Наталия Будур - Нансен. Человек и миф

Семь лет войны нанесли непоправимый урон запасам страны, нарушили транспортное сообщение внутри неё. 17 миллионов человек и 2 миллиона лошадей были изъяты из сельского хозяйства, а блокада Советской России отняла у страны возможность получать помощь извне. Кроме того, весной 1921 года Поволжье, часть Украины, Крым и Южный Урал охватила жестокая засуха.

Коммунистическое правительство довольно долго скрывало положение дел, но, когда стали очевидны масштабы катастрофы, было вынуждено обратиться за помощью к мировому сообществу и сделало это через Горького, который воззвал к учёным, писателям и народам всего мира оказать помощь голодающей России.

В результате первым бросился на спасение умирающих людей Фритьоф Нансен. Он был потрясён полученным от Горького 13 июля письмом и уже 20 июля обратился к стортингу и правительству Норвегии:

«Наш долг ясен, — говорил он. — Большие пространства России страдают от голода, который увеличивается с каждым днём.

Любое количество продуктов, которое поступит в какую-либо часть страны, уменьшит давление голода. Мы будем иметь в виду только одну великую цель: прийти на помощь нашим страдающим братьям великим и щедрым путём для поддержания чести нашей родной страны».

4 августа МИД Норвегии сообщил, что передаст России рыбных продуктов на пол миллиона норвежских крон.

Какая-то сумма на закупку продовольствия была переведена в виде кредита от Швейцарии (во многом благодаря дружеской поддержке супружеской четы Зульцер). Великобритания и Франция на обращения Нансена вначале отвечали отказом. Сам Нансен высоко оценил помощь американцев, а именно — АРА (Американская администрация помощи — American Relief Administration), которую возглавлял министр торговли и будущий президент США Герберт Гувер [64]. И это действительно так, однако, поскольку наша книга посвящена Фритьофу Нансену, подробно об этом мы говорить не будем.

Международный Красный Крест обратился к Нансену с просьбой взять на себя, как в случае с военнопленными, полномочия Верховного комиссара, на сей раз по оказанию помощи голодающей России.

Однако на заседании Лиги Наций один из депутатов проговорился:

«Мы должны спасти Россию, не спасая притом большевизма».

Нансен обратился к присутствующим с гневной и страстной речью:

«В мои намерения не входило обращаться к частной благотворительности. Я поставил вопрос перед правительствами. Они остались глухи. В этот самый момент двадцати — тридцати миллионам людей угрожает голодная смерть. Если через два месяца не придёт помощь, их участь решена. Но правительства отказали в кредитах. Я не верю в то, что это правильно. Я не верю в то, что это мудро. Я могу сказать только одно: это роковая ошибка!

Итак, мы вынуждены обратиться к частной благотворительности. Мы сделаем всё, что только возможно. Но и здесь против нас подняла свою голову клевета. Вокруг кишат гнусные лживые слухи. Про первый поезд, отправленный в Россию, говорили, что он разграблен Красной армией. Это ложь! И тем не менее её вновь и вновь повторяют европейские газеты. Меня обвиняют в том, будто я отправил в Сибирь экспедицию с оружием для революции. Это ложь! Говорят, что мой друг капитан Свердруп возглавлял эту экспедицию, а на самом деле она доставила в Сибирь только сельскохозяйственные орудия.

Очевидно, вся эта мерзкая клевета исходит из какого-то центрального органа. Но откуда? Несомненно, от людей, которые заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать всякой помощи голодающим. Мне кажется, я знаю, чем руководствуются эти люди. Это боязнь, что наша деятельность укрепит советскую власть. Я убеждён, что эта мысль ошибочна. Но допустим даже, что это на самом деле так. Найдётся ли в этом собрании хоть один человек, который мог бы сказать: „Пусть погибнет лучше тридцать миллионов людей, чем помогать Советскому правительству“. Я требую от собрания, чтобы оно дало мне ответ на этот вопрос!

Правительства заявили, что они не в состоянии раздобыть необходимые пять миллионов фунтов стерлингов. Все вместе они не могут дать для голодающих в России половины той суммы, которую стоит современный дредноут!

Я призываю европейские страны к борьбе с величайшим ужасом в истории человечества. Зима уже близка. Скоро реки в России станут, а сухопутный транспорт будет затруднён снежными заносами. Допустим ли мы, чтобы зима навсегда остановила сердца миллионов людей? Время ещё есть. Но его осталось не много.

…Я не могу поверить, что народы Европы на протяжении долгих зимних месяцев будут сидеть сложа руки и спокойно взирать, как медленно умирают с голоду миллионы людей.

Ведь дело обстоит так: в Канаде в этом году урожай настолько хорош, что она может экспортировать в три раза больше, чем мы просим. В Америке хлеб гниёт на складах, так как не находятся покупатели для сбыта. В Аргентине такой избыток маиса, что не знают, как от него избавиться, — его сжигают в паровозных топках. В гаванях Америки и Европы простаивают незафрахтованные суда. А по другую сторону, на востоке, голодают миллионы людей…

Я уверен, вы не останетесь в стороне и не скажете равнодушно: нам жаль, но помочь мы не можем. Во имя человечности, во имя всего, что для нас благородно и свято, я призываю вас, вас, которые сами имеют жён и детей, подумать о том, какой это ужас — видеть, как жена и дети идут навстречу голодной смерти. С этой трибуны я призываю правительства, народы Европы, весь мир оказать помощь!

Спешите, действуйте, пока ещё не поздно!»

Положение в России было действительно ужасающим. Об этой катастрофе написано трагическое стихотворение «Метель» Сергея Городецкого:

Маловерам Нансен показывает потрясающей силы документы — фотографии, сделанные им самим осенью 1921 года во время поездки по голодающим районам России, на которых запечатлены горы трупов и живые скелеты, обтянутые кожей. Жуткая правда фотографий лишила противников последних аргументов, и приток пожертвований возрос. Но одновременно прокатилась новая волна чудовищной лжи. «Фотоснимки Нансена фальшивые!» — заявила крупная парижская газета.

Вновь пришлось доказывать свою правоту — но Нансену это было делать не привыкать.

Поскольку советское руководство не признавало Лигу Наций, Нансен представлял европейские правительства в рамках вновь созданной структуры, получившей название Международного комитета помощи голодающим. Главная контора этой организации находилась в Женеве, филиалы — в Берлине и Москве, чуть позже открылся дополнительный филиал в Харькове.