Курьянчик - Пузырь в нос

— Как-кая пошла-а!.. — на время потеряет всякий интерес к службе вахтенный офицер.

— Отойдите от перископа! Не ломайте дорогостоящую матчасть! — шуганет штурман сексуальных маньяков, готовых просто влезть в эту самую матчасть.

— Начать тренировки по специальности! — грозно прорычит динамик корабельной громкоговорящей связи. Это означает: всем разойтись по своим боевым постам и командным пунктам. А там — ничего интересного, они за время несения вахт изучены до мельчайшей царапины. Вечером из ресторана «Восток» и из кафе «Бригантина» — все то же «Ле-ето! Ах, ле-е-ето!!!»

Жизнь тянулась по береговому распорядку дня — кроме БЧ-5, несущей вахту на введенной ГЭУ и вахтенных офицеров на якоре. Днем, вопреки распорядку дня, народ лез из недр ядерного исполина, как поганки после дождя. Старпом смертельно уставал и срывал голос командой «Всем вниз!», натравливал на это дело вахтенных офицеров, но они уже были бессильны против остальных офицеров (а это больше трети экипажа). При подходе вахтенного офицера они отправляли вниз своих подчиненных — мичманов и матросов — а сами беспечно дожидались вахтенного начальника.

— Всем вниз! — грозно рычит вахтенный офицер, подойдя вплотную, но никакого шевеления не происходит. — Что, не слышали?!

— Не-а. Это ты кому так красиво командуешь? Всем? Давай еще.

— Мужики, меня же старпом…

— На то он и старпом, на то она и служба. А ты как думал, нацепил повязочку и все? А вот у вахтенного офицера на якоре еще пистолет должен быть. Или не доверяют?

— Мужики, уйдите! Сейчас же тренировки по специальности! — канючил молодой инженер-гидроакустик, в первый раз заступивший «якорным офицером».

— Отцепись. Или ты со своим старпомом уже совсем того? Мы подвахтенные. Тебе вечером меняться, а нам заступать через четыре часа, пытался урезонить рьяного служаку КИП-овец, уже капитан-лейтенант.

— Все, отвали. Если старпому что-то непонятно, пусть сам подойдет, я объясню, — урезонил юного офицера комдив-раз, капитан 3 ранга. Он обсуждал с партгрупоргом своего дивизиона (как раз КИПовцем) повестку дня партсобрания — повышение дисциплины несения вахты.

— Слушай, давай устроим второй смене внезапную тренировочку по специальности? По срабатыванию АЗ? Ты сможешь сбросить защиту по какому-нибудь сигналу, не подходя к прибору и не заведя стрелку за уставку?

— Легко.

— Тогда — вперед. А то они там совсем оборзели: на приборы не смотрят, один ножик вытачивает, другой дробь раскатывает. Представляешь?

— Еще как! Я им устрою… светопреставление…

— Давай. Сбросишь — и сразу выскакивай наверх незаметно. Лучше через третий. А я спущусь через шестой и их там распетрушу!..

На Пульте управления ГЭУ блаженствовала вторая боевая смена: командир турбинной группы (КТГ, или КГДУ-6), командир реакторного отсека (КГДУ-3) и инженер КИП ГЭУ — все уже капитан-лейтенанты одного года выпуска. Лодка на якоре, реактор на стационаре, ГЭУ в ТГ-режиме… ничего не происходит, как в автономке. Турбинист и на самом деле изготавливал нож, КГДУ-3 снаряжал охотничьи патроны, а инженер КИП решал шахматную партию. Прошмыгнувшего вниз «главного автоматчика» никто не заметил.

— КИП, ты сможешь поуправлять установкой минут пять-десять? — вдруг нарушил идиллию реакторщик.

— Что, посидеть? — оторвался от шахматной партии инженер КИП. — Да элементарно. Тут и полный идиот справится — сиди и ничего не трогай…

— Во-во, это как раз для КИПовцев, — подал голос левый оператор-турбинист. У КИПовцев и управленцев шел извечный спор: кто нужней, кто важней и кто больший бездельник. Спор был демагогическо-диалектический, а посему и неразрешимый, вечно живой — как идеи марксизма-ленинизма.

— Да ладно, ты-то хоть не отвлекайся от управления, а то пальчики порежешь об свой тесак…

— Стоп, мужики, не заводитесь, — опять заерзал в кресле реакторщик, ты посиди, а то мне в седьмой надо… по делу… срочно…

— Что, понесло?

— Угу. По всей видимости, камбалы недожаренной переел. Перед вахтой.

— Камбалой? Разве на обед была камбала?

— А мне кокшата по спецзаказу поджарили, свой улов им отдал…

— Хорош спецзаказ! Так тебе и надо.

— Короче, садись и ничего не трогай. Я полетел в гальюн седьмого. Включи «каштан» на «Седьмой, низ», если что — я здесь.

— Давай, лети. А то еще прямо тут, на Пульте разродишься…

— Я быстро, — и исчез, как привидение.

— «Спецзаказ», — хмыкнул КИП-овец, усаживаясь в кресле поудобнее. Но при введенной установке оно казалось не таким уютным, кололо ответственностью — чем черт не шутит? А черт в лице КГА — командира группы автоматики — уже уместился напротив ящика блока «АЗ», открыл крышку и наугад прижал ладонью несколько «пятачков» реле сигналов АЗ — аварийной защиты реактора. «Пятачки» прилипли, но… все тихо!.. Не рубанулся с грохотом генераторный автомат правого борта — АГ-1, нет ни звонка, ни ревуна. «Не сбросил… что за чертовщина? Как же я забыл, забыл!», — и придавил «пятачок» звукового реле. Заревело, зазвенело, но автомат по-прежнему не отключался. А должен! «Интересно, что там сейчас творится, за переборкой? Наверно, заметили, задергались… Боже, как я отупел! Ведь все сигналы АЗ идут через питание обмоток магнитных усилителей! Надо предохранитель питания передернуть, и АЗ пройдет вообще без сигналов!..» — и дерг предохранитель!

Бабабах, вззззззз!!! — отключился АГ-1. «Ну, все. Мавр сделал свое дело».

— Пятый, Пульт! Выйти на связь! — запульсировало переговорное устройство.

«Да, тикать придется опять через шестой. Если заметят, сразу догадаются, чей номер был…»

— Ну, что, сбросил? — спросил комдив-раз, уже наверху.

— Да. Только попотеть пришлось. Сам отупел — сперва выдал световые сигналы, потом звук, а потом уже АЗ свалил на правом борту, но уже без сигналов…

— Взводят?

— Пашут во всю ивановскую, даже меня не заметили.

— Как думаешь, догадались, чьих рук дело?

— А черт их знает. По идее, должны чтось неладное заподозрить.

— Добро… молчим. А то народ опять наверх полез на перерыв. И в Центральном — ноль эмоций… Ведь должны же сыграть «учебную» при срабатывании АЗ!

— Так в Центральном, наверняка, как отключили сигнализацию при комплексной проверке перед вводом, так до сих пор ШР не подключен (ШР — это штепсельный разъем).

— А чье это заведование, твое или инженера?

— Инженера. Хотя, ШР, как вахтенный инженер-механик, и вы могли подключить.

— Ладно. Я вот думаю — стоит мне идти на Пульт, раздолбать их за АЗ?

— Смотрите сами. Наверно, не стоит. Они свое схлопотали. Сейчас режим восстановят, инженер вылезет и сам все расскажет. Ведь даже ложное срабатывание АЗ — это не шутки. — Ага… Кстати, не помнишь, какой у нас там был рекорд взвода на заводских, когда при переключении 400 герц всегда АЗ падала на обоих бортах? Кажется, пять минут? Вот, все. Если через пять минут не доложат, сам и спущусь.