Андрей Румянцев - Валентин Распутин

— Вопрос глупый для того, кто читал твои книги, — вырвалось у меня. — Что же ты ответил?

— А что ответил? Сказал: уезжают те, кто может прожить без родины. Я — не могу.

После знакомства с героинями повестей «Последний срок», «Живи и помни». «Прощание с Матёрой» вряд ли покажется удивительным и личный поступок Валентина Григорьевича: в восьмидесятом году, как уже говорилось, он принял крещение. Позже, отвечая на удивлённый вопрос корреспондента одной из газет, как он решился на это при советской власти, писатель ответил: «Я до этого два года подряд ездил на Поле Куликово, тогда был юбилей битвы, писал об этом. Недалеко от Куликова Поля, в Ельце, жили два необыкновенных священника, наследующих ещё от известных оптинских старцев. Один из них был слепой. Мудрый человек, известный. Другой прошёл войну, потом каторгу. И я крестился, потому что уже к тому времени созрел».

А как приняли читатели, писатели, критики новое произведение прозаика?

Из душевных откликов писателей хотелось бы выделить несколько строк Расула Гамзатова. Десятью годами раньше поэт опубликовал проникновенную, исповедальную книгу о родном горном крае — «Мой Дагестан». И кажется символично, что тот, кто навеки оставил «в горах своё сердце», так эмоционально высказался о сочинении сибиряка:

«Можно только по-хорошему позавидовать первозданной силе прозы Валентина Распутина. Судьба деревни Матёры, мощный образ Дарьи, щемящая тоска по безвозвратно уходящему миру, дорогому, но обречённому, — вся эта впечатляющая симфония прощания с Матёрой из одноимённой повести Распутина произвела на меня сильное впечатление».

Раздумья, призывы, советы распутинских героев были услышаны и оценены почти на всех континентах, о чём свидетельствуют и отклики на произведения писателя, и издание его книг в разных странах.

Любопытную статью напечатал в 1981 году в еженедельнике «Лачфэрул» (№ 6) румынский критик Г. Стучу. Публикация имела название «Кто-то заглянул в глубины мира».

«Проза Валентина Распутина, — писал автор, — пришла к нам из дальнего далека, с далёкого меридиана, „из глубин мира“, как любил говорить Аргези. Из иных глубин мира пришла к нам проза Латиноамериканского континента. Мы причащаемся и к той, и к другой, берём из образности обеих литератур близкое нашей сути…

Там, в далёкой Сибири, Валентин Распутин пишет книги о крестьянах, которые знают тайну, как замесить хлеб, говорят на своём старинном языке, языке дедов и прадедов, а мы здесь, в Карпатах и Бэрэганских степях, без труда понимаем (в переводе). Как существует универсальный язык музыки, так существует и универсальный язык пекаря, универсальный язык мастерового… Валентин Распутин — один из тех современных писателей, у которых особенно чуткая совесть. В своих произведениях он не предлагает решений, но, подлинный художник, он показывает жизнь и раскрывает, расшифровывает суть мира, а потому его книгам суждено долго жить.

Прочитав книги Распутина и других прозаиков подобного ряда (Фолкнер — у американцев, Шолохов — у русских, Жионо — у французов, Садовяну — у румын и др.), литературные критики должны стать менее щедрыми на похвалы модной софистике: не всё у того или иного писателя служит гуманизму, который звучит пронзительной нотой в этот высокий и трагический час истории…

Валентин Распутин — писатель, столь далёкий и близкий нам, изображает в своих книгах мир простых людей… Но их волнуют — вчера и особенно сегодня — трагические проблемы бытия и гуманизма. Как писатель нашего сложного и беспокойного мира, Распутин просит выслушать их завещание; они не противятся цивилизации, но просят, как сказал бы Аргези: „торопитесь медленно“.

Мне бы хотелось, чтобы писатель с далёкой Ангары, как и писатели с берегов других рек, считали бы меня своим братом по духу. И чтобы, если нам доведётся когда-нибудь свидеться, мы, прежде чем испить стакан надежды, пролили бы слезу…»

Зарубежные критики, пожалуй, точнее советских (как правило, относивших творчество писателя к «деревенской прозе») определили новизну «русских романов» Распутина. Югославская исследовательница Лиляна Шоп заметила:

«Своими произведениями Валентин Распутин включается в разговор о вечных вопросах жизни и смерти, издавна ведущийся мировой литературой, а не пишет „деревенскую прозу“».

Если взять десятилетие — с середины семидесятых годов до середины восьмидесятых, то можно сказать, что это — время широкого знакомства мирового читателя с творчеством Распутина, его поездок во многие страны по приглашениям писательских, экологических, миротворческих организаций и, конечно, энергичного, безотказного участия в общественных делах родной державы. Чтобы убедиться в этом, «выстроим» события по датам.

Год 1975-й. В Болгарии опубликована повесть «Живи и помни» (за год до этого — «Деньги для Марии»). В составе делегации Союза писателей СССР Распутин посетил Венгрию. На съезде Союза писателей РСФСР избран членом правления этой организации. Вошёл в редколлегию журнала «Наш современник» (а чуть раньше — в редколлегию газеты «Литературная Россия»).

1976-й. Повесть «Живи и помни» напечатана в Венгрии и ФРГ. В Болгарии вышла книга, в которую вошли названная повесть и «Последний срок». Вместе с Владимиром Крупиным побывал в Финляндии, участвовал там в дискуссиях о проблемах современной литературы, а с Юрием Трифоновым — в ФРГ, на книжной ярмарке во Франкфурте-на-Майне. Был делегатом съезда писателей СССР, где его избрали в руководящий орган творческого союза.

1977-й. Сборник повестей и рассказов под названием «Живи и помни» вышел в Восточной Германии, в берлинском издательстве, а повесть «Прощание с Матёрой» — в Западной, в Мюнхене. Участвовал в мероприятиях первой Всемирной книжной выставки-ярмарки в Москве. Начал общественную работу в качестве депутата Иркутского областного совета.

1978-й. В Болгарии выпущены две книги сибиряка: «Повести и рассказы» и пьеса «Последний срок» (созданная на основе повести). Пьеса зазвучала на болгарском языке в софийском театре и на словацком — со сцены в Братиславе. Другая пьеса по произведению Распутина — «Деньги для Марии» — поставлена в ГДР. В Венгрии, в Будапеште, переиздана повесть «Живи и помни» в серии «Современная советская проза». По приглашению издательств и писательских ассоциаций в марте Распутин побывал в ГДР, а в декабре — в ФРГ. В составе группы советских писателей совершил поездку в Чехословакию. Приглашён Восточно-Сибирским издательством (Иркутск) в редколлегию серии «Литературные памятники Сибири»; участвовал в выборе многих редких книжных памятников для их выпуска в свет.