Мириам Анисимов - Ромен Гари, хамелеон

Перепечатав «Псевдо», Поль Павлович стал считать себя жертвой происков Гари; тот, в свою очередь, заметил, что Поль виноват сам: он же выдал журналистам свою подлинную биографию и фото. По мнению автора, главной целью романа было убедить читателя в подлинности Ажара. Поль же видел в Гари подлеца {797} ; в его глазах ценность рождавшегося на их глазах художественного произведения была неизмеримо выше личности писателя. Бурные споры казались Ромену бесполезными — его больше занимала сама книга, претерпевшая столько метаморфоз.

В то же время Гари решил закончить карьеру Эмиля Ажара — в конце «Псевдо» он написал: «Это моя последняя книга». Своего он уже добился: получил две Гонкуровские премии, выставил на посмешище парижских критиков, проверил на практике свою теорию «абсолютного романа» и заработал кучу денег.

Полю Павловичу ситуация виделась иначе. Если Эмиль Ажар перестанет писать, а тем более если Гари решит открыть правду, он, Павлович, будет выглядеть не более чем марионеткой, которая перестала дергаться, потому что режиссер обрезал нити. Но ведь у него была семья, дети, определенное положение в обществе — и всё это могло рухнуть из-за нескольких фраз, например, из-за официального заявления Гари, вложенного в уста одного из его адвокатов, которому будет поручено обнародовать информацию об Ажаре.

Вот как Поль Павлович писал об этом в «Человеке, в которого верили» {798} :

Мы вдруг вступили в непримиримое противостояние. Оно было неизбежно. Оно означало окончательный разрыв. Деньги — не более чем предлог.

После одной из таких диких ссор, когда нервы у обоих были на пределе («Меня трясло. И я не мог остановиться», — напишет Павлович {799} ), Ромен Гари вызвал своего женевского адвоката Шарля-Андре Жюно {800} , чтобы юридически оформить то, что начиналось как невинная шутка. Пятнадцатого марта 1979 года господин Жюно прибыл в Париж, и в его присутствии противоборствующие стороны подписали соглашение {801} : по нему Поль Павлович добровольно принял предложение Ромена Гари выступить под именем Эмиля Ажара, автора произведений «Голубчик», «Вся жизнь впереди», «Псевдо» и «Страхи царя Соломона». В соглашении оговаривалась финансовая сторона такого сотрудничества. Поль Павлович обязался представлять на рассмотрение Ромена Гари, при посредничестве Шарля-Андре Жюно, все предложения по использованию произведений Эмиля Ажара, в какой бы форме они ни поступали.

Ромен Гари, в свою очередь, должен был уведомлять Поля Павловича, также через Шарля-Андре Жюно, принимает он или нет эти предложения.

Далее Поль Павлович брал на себя обязательство давать подробный и полный отчет о денежных средствах, отчисляемых ему в качестве вознаграждения от гонораров с книг Эмиля Ажара, в частности от издательств. Аналогичным образом он обязан был уведомлять адвоката Гари обо всех других поступлениях, связанных с использованием произведений Эмиля Ажара, каковы бы ни были их источники. При этом Павлович должен был сообщать о любой задержке платежа по авторским правам Эмиля Ажара, превысившей десятидневный период.

В качестве вознаграждения за все эти услуги Полю Павловичу назначались выплаты в размере сорока процентов от чистой прибыли с использования авторских прав Эмиля Ажара. Счета по всем возникающим при этом издержкам, в частности по расходам Павловича на заграничные поездки, должны были быть направлены Шарлю-Андре Жюно в течение месяца по возвращении. Из денежных поступлений вычитались расходы на оплату гонораров Шарля-Андре Жюно, а также услуг по вопросам налогообложения, предоставлявшихся Франсисом Лефевром (Нейи) и возглавляемой им юридической консультацией. Последний должен был определить сумму налоговых выплат по авторским правам и произвести расчет доли Поля Павловича.

Павлович брал на себя обязательство выплачивать Ромену Гари причитающиеся тому суммы, после того как счета будут проверены по запросу Шарля-Андре Жюно. В соглашении не учитывалось вознаграждение, получаемое Полем Павловичем как литературным экспертом «Меркюр де Франс».

Кроме того, Поль Павлович обязался строжайшим образом хранить тайну личности Эмиля Ажара в течение всего времени, пока он будет выступать под его именем. Наконец, порядок обнародования информации о подлинной личности Эмиля Ажара в случае смерти Ромена Гари устанавливается, без нарушения авторских прав писателя и/или его наследников, по взаимному согласию Поля Павловича и Шарля-Андре Жюно (либо заменяющей его комиссии).

Все споры, которые могут возникнуть между сторонами, разрешаются единоличным арбитром, назначаемым по соглашению сторон, либо, при невозможности урегулировать их мировым путем, председателем парижской коллегии адвокатов.

К перечисленным шести пунктам контракта Гари и Павловича был добавлен седьмой, в котором оговаривались действия сторон и их представителей после смерти Ромена Гари. В этом случае размер выплат, причитавшихся Полю, сокращался до двадцати процентов, считая от начала календарного года смерти писателя.

Аналогичным образом — с начала календарного года — прекращался срок действия соглашения в случае обнародования информации о личности Эмиля Ажара по взаимному согласию сторон. Если это произойдет при жизни Ромена Гари, Поль Павлович имеет право на выплаты по произведениям, опубликованным в течение срока действия соглашения.

Если Поль Павлович раскрывает тайну личности Эмиля Ажара без согласия Ромена Гари или его наследников, он немедленно теряет право на выплаты, предусмотренные данным соглашением.

Если же, напротив, Ромен Гари раскрывает тайну личности Эмиля Ажара без согласия Поля Павловича, предыдущий пункт не применяется и Павлович продолжает получать оговоренные сорок процентов прибыли, вплоть до конца календарного года смерти Ромена Гари.

Заключив это соглашение, Гари завершил литературное завещание «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», в котором содержались указания, как и когда должна быть обнародована информация о подлинной личности Эмиля Ажара.

Второго мая 1979 года Ромен Гари получил подтверждение, что новый вариант «Цветов дня» под названием «Грустные клоуны» выйдет в июне. Хотя порой утверждалось обратное {802} , Клод Галлимар знал, что «Грустные клоуны» — не новое произведение. В предисловии Гари объяснял, что главным недостатком «Цветов дня» было

<���…> то, что Роже Мартен дю Гар называл «желанием сказать лишнее», и фантазия, не знающая чувства меры, которая зачастую заставляла мой голос звучать пророческим реквиемом: нам было пять лет накануне событий в Будапеште, шестнадцать накануне событий в Праге и двадцать накануне дня, когда слово «ГУЛАГ» благодаря Солженицыну вошло, наряду со словом «Освенцим», в наш лексикон.