неунывающему Блудному Сыну. Того приговорили к пяти годам, а в связи с амнистией по королевскому декрету срок заключения сокращался до трех лет. В таком благоприятном исходе дела для Блудного Сына большая заслуга Кертнера, он выгораживал его и на следствии и на суде, как только мог.

Несколькими минутами позже, в той же самой железной клетке, Кертнер выслушал утешения адвоката Фаббрини.

Тот обещал добиться пересмотра дела, обещал еще что-то. Но Кертнер не услышал в его словах искреннего сочувствия. Казалось, Фаббрини больше занимала возможность скорее покинуть суд и сытно пообедать.

В тексте приговора неожиданно прозвучала фраза, которая очень приободрила, даже обрадовала Этьена; фраза прозвучала как комплимент ему. Значит, он не проиграл, а выиграл дело, если в приговоре есть эта формулировка: "...деятельность Кертнера глубоко не задела высших интересов фашистской Италии".

К счастью, он сбил следователей со следа! К счастью, он смог хорошо законспирироваться в тылу фашистов! К счастью, он правильно вел себя в ходе следствия и на суде, в этой вот железной клетке...

Кертнера вывели из здания суда с черного хода, он уже собрался сесть, подталкиваемый конвойным, в черный автомобиль, как вдруг до него донесся знакомый голос.

Не ему ли это кричат? Слов не разобрать.

Кертнер повернулся на голос и увидел в толпе зевак, собравшихся во дворе суда... Маурицио, самого Маурицио. Он так отчаянно жестикулировал, будто его должны были увидеть и понять матросы в глубоком трюме парохода.

Маурицио показал Кертнеру кулак. Со стороны это выглядело так какой-то моряк возмущенно грозит врагам фашистского режима. Но Кертнер отчетливо видел, как именно Маурицио поднял кулак, - он умудрился послать ему приветствие "Рот фронт!"

Обрадованный и в то же время пристыженный, смотрел он на Маурицио. За дни следствия и суда Этьен уже не раз мысленно попросил у дружка Эрминии прощения за то, что плохо о нем думал. Этот симпатичный бахвал и выпивоха небось и не подозревает, как Этьен из-за него мучился угрызениями совести!

Кертнер собрался ответно помахать Маурицио. Если бы он не отшвырнул тогда наручники перед первой поездкой в суд - не смог бы сейчас и рукой махнуть Маурицио.

"Да, ради одного этого стоило поскандалить с тюремным начальством!"

Но слишком много сыщиков шатается в толпе возле тюрьмы. Как бы не навредить Маурицио.

И Кертнер не ответил ему приветственным жестом, будто на руках у него и в самом деле были наручники. Он едва заметно кивнул Маурицио, и тут же его поспешно втолкнули в автомобиль.