Олег Туманов - Подлинная «судьба резидента». Долгий путь на Родину

В то время как при Андропове (председатель КГБ СССР с мая 1967 года по май 1982 года — прим. ред.) мы больше никого не убивали, преданные ученики Советского Союза, болгары, переняли самые абсурдные наши уроки и рассчитывались в 1978 году таким путем со своими предателями. 7 сентября прохожий незаметно ранил в бедро острием зонтика болгарского диссидента, сотрудника «Би-Би-Си» и «Радио Свобода» Георгия Маркова. Четыре дня спустя он скончался от какой-то неизвестной болезни. За несколько дней до этого подобное покушение совершили на эмигранта и корреспондента «Радио Свободная Европа» Владимира Костова, пережившего покушение случайно. Врачи обнаружили у него в спине в точке проникновения зонта микроампулу со смертельным ядом — рицином. Даже если это не доказано, тем не менее многие полагают, что зонты были разработаны в особой лаборатории КГБ и переданы болгарам руководителем управления «К» (внешняя разведка).

С момента вступления в должность на Лубянке Юрия Андропова были прекращены все террористические акции КГБ во всем мире. Эти факты не могут быть опровергнуты как иностранными исследователями, так и советскими критиками службы госбезопасности, проникнувшими в самые недра архивов.

Даже знаменитый «диссидент с Лубянки» генерал КГБ Олег Калугин, жестоко рассчитываясь с институтом Крючкова (Юрий Крючков — председатель КГБ в 1988–1991 годах — прим. ред.), в своих книгах подтверждает это. Ему можно верить, так как он возглавлял иностранный отдел контрразведки с 1973 по 1980 годы и знает больше о смертельных расправах, чем все остальные.

Только сегодня мир начинает понимать и признавать как факт, что русские разведки несколько изменились. Но в семидесятые годы, когда я работал на «Радио Свобода», эмигранты вздрагивали при упоминании КГБ. Многие боялись, что рука Москвы однажды настигнет и их. Все неприятные события, несчастные случаи и внезапные смерти связывали с предательскими покушениями чекистов.

Когда в 1977 году в своей парижской квартире от удара электрического тока был убит сотрудник РС Александр Галич, почти все русские эмигранты соглашались, что в игре замешана Москва. Тут же распространились немыслимые слухи о том, как трусливые агенты спецслужбы совершили убийство. Но об участии КГБ не может быть и речи. КГБ занималось Галичем, пока он жил в Советском Союзе, и Лубянка получала распоряжения от ЦК КПСС. Почти как вся интеллигенция, Галич собрал свои чемоданы и покинул родину.

Его история заслуживает того чтобы о ней рассказать отдельно.

Летом 1974 года распространился слух, что Галич находится в Вене. Русские сотрудники радиостанции и в особенности эмигранты последней волны встрепенулись от радости. Галич на Западе! Нужно как можно быстрее пригласить его на передачу! Американцы с удивлением спросили: кто это?

Как его описать? Как драматурга, автора киносценариев и постановок, как писателя, композитора и сочинителя песен? Но всего этого недостаточно, чтобы характеризовать этого человека, так как в конце шестидесятых и начале семидесятых он стал своего рода символом свободы и протеста для советских людей. Его песни перекладывали на пленку и размножали многомиллионным тиражом. Его приглашали на вечера песен студенты и ученые, конструкторы-космонавты и журналисты.

Нет, он не призывал к свержению существующего режима, за что отправляли в тюрьму или психбольницу. Он не критиковал руководство партии и не разоблачал Октябрьскую революцию. Он правдиво излагал правду о нашем окружении. Мы, но не Галич, мирились с двойной моралью, ложью, притворством, предательством и тупыми сплетнями. Герои его популярных песен были средние люди с их заботами и проблемами. Его талант выражался в его умении выразить в своих вроде бы ежедневных и безобидных песнях всю горькую правду о разложении и мелочности советской жизни. Партийные идеологи сразу почувствовали для себя опасность этого человека и объявили на него жестокую травлю.

До 1971 года Галич был успешным писателем и описывал «в духе социалистического реализма» достижения и романтизм советской действительности. Его фильмы и постановки были награждены официальными премиями и он мог практически безбедно жить. В пятьдесят лет он пережил кризис, и сытой беспечности предпочел иную жизнь.

Все хотят жить честно, но это удается только немногим. По воспоминаниям дочери Галича, об этом он говорил так: «Мне было уже почти пятьдесят. Я все видел. И понял, что не могу жить так дальше, что, наконец, мне нужно заговорить и сказать правду».

Он не пошел на баррикады, а только взял на себя свободу говорить правду. Этого было достаточно, чтобы исключить Александра Галича из Союза писателей и Союза кинематографистов, запретить ему тем самым участие в общественных мероприятиях. Для художнику в то время это означало конец творчества. В такой ситуации оставалось две возможности — официально извиниться или покинуть страну. Он выбрал второй путь.

Летом 1974 года Александр Галич и его вторая супруга Ангелина Прохорова покинули Советский Союз. Эта новость вызвала волнение на «Радио Свобода».

Юрий фон Шлиппе, который традиционно вел «разговоры по четвергам», куда приглашал разных авторов, предложил сделать следующую передачу с Галичем. Мы попросили у руководства разрешения. Сначала американцы сомневались. Имя нового эмигранта ничего им не говорило. Кроме того, это было связано с расходами вроде билета, оплаты гостиницы и так далее. Но мы смогли быстро уговорить их своими несомненными аргументами: если Галич согласится выступить на радио, ввиду его большой популярности в Советском Союзе это будет означать повышение престижа «Радио Свобода». Ведь есть разница, когда к слушателю обращаются диффамированные незнакомые личности из фашистского лагеря или любимый бард? Галич стал первым известным творческим человеком, который согласился стать звездой на «Радио Свобода».

Если правильно припоминаю, в июне 1971-го мы отправили ему приглашение в Мюнхен. Он с удовольствием пел свои песни, отвечал на вопросы и говорил о своих будущих планах. И эти планы были грандиозными: он приехал на Запад, чтобы его завоевать. Галич представлялся публике как великий художник, знающий себе цену, уверенный в себе и немного дистанцированный. Мы уговорили американцев предложить ему постоянный договор. Галич отказался. Как он говорил, у него есть другие доходные предложения. Из Мюнхена он летел в Осло на киносъемки. Но он переоценил свои возможности в новой ситуации. Но в первый момент с ним было бесполезно говорить на эту тему.

Галич вновь появился весной следующего года в нашем окружении. В Франкфурте он подписал договор с издательством «Посев» на издание книги и музыкальных пластинок. Но в «Посеве» хорошо не заработаешь. По всей видимости, теперь Галич расстался со своими иллюзиями. Но, судя по всему, он стеснялся из-за своей гордости вновь обратиться к «Радио Свобода». Тут существовало правило, что однажды предложенный рабочий договор не предлагался заново.