Раиса Кузнецова - Курчатов ЖЗЛ

Руководство страны стало, наконец, уделять этой проблеме должное внимание и оказывать всю необходимую помощь. Не случайно именно в этот период происходят личные встречи Курчатова со Сталиным. По свидетельству А. П. Александрова, одна из них (не подтвержденная документами) состоялась в августе 1945 года. В ходе ее Сталин будто бы сказал Курчатову, что тот мало требует для максимального ускорения работ. А Курчатов ответил: «Столько разрушено, столько людей погибло. Страна сидит на голодном пайке, всего не хватает». Сталин раздраженно сказал: «Дитя не плачет — мать не разумеет, что ему нужно. Просите все, что угодно. Отказа не будет» [570] Смирнов К. Как делали бомбу (беседа с А. П. Александровым) // Известия. 1988. 22 июля. .

Как отмечено выше, первая документально подтвержденная встреча Курчатова и Сталина состоялась 25 января 1946 года в Кремле. Готовясь к ней, Курчатов сделал несколько вариантов доклада [571] АРНЦ. Ф. 2. Оп. 1. Д. 16. Л. 1–3. . После нее в тот же день он записал свои впечатления:

«Беседа продолжалась приблизительно один час — с 7.30 до 8.30 вечера. Присутствовали: т. Сталин, т. Молотов, т. Берия.

Основные впечатления от беседы: большая любовь т. Сталина к России и к В. И. Ленину, о котором он говорил в связи с его большой надеждой на развитие науки в нашей стране, об его восторженном, возбужденном состоянии от беседы с одним нашим ученым.

Во взглядах на будущее развитие работ т. Сталин сказал, что не стоит заниматься мелкими работами, а необходимо вести их широко, с русским размахом, что в этом отношении будет оказана самая всемерно широкая помощь.

Тов. Сталин сказал, что не нужно искать более дешевых путей, что не нужно [зализывать] работы, что нужно вести работу быстро и в грубых основных формах. Он высказал мысль, что всякое [важное] большое изобретение вначале всегда было грубое, как это имело место с паровозом.

По отношению к ученым т. Сталин был озабочен мыслью, как бы облегчить и помочь им в материально-бытовом отношении, и [о] премиях за большие дела, например за решение нашей проблемы. Он сказал, что наши ученые очень скромны и сами иногда не замечают, что живут плохо, — это уже плохо, и хотя, он говорит, наше государство и пострадало сильно, но всегда можно обеспечить, чтобы несколько десятков тысяч [человек] жили на славу и несколько тысяч человек лучше, чем на славу, чтобы были дачи, чтобы человек мог отдохнуть, чтобы были машины.

В работе, т. Сталин говорил… <���…> надо идти решительно с внедрения решительно всех средств, но по основным направлениям. Надо также всемерно использовать Германию, в которой есть и люди, и оборудование, и опыт, и заводы. Т. Сталина интересовали работы немецких ученых и та польза, которую они нам принесли.

Из беседы с т. Сталиным было ясно, что ему отчетливо представляются трудности, связанные с созданием именно наших установок, первых агрегатов, хотя бы с малой производительностью, т. к. общее увеличение производительности [дальше] можно достигнуть увеличением числа агрегатов. Труден лишь первый шаг, и он является основным достижением.

Затем был задан вопрос об Иоффе, Алиханове, Капице и Вавилове и о целесообразности работ Капицы. Было выражено опасение, на кого они работают и на что направлена их деятельность, на благо Родины или нет.

В заключение беседы было предложено напомнить о мероприятиях, которые были бы необходимы, чтобы ускорить работу, все, что нужно [а также], кого бы из ученых следовало еще привлечь к работе. [Система] премий.

Обстановка кабинета указывает на оригинальность и самобытность его хозяина. Печи изразцовые, прекрасный портрет Ильича и портреты полководцев». На полях второй страницы дописано: «Космические лучи и циклотрон. Интересна мысль для т. Сталина, что для ученых очень важна база (циклотрон и аппаратура), и он чувствует, что это их жизнь. Это уважение к ученым и его внимание к ним очень нужны» [572] Курчатов в жизни. С. 361. .

В результате всего происшедшего работы по атомному проекту приобрели невиданные дотоле темпы и размах, развиваясь по многим направлениям одновременно. В числе главных из них Курчатов выделил создание промышленных уран-графитовых и уран-тяжеловодных реакторов; освоение диффузионных и электромагнитных методов разделения изотопов урана; конструирование атомной бомбы. В помощь головной организации — Лаборатории № 2 — были привлечены ведущие академические и отраслевые институты, конструкторские бюро, заводы, военные организации страны, созданы специальные научно-исследовательские и конструкторские организации: Лаборатория № 3 (А. И. Алиханов), НИИ-9 (Б. В. Шевченко), КБ-11 (Ю. Б. Харитон).

Начавшиеся отдельными лабораторными опытами работы охватили многие физические, химические, металлургические, военные и прочие организации. По размаху они превзошли строительство крупнейших сооружений, по важности — имели огромное стратегическое значение; в историческом плане — явились началом НТР, а по материальным затратам — составили примерно столько же, сколько за всю войну. Советские ученые и инженеры во главе с Курчатовым сочли своим святым долгом обеспечить безопасность родины и пошли на битву за скорейшее создание своего оборонительного щита. Поднялась вся страна от западных границ до Чукотки. Работали день и ночь не покладая рук. Стар и млад вели геологические поиски урана, копали рудники, прокладывали дороги, строили заводы новой атомной промышленности. В кратчайшие сроки решались сложные научные и инженерные задачи. В разных концах страны росли новые безымянные города — «атомграды». Многие отдали в той великой эпопее труда свое здоровье и жизнь на бурно развернувшихся стройках. И решили поставленную задачу — обеспечили стране надежную защиту.

За год до пуска первого экспериментального физического ядерного котла и осуществления в «Монтажных мастерских» основного физического эксперимента Курчатов начал разворачивать работы по созданию мощного промышленного атомного реактора, способного не только выдавать энергию, но и производить никем еще не виданный 94-й элемент — плутоний. В стране пока не было опытного сооружения, где можно было бы подтвердить на практике возможность осуществления ядерной реакции, а правительство уже выделяло огромные средства и ресурсы для строительства промышленных реакторов. У Курчатова, таким образом, не было «права на ошибку».

В начале 1946 года Игорь Васильевич сформировал в Лаборатории № 2 три отдела. Задачами отдела «К» (Курчатов) под его личным руководством были разработка промышленного производства плутония на уран-графитовом котле и проведение ядерно-физических исследований и измерений для бомбы, а также важнейшие вопросы радиохимии, связанные с выделением плутония. Отделу «Д» под руководством И. К. Кикоина было поручено заниматься созданием диффузионного завода для обогащения урана изотопом уран-235. Отделу «А» под руководством Л. А. Арцимовича предстояло двигаться к той же цели с помощью электромагнитных установок. Кикоин и Арцимович одновременно являлись заместителями Курчатова по Лаборатории № 2. На сотрудников этих трех отделов легла ответственность за создание трех соответствующих промышленных объектов, строительство которых уже разворачивалось.