Эдуард Эррио - Из прошлого: Между двумя войнами. 1914-1936

Я отправился вместе с Дельбосом к Лавалю, который, мне кажется, колеблется и расположен требовать предоставления лишь минимума чрезвычайных полномочий. Мы рекомендовали ему ограничиться средствами борьбы со спекуляцией и защиты франка.

В три часа дня я предстал перед группой. Потю заявил, что можно добиться переучета бон Французским банком, но трудности вновь возникнут по истечении срока платежа. В заключение он сказал, что если политическая обстановка будет спокойной, то можно будет легко решить вопрос, в противном случае это будет невозможно. По мнению Мендес-Франса, необходимо урегулировать вопрос о переучете, который все еще не разрешен, но также и вопрос о правлении Французского банка, которое в настоящее время, по-видимому, проводит свою собственную политику, противоположную политике правительства и поддерживаемую двумястами наиболее крупных акционеров. Шотан считал, что для проведения этих реформ надо либо последовать примеру бельгийцев, либо опереться на большинство Блюма – Бонневе.

Около 4 часов дня Лаваль сообщил, что он только что беседовал с представителями Французского банка и чиновниками из управления движением государственных средств и управления фондов. В результате этой беседы Лаваль пришел к выводу, что ему нужны более широкие полномочия. Мы направились к нему делегацией; он сообщил нам, что социалисты не согласны проводить существенную экономию ни путем предоставления чрезвычайных полномочий, ни законодательным путем. Он подтвердил свое намерение не распускать парламент, но заявил, что не может ограничиться формулировкой о чрезвычайных полномочиях только для борьбы против спекуляции. По-видимому, он не хотел бы продолжать усилия по формированию кабинета; он уже заготовил заявление об отказе от возложенной на него миссии. Однако он попросил нас дать ответ.

Группа приняла следующую резолюцию: «Заслушав сообщение своих делегатов, партия радикалов и радикал-социалистов благодарит г-на Пьера Лаваля за оказанный им прием и выражает сожаление по поводу того, что он не счел возможным принять формулировку о чрезвычайных полномочиях, ограниченных только борьбой против спекуляции и защитой франка».

Лаваль не без некоторой театральности отказался от формирования правительства.

Продолжается обсуждение предложений социалистов. Их парламентская группа «принимает во внимание тот факт, что фракция коммунистов считает необходимым создание правительства из представителей левых групп, чтобы защитить от фашизма демократические институты, оградить франк от спекуляции и принять все надлежащие меры в интересах трудящихся, защиты демократических свобод и мира». Группа социалистов, отвечая на поставленные ей делегацией радикалов вопросы, изложила свою программу: национализация важнейших отраслей промышленности, создание пенсионной кассы, облегчение налогового бремени, пресечение спекуляции на курсе франка, сорокачасовая рабочая неделя, осуществление программы общественных работ, урегулирование проблемы арендных договоров, немедленный роспуск военизированных лиг, введение пропорциональной избирательной системы, никаких неограниченных полномочий, «за исключением случая, когда обструкция со стороны сил оппозиции воспрепятствовала бы работе парламента».

Эта программа показалась мне слишком ко многому обязывающей. Я старался по мере сил сосредоточить внимание моих друзей на проблеме финансов. Положение, мне кажется, легко охарактеризовать: радикалы боятся социалистов, а социалисты боятся коммунистов. Лишний раз убеждаешься, что всем движет страх.

Перед обедом я встретился с Фланденом, который согласился бы сформировать правительство с минимумом чрезвычайных полномочий. Нас, Дельбоса и меня, вызвал президент республики. Он предложил и ему и мне образовать правительство, но мы оба отказались.

Формирование кабинета было поручено Пьетри. У меня с Дельбосом состоялась с ним первая беседа.

В четверг, 6 июня, около одиннадцати часов утра Шотан, Герню, Дельбос, Даладье и я направились к Пьетри. Он сообщил нам, что Французский банк уже переучитывает боны казначейства. Мы предложили ему такую формулировку – чрезвычайные полномочия только в области борьбы со спекуляцией и защиты франка, недопустимость роспуска парламента и внесение кратких законопроектов, например о замене капитализации распределением в области социального страхования. Пьетри заявил, что не может дать ответ до тех пор, пока не переговорит как следует с социалистами, и назначил нам встречу вечером, в половине шестого.

В половине шестого я направился к Пьетри. Ориоль и Блюм заявили, что не смогут ему помочь. Бывшие фронтовики не соглашались ни на какое сокращение. Пьетри уже отказался от своей миссии.

Пригласив меня к себе, президент республики просил меня засвидетельствовать, что он предлагал мне сформировать правительство. Он сообщил мне, что намерен вновь пригласить Лаваля.

Партия радикалов после длительной дискуссии приняла следующую резолюцию: «Делегаты группы, побывавшие у г-на Пьетри, представили отчет о своей миссии. Они обсудили вместе с ним компромиссные решения в целях защиты франка, борьбы против спекуляции и за бюджетное равновесие, которые показались им вполне удовлетворительными. Партия воздает должное духу примирения г-на Пьетри и выражает сожаление, что принятые ее делегатами формулировки не могли по не зависящим от партии причинам послужить основой для образования правительства».

Дельбоса вызывали в Елисейский дворец, но он отказался формировать правительство. Шотан выступил перед группой, призывая учитывать создавшуюся обстановку. «Мы находимся сейчас, – заявил он, – в таком же положении, как и 5 февраля. Нужно с этим покончить». Он говорил очень искусно, смело и красноречиво; ему аплодировали. Я спросил, не возьмется ли кто-нибудь сформировать крайне левое правительство, тогда я назвал бы его имя президенту республики. Даладье покинул зал заседания, Мальви предложил положиться на бюро партии. Хорошо, сказал я, но при условии, что делегаты будут иметь моральную поддержку. Я чувствовал, что мои друзья в большом замешательстве. Вполне очевидно, что политическая ситуация была столь же неустойчива, как и финансовое положение; мы находились на повороте. По всеобщему признанию, заседание всех глубоко взволновало. Я заявил, что беру ответственность на себя. Была принята следующая резолюция: «Партия радикалов и радикал-социалистов и ее парламентская группа, сделав все возможное для защиты доктрины, в отношении которой партия единодушна, и преисполненные решимости не подвергать страну затруднениям, которые использовали бы враги республики, уполномочивают своих делегатов принимать все решения, которые они сочтут необходимыми для образования правительства». Резолюция была принята большинством при трех воздержавшихся.