Кузнецова Васильевна - Флотоводец

В тот же день, когда я доложил Булганину, что никто, кроме группы Минсредмаша, не допущен, он взял кремлевский телефон (я набрал номер Малышева) и сказал: «Мой помощник говорит, что нельзя в среду нам с Вами на Президиуме ЦК проект Постановления о строительстве этой лодки и о строительстве других утверждать (в проекте Постановления уже конструкторское бюро определялось, а не просто Средмашевское). Что будем делать? Мне Котов доложил и я с Котовым полностью согласен. Надо сроки утверждения изменить. Моряки должны рассмотреть все детали дела. Но удобнее будет послать Котова к Вам. Давайте договоримся с Хрущевым и мы уже дадим поручение, чтобы Николая Герасимовича и моряков, и кого нужно из других министерств допустили бы к проекту Постановления. Вот, Котов правильно представил мне записку, что продолжать дело, в каком оно состоянии представлено сегодня, нельзя и такую лодку делать нельзя, хотя и корпус уже построен. Дальше строить такие лодки нельзя».

Представьте себе, лодка за 50 км от берега будет города рушить. А американцы и англичане не дураки. Они противолодочные рубежи создали уже на 100 км от берега.

Р.В.:А потом, что же воевать с мирным населением? Надо же на море в бою воевать. В океане.

П.Г.:Это были глупости. Глупости. Когда Булганин звонил по моей просьбе Малышеву, то тоже так говорил: «Я и мой помощник взволнованы. Он всех обошел и предлагает, чтобы мы с Вами доложили Хрущеву и просили его отложить это заседание, пригласить Кузнецова Николая Герасимовича, Исаченкова, судостроителей, Бутому — министра судостроительной промышленности, их пригласить обязательно. Что будем делать? Давайте, примите Котова». Малышев говорит: «С удовольствием. Я с Павлом Григорьевичем много лет знаком».

Приехал я к Малышеву. Рассказал, что я проделал, и что ничего не знаю, и никто во флоте не допущен. Он молча открыл сейф, достал Постановление, вслух мне его прочитал (оно короткое было, 52-го года). Затем взял чистый лист бумаги, карандашом синим сделал рисунок, разбил на отсеки, вроде продольного разреза лодки, выделил у него крестом отсек паропроизводительной установки, отдельно кое-что подрисовал, несколько рассказал. Потом в сейф положил это Постановление и вызвал начальника спецотдела. И говорит: «Вот что. Сейчас идите, напечатайте на моем бланке бумагу о том, что товарищ Котов допускается к работам по объекту Перегудова. С моей подписью и печатью. И принесите». Тот быстренько все сделал, буквально за несколько минут и принес. Малышев подписал, вручил мне и сказал: «Павел Григорьевич, действуйте теперь. Я Вам советую побывать у Перегудова, затем съездить в Обнинск, затем съездить советую в Горький, к Максименко». Прощаясь со мной, сказал: «Да, наверное, надо привлекать и Исаченкова, и Козьмина, и, наверное, его людей, его институты. Наверное, настало время». Вот так вот. Я ушел и после этого мог уже действовать.

Прошло время, звонит мне Исаченков. Говорит: «Павел Григорьевич, ты знаешь, что на Президиуме ЦК рассматривался проект и его отложили. Кузнецова не было в Москве, вызвали на Президиум адмирала Басистого (он был первым заместителем главкома), сказали, чтобы ВМФ дал заключение по проекту. А он заявил, что заключение флот дать не может, поскольку не рассматривал проекта. Тогда было принято решение отложить утверждение, поручить флоту рассмотреть проект и дать заключение. После вернуться к утверждению. На этом заседании Президиума, я не был. Это Исаченков меня проинформировал тогда по телефону. — «Так что, мы будем теперь рассматривать», — сказал он.

А дальше я уже следил, в ряде совещаний я участвовал. Знаю, когда рассматривали проект вместе с учеными (может быть, вот с Вашими), на макетной комиссии, что там уже было. Помню выступление и Кузнецова на совещании. У Кузнецова было уже подготовлено итоговое заключение и он докладывал Президиуму ЦК и Правительству. Помню его выступление. Кузнецов тогда так выступал, по-видимому, по оружию: «Нам атомная подводная лодка нужна, но не такая, эту подводную лодку я не понимаю. Почему? Наверное, задумали ее для уничтожения военно-морских баз и флота в базах. А нам нужна лодка, которая могла бы в морях и океанах, на коммуникациях уничтожать корабли и она же должна быть способна, если потребуется куда нужно добираться, и против баз. Но для этого нужна не одна торпеда, для этого должен быть большой запас, нужны торпеды и с обычным оружием, с обычным боезапасом, и также нужны торпеды атомные.

Вот такой вывод им был сделан. После этого, я даже знаю, что не сразу это предложение принято было. Я помню большое совещание у Булганина, в зале Совета Министров, на котором выступал Кузнецов и присутствовали его работники, и где Кузнецову пришлось уже доказывать, почему нужно отрезать у лодки нос и менять на лодке торпедное оружие. Помнится, он говорил о работе комиссии ВМФ, которая исследовала во всех регионах Мирового океана 100 военно-морских баз. И доказала что только к двум базам эта торпеда (с дальностью 50 км, по-моему) беспрепятственно могла бы проникнуть, только в 2 военно-морские базы. Тогда весь зал был увешан чертежами и материалами: нарисованы были все базы, места базы, до которых лодка может дойти, чтобы выпустить торпеду и чтобы торпеда уничтожила корабли в базе и разрушила саму базу. К ним практически никто не подходил. Слушали только Кузнецова. Выслушав доклад Кузнецова, сказали: «Да, предложения флота надо принимать».

Дальше очень быстро было сформулировано мною следующее Постановление, в очень короткий срок уже в Перегудовском бюро и с участием ученых очень быстро переделали проект. Так что, мы и не заметили, как все это было. Это, как говорят, начальная сторона.

Р.В.:А Вы помните, Павел Григорьевич, где в это время работал Малышев? Адрес, куда Вы поехали к нему, помните?

П.Г.:Малышев «сидел», сейчас, сейчас, надо вспомнить… Он в Кремле кабинет имел. А когда Булганин звонил ему обо мне, в это время он был на Петровеликом.

Р.В.:Он был тогда министром Среднего Машиностроения. Точно?

П.Г.:Да, да. Ну, еще проверить можно.

Р.В.:Я посмотрела в энциклопедии, он в это время был и зампредсовмина, и курировал судостроение, и одновременно был министром среднего машиностроения.

П.Г.:Так вот, когда я приехал к Малышеву в кабинет, все ему рассказал и просил, чтобы он с Булганиным уговорили Хрущева отложить Президиум и поручить флоту во главе с главкомом рассмотреть проект Постановления, по которому строится лодка. И только после этого принимать решение о строительстве этой лодки и других лодок. Проект Постановления в таком виде нельзя принимать. И он настаивает, чтобы товарища Кузнецова и других собрать на заседание. Обо всем я доложил Николаю Герасимовичу. Он при мне позвонил Малышеву и говорит: «Котов был у Вас, видел чертежи лодки, он правильно забраковал все, и правильно раскрутил все, правильно предложил создать совместную комиссию». Такую комиссию тогда и создали — председатель Малышев, заместитель Кузнецов. Для рассмотрения всех вопросов. В комиссию Николай Герасимович очень многих морских специалистов привлек.