Леонид Млечин - Маркус Вольф

— Вы уже читали статью в последнем номере «Шпигеля»? Вам надо прочесть. Очень интересно!

Сын министра Франк тоже полистал бы западный журнальчик, но не решался попросить разрешения. Для отца это была работа, для него развлечение. Франк Мильке был настоящим немецким сыном. Он не хотел ставить отца в неудобное положение.

Мильке-старший называл сына на русский манер уменьшительно-ласкательно Франкушка. Но не баловал. Эрих Мильке был фанатиком чистоты. Требовал, чтобы дом содержался в образцовом порядке. Неустанно наставлял сына:

— Уход за полостью рта, чистая обувь — вот что необходимо мужчине. Костюм повесить на плечики, на брюках должны быть стрелки, рубашки складывать точно по сгибу.

Указания отца выполнялись беспрекословно. Пятно, соринка, ниточка на рукаве или небрежно повязанный галстук, вообще любая неаккуратность выводили Эриха Мильке из себя. За столом он постоянно командовал:

— Смотри не капни! Осторожнее! Не попади локтем в суп, когда передаешь хлеб.

В стаканчике на его письменном столе стояли только хорошо отточенные карандаши. Когда Франк из озорства поставил среди них один незаточенный, отец брезгливо укорил жену:

— А этот как сюда попал?

Это был настоящий немецкий дом, где во всем должен быть порядок. Отношение отца к сыну зависело от успехов Мильке-младшего — сначала в школе, затем в институте. Любое поощрение, доброе слово, несколько марок на карманные расходы — только в качестве вознаграждения за хорошие оценки и одобрение учителей. Лишних денег Мильке сыну не давал, призывал домочадцев к скромности.

Каково же было удивление восточных немцев, когда после крушения ГДР на личном счете уже бывшего министра госбезопасности оказалось ни много ни мало 750 тысяч марок — невиданная по тем временам сумма.

Франк Мильке, очень похожий на отца, стал врачом-терапевтом и был принят в кадры госбезопасности.

— Хочешь быть врачом? — поинтересовался Мильке планами сына, заканчивавшего школу. — Приходи к нам. Нам нужны хорошие врачи, надо заботиться о товарищах.

Мильке то и дело повторял сыну:

— Только если ты чего-то достигнешь, ты будешь иметь право на особое место в обществе. Но самое главное — учись! Я вырос в капиталистической системе и всё равно учился. И мне это, как видишь, не повредило.

Франк Мильке быстро дослужился до майора и благодаря погонам, которые никогда не носил (форму он надевал в исключительных случаях), получал значительно больше денег, чем любой другой врач в ГДР. Обязательную для всех молодых немцев срочную службу в армии он проходил в охранном полку имени Феликса Дзержинского, который подчинялся его отцу.

Министр Мильке гордился сыном. Франк стал чемпионом ГДР по автогонкам. Он выступал на автомобилях марки «вартбург» и получал машины прямо с завода. Но автомобили были плохого качества. В одной из гонок три «вартбурга» не дошли до финиша. Франк был вне себя и пожаловался отцу:

— Почему у нас выбрасывают деньги на ветер? Как они умудряются делать такие машины, которые все ломаются?

Мильке приказал начальнику Семнадцатого управления Министерства госбезопасности, которое ведало народным хозяйством, разобраться с качеством автомобилей. Через месяц ему доложили, что на заводе действовала группа саботажников, ее руководители арестованы…

Когда я бродил по апартаментам министра, в кухне на плите дымилась кофеварка, пахло кофе, которым угощаются сотрудники музея. Но казалось, будто министр сейчас займет свое кресло, нажмет кнопки на телефонном пульте и вернется жизнь в МГБ, забе́гают офицеры госбезопасности по всем зданиям с сорванными потолками и обнажившимися коммуникациями.

По личным покоям министра ходили пришедшие на экскурсию молодые офицеры бундесвера. Для них Мильке, запечатленный на парадном портрете кисти Зураба Церетели, уже не враг номер один, не могущественный противник, а чучело орла. Видимо, это были офицеры разведывательного управления бундесвера, потому что мою съемочную группу попросили выключить камеру.

Большую комнату превратили в музей подарков министру. А есть еще и небольшой музей из атрибутов исчезнувшего министерства. Грамота о присвоении ордена Карла Маркса Двадцатому главному управлению, которое призвано было бороться с «враждебно-негативными силами» во всех сферах жизни, включая спорт и церковь. Ваза, подаренная охранному полку имени Феликса Дзержинского. Стенгазеты, вымпелы. Табличка «Отдел отличного порядка и чистоты». Почетный вымпел имени Рихарда Зорге, который вручался передовикам социалистического соревнования внутри министерства. Закон о государственной безопасности от 8 февраля 1950 года, подписанный президентом ГДР Вильгельмом Пиком. Малахитовый сувенир, преподнесенный Девятнадцатому управлению МГБ ГДР от Четвертого управления КГБ СССР. Маленькая статуя Ленина. График подачи гражданами ГДР заявлений о выезде в Западную Германию. Больше всего уезжали из Дрездена, где могли смотреть западное телевидение, а также из Восточного Берлина и Карл-Маркс-Штадта (Хемниц). Меньше всего из Шверина, где преобладает крестьянское население.

Эрих Мильке обожал получать награды — как Брежнев. Его маленькую слабость в Москве поощряли, наградив в общей сложности шестью орденами Ленина.

Тогдашний начальник 4-го (немецкого) отдела внешней разведки рассказывал мне, что каждый приезд Мильке в Москву становился событием. Министр госбезопасности ГДР привозил целую телегу с колбасами и бочонками с пивом, устраивал роскошный прием в посольстве.

В аппарате КГБ загодя начиналась подготовка. Главный вопрос: что ему подарить? Смотрели, что дарили в предыдущие годы. Не дай бог повториться. Затем писались речи, тосты. Десятки вариантов писались и переписывались. Генерал армии Георгий Карпович Цинев, друг Брежнева, лично контролировал этот процесс.

Он с удовольствием ездил в ГДР. В Восточном Берлине было известно, каким влиянием пользовался этот человек. Немецкие чекисты знали, чем порадовать высокопоставленных советских гостей. Начальник Смоленского областного управления госбезопасности генерал Анатолий Ильич Шиверских вспоминал, как ездил с женой отдыхать в ГДР. Во Внуково пришел спецсамолет — только для дорогих гостей. В салоне сразу накрыли стол. В Берлине и других городах возили на двух машинах — с охраной.

Маркус Вольф, чтобы сделать приятное советским товарищам, неизменно произносил тост за 4-й отдел разведки:

— Это угольное ушко, через которое проходит всё сотрудничество МГБ ГДР и КГБ СССР!

Эрих Мильке в своей манере мог произнести такой тост:

— Ну что же, когда мне придется хоронить всех вас начиная с Вольфа, обещаю, что сам выберу хорошее место, позабочусь о том, чтобы оно было сухое.