Александр Житинский - Дневник maccolita. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.

Жаль, что вы не были с ним знакомы. Это был замечательный, редкий человек.

Я надеюсь, что мне удастся создать его страницу в Сети и выложить туда главные труды его жизни.

Мне интересно, насколько я сам националист, насколько интернационалист, насколько русофил или русофоб, юдофил или антисемит – и что это такое.

Мне интересно, что такое «народ». У меня накопилось несколько крамольных мыслей относительно этой священной коровы – «народа». И я их попытаюсь изложить, раз уж начал.

Возможно, это один из главных вопросов. И те, кто читал все тот же роман «Потерянный дом», знают, что там это одна из главных тем – национальная. Она проявилась уже в выборе героя, его имени, фамилии и происхождения.

Мне кажется, что это стихотворение, написанное мною Бог знает когда, имеет отношение к разговорам последних дней. Оно также показывает, вне зависимости от его достоинств и недостатков, что и в 24 года меня занимали эти проблемы.

Вообще-то они хорошие люди, но уж больно мрачные.

Допустим, у вас случилась какая-нибудь маленькая радость жизни. Влюбились вы, дочь родилась, диплом защитили… Да мало ли. Душа поет и играет на фоне, как водится, свинцовых мерзостей жизни.

Но тут появляется Мученик, сводит брови и говорит:

– Разруха, бля.

Или:

– Чечня.

Или:

– Либеральный террор.

И возразить-то нечего, потому что разруха, Чечня и либеральный террор. А ты со своими маленькими и сугубо эгоистическими радостями – просто мелкий подлец и негодяй, плюнувший в душу народу. Отщепенец и хорошо если не жыд.

Потому что Народ Страдает, видите ли.

И зубы вечно у них стиснуты, и взгляд горит, и пепел бьется в сердце.

Народ, между прочим, клал на них с прибором. Народ-то как раз веселится. Но они подходят и говорят:

– Пир во время чумы.

И уже не хочется не то что пира, а даже по сто грамм на посошок.

Жаль мне их, если честно. Они сами кузнецы собственного несчастья.

Хочу немного уточнить мою мысль о «вечности» советских фильмов.

То, что они пробуждают воспоминания у людей поживших, что на них воспитаны поколения, – это очевидно, и это для меня не главное.

Главное вот что.

Через 30, 40, 50 лет не останется практически никого, кто жил при советской власти. Даже в несознательном возрасте. Между тем эпоха в 70 лет никуда не денется из истории. О ней как-то будут говорить, как-то себе представлять…

По каким источникам?

Я не про историков говорю – про обычных людей.

Они будут учить в школе, что советский период истории России – это то-то и то-то. В зависимости от будущей власти в учебнике будут более или менее жесткие слова. Но ведь представление об эпохе создается не учебниками, а литературой и кино.

Мы представляем XIX век по сочинениям наших классиков – Толстого, Достоевского, Гоголя и других помельче. Одни были реалистами, другие критическими реалистами, потому быт России того времени предстает перед нами чаще всего в некоем критическом освещении – вплоть до «свинцовых мерзостей жизни».

Тогда не было кино.

Но советский период истории России люди будут знать по кино. Именно таким, как в фильмах Александрова, и будет вставать перед ними социализм.

Социализм ведь очень привлекательная идея, она гораздо приятнее капитализма. В книгах Солженицына и др. сохранятся свидетельства о лагерях и зверствах. Но позитивное всегда побеждает. Потому фильмы Александрова необходимо победят «Архипелаг Гулаг» – и в глазах будущих поколений предстанет героическая, романтическая и веселая эпоха, когда деньги, богатство, карьера ничего не значили, а все решали коллективизм, идея, преданность ей и проч.

К тому времени победивший в России капитализм окончательно заебет русскую душу, стремящуюся к идеалу. И эта душа спросит: «А на хера вы стерли с лица земли такой замечательный строй, где всем было весело и дружно маршировать с прекрасными песнями по Красной площади?»

Уже спрашивает. Уже родившиеся в восьмидесятых спрашивают. Те, которые не хотят тупо идти в менеджеры среднего звена и получать свою штуку баксов.

И это серьезно. Потому как история развивается по спирали, Гегеля никто не отменял.

Именно это я и имел в виду, а не собственную ностальгию.

Наши дети и внуки будут смотреть эти фильмы иными глазами. И боюсь, эти глаза будут восторженными.

Боюсь, действительно. Потому как вторая сторона медали стушуется. И желаю этого все равно, потому что все равно без идеи нам жить нельзя.

Давно было замечено, что «интеллектуальные», образованные дураки – самые смешные из многочисленного отряда дураков. Видимо, догадываясь слегка о своей глупости, они всю жизнь ограждают ее частоколом дипломов, званий, учебных заведений и просто разнообразных сведений, которые они впихивают в себя, как тряпки в сундук, «шоб було».

При случае – а такие случаи у дурака каждый день – эти тряпки интеллекта вытаскиваются и демонстрируются миру. Беда в том, что вытаскивается, как правило, совсем не то. И если разговор идет про Фому, то дурак цитирует сведения о Ереме, а обсуждение проблем бузины в огороде влечет за собою рассказ о киевском дядьке. При этом весьма забавно смотреть, как дурак жестом фокусника вытягивает свой «интеллектуальный» аргумент, победно оглядывает собравшихся: «Ну что, съели? – и, сделав паузу, грустно констатирует: – Дебилы…»