Евгений Воробьев - Земля, до восстребования

Сообщение, полученное от комбрига Маневича, содержало сведения государственной важности, и Берзин нашел нужным срочно доложить их начальству Генерального штаба.

Берзин не отказал себе в удовольствии при очередном вызове Ильи сообщить ему о высокой оценке, которую начальник Генерального штаба дал деятельности комбрига Маневича.

- Разрешите дополнительно приобщить к аттестации Маневича список номеров его шифрованных документов?

- Зачем?

- Для подтверждения вашей характеристики... - Когда Илья говорил с Берзиным, лицо его становилось напряженно-выжидательным, он прислушивался к каждому своему слову. - Поскольку очередное звание присвоено лицу, находящемуся в фашистской тюрьме... В связи с исключительными обстоятельствами...

Берзин собрался сказать Илье несколько резких слов, но лишь с силой потер затылок, махнул рукой. И выразительно посмотрел вслед вышедшему.

Оставалось только удивляться той твердости характера, с какой Илья сохранял свою бесхарактерность.

72

Две записки пришли с очередной почтой, которую Орнелла передала через Ренато.

Записка первая:

"Письмо твое Старик получил, и вот его решение: перевестись в другое место и там оформить подачу прошения. Ты вел себя геройски, но за политического выдавать себя не следовало. Это затруднило твое освобождение. Сейчас делается все, чтобы вытащить тебя. Не надо срывать затраченных усилий и монеты. Все шансы за то, что операция удастся. Поздравляю с присвоением очередного воинского звания. С подлинным верно.

И л ь я".

Записка вторая:

"Мой родной! Я хочу чтобы ты знал: я живу только надеждой увидеть тебя... Спасибо дедушке, что он своими разговорами о тебе и своей заботой старается вселить в меня бодрость и веру в нашу встречу. И я и дочь умоляем тебя сделать все, что просит наш Старик. Исполни это ради дочери...

Т в о я Н."

Несколько загадок предстояло решить Этьену. Получил ли Старик последнюю объяснительную записку из тюрьмы? Знает ли все обстоятельства дела? Почему письмо подписал Илья? Откуда взялось это "с подлинным верно"? Где сейчас сам Старик? И как не похоже на него, - не доверяя своему командирскому авторитету, он обратился к Наде, не посвятив ее, по-видимому, во все обстоятельства дела.

Странно, что Старик нашел возможным напомнить насчет затраченной монеты. Ведь он столько раз ругал Этьена за болезненную щепетильность, когда дело касалось расходов на него самого. И почему, кстати, эта самая "затраченная монета" никак не отразилась на положении Этьена?

Понимают ли в Центре, что если Кертнер подаст прошение о помиловании и получит отказ, то всякая связь с ним будет прервана, и, может быть, на долгие годы? И как там, в Центре, представляют его освобождение, если он будет помилован? Помилование может коснуться лишь тюремного срока. Но та часть приговора, где речь идет о высылке из Италии после отбытия наказания, остается в силе! Чтобы фашисты довезли его до какой-нибудь границы и отпустили там на все четыре стороны? Но так вообще не делается!

Этьен вновь подтвердил свой отказ подать челобитную, все старые аргументы сохраняли свою силу.

"Поверьте, - убеждал Этьен товарищей из Центра, - моя воля основывается на разуме, и все, что я делаю, делается мною после долгого-долгого размышления".

Помилование может состояться только при условии, если те, кто имел отношение к аресту и суду, не возражают против освобождения. Этьен слышал в тюрьме о таком случае: родственники одного заключенного собрали подписи председателя, членов трибунала и других чиновников юстиции. А какая-то мелкая сошка из тайной полиции, которую обошли взяткой, запротестовала, и просьба о помиловании была отклонена.

Этьен совершенно уверен, что совет директора тюрьмы Джордано подать прошение королю и дуче - провокация. Он первый будет возражать против освобождения Кертнера! А уговаривает подписать прошение для того, чтобы похвалиться - ловко он приручил такого бунтаря! Чтобы Кертнер дискредитировал себя в глазах всех политических и потерял добрую репутацию. Кертнер доживал бы тогда в тюрьме униженный, оплеванный, лишенный права называться товарищем в среде политических.

Этьен узнал все, что касалось перевода в другую тюрьму. Увы, товарищ Илья не понимает, что возбуждать ходатайство о переводе, в сущности, жаловаться на дирекцию. А если в ходатайстве откажут, условия наверняка ухудшатся. Скорее всего, его переведут в строгую одиночку.

Кертнеру рассказали анекдотическую историю о том, как один заключенный переводился из тюрьмы "Сан-Витторе" в Милане. Семья его жила в бедности где-то на крайнем Юге, и жене не на что было ездить на тюремные свидания через всю Италию. А заключенные знали, что директор миланской тюрьмы любит стихи. Южанин попросил соседа по камере, доморощенного поэта, написать длинное прошение в стихах. И зарифмованная просьба была удовлетворена.

Но Джордано, насколько Этьен знает, к стихам равнодушен, и на перевод в другую тюрьму без правдоподобной мотивировки рассчитывать нельзя. Мотивировка у него абсолютно правдивая: тюремная зима без печки смертельна для его легких, может спасти только юг. Вот если бы получить такое заключение у эскулапа! Тюремные врачи вообще-то охочи до взяток. И с пустым карманом идти к врачу бессмысленно.

По всему получалось, что перевод в другую тюрьму сейчас состояться не может, и Этьен где-то в глубине души был рад этому обстоятельству, так как оно освобождало от последующей подачи прошения на имя короля.

"Месяц назад, - сообщал Этьен 7 сентября 1937 года а письме Гри-Гри, - я отправил адвокату Фаббрини послание, просил его ходатайствовать перед министерством о моем переводе отсюда. До сих пор никакого ответа. Зондирую почву для перевода отсюда в другую тюрьму, но без помощи извне рассчитывать на успех нечего. Пусть адвокат найдет хорошего врача по легочным болезням и направит его для освидетельствования меня, получив предварительное разрешение министерства. Если Фаббрини не ответит в ближайшее время, на него рассчитывать больше нельзя. Мое мнение - время для подачи прошения сейчас неподходящее. Не пишите мое имя на своих записках даже сокращенно. Фразу "Надежда всегда с вами" расшифровал как привет от семьи. Перешлите мой привет Старику, где бы он ни находился. Прощайте".

Этьен был уверен, что Старика в Москве нет. И прежде бывало - Старик продолжал поддерживать с ним связь, присылать свои распоряжения, будучи в далеких командировках.

Но вот записка Ильи, хотя и утверждала, что "с подлинным верно", все сильнее вызывала у Этьена смутное и тревожное недоверие. И особенно раздраженное упоминание насчет "монеты". Не таким Этьен знал Старика, знал его много лет, не таким он помнил его и любил, не таким...