Андрей Загорцев - Отряд «Холуай». Из жизни моряков-разведчиков Тихоокеанского флота

— Ну как там, земеля, шо то ты замолк, ласты не откинул? — начал допрашивать из-за плащ-палатки Маслов.

— Тык, дык, м…я, это… таво… вода еле теплая, холодновато, — отвечал я, мелко вздрагивая и яростно надраивая себя куском мыла с романтическим названием «земляничное».

— Терпи, козак, ща вода потеплеет! Она тепля уся наверх уходит, закон хвизики.

Вода стала значительно теплее, и я согрелся, и тут струйка начала иссякать.

— Николай Сергеич, воде кранты, а я тока намылился! Щас замерзну на хрен! — возопил я, пытаясь смыть остатками мыльную пену.

— Скиба-два, еще канистру в РДВэшку! — скомандовал главстаршина.

Второй и менее знаменитый из семейства Арбузов начал карабкаться по шаткой лесенке, таща канистру.

— Ааастарожнааа, заливаююю! — предупредил он и вместе с канистрой, шаткой лесенкой и всей рамой душа завалился на меня.

— Б…яя!! — заорал я и, чудом увернувшись от канистры с трубой и выплескивающимся из неё кипятком, выскочил наружу весь в мыльной пене и голый.

— Херня какая-то получилась! — резюмировал Маслов — Хорошо хоть разведчика первого засунули — мои тюлени разожравшиеся выскочить бы не успели. Скиба-второй, ты шо там, жыв али как?..

— Таварищщ главстаршина, я чуть жопой не сел на эту трубу с канистры…

— Вылазь! Не х…р плакать! Канистру тож ташшы… вода осталась?

— Да и не расплескалась почти, — ответил Скиба, выбираясь из-под завала и таща канистру за оплетку.

— Слей вона Брейку, а то он от ушей до хе…а в мыльной пене. Негоже ево Попу в таком виде отправлять. А то они, шибзанутые, прибегуть и пить нас зачнуть за то, что ихнего матроса мордовали, мыться заставляли.

Пришлось ополаскиваться водой из канистры. Ну хоть кое-как помылся. Тем временем Маслов с видом Наполеона под Москвой сидел на вертящемся стуле перед кунгом аппаратной и что-то обдумывал. Пару раз высовывался Арбуз-первый, но, увидев насупленного главстаршину, нырял обратно.

— Спасибо, товарищ главстаршина, за баню. Разрешите идти? — поспешил я отпроситься. Мало ли что еще в голову придёт деятельному земляку.

— Та иди-иди… Что-то тута у нас не сработало… Думаю, шоб матрос не падал, надо душ в земле вырыть, а канистру прямо сверху поставить, шобы напрямую кипятилась, а воду с резервуара, значицца, заливать. Повыше канистры поставить, типа шоб самотёком шло, а? Как кумекаешь?..

— Атличная идея, Николай Сергеич! Разрешите, я уж до группы побегу: я с секрету сменился, отдыхать уж пора.

— Та иди-иди… Вечерком снова забегай, — хохотнул земляк, — снова помоешься — те Арбуз-второй спинку потрёть.

Я от греха подальше стартанул в сторону своей палатки.

— Брейк, ты купался, что ли? Дубак на улице! — удивленно переспросил меня Рихтер, глядя на мои мокрые волосы.

Пришлось наврать с три короба, что только что сейчас был в офигенном горячем душе у связистов и отлично вымылся.

— Повезло с земляками, — завистливо протянул Уткин, — я бы сейчас тоже под горячую воду залез. Масел — он у нас в роте авторитетный старшина. Вечно у центровиков все схвачено, не то что у маломощников. Хрен знает, когда баня-то будет, чешусь уже весь.

Я тихонько пообещал Уткину, если представится возможность, договориться о его вечерней помывке в «супердуше», лелея надежду, что, если снова потребуется разведчик-испытатель, подсунуть Маслову связиста из его же роты. Вечером после ужина меня все-таки вызвонили по телефону и предложили прийти на второй сеанс, убеждая, что всё отлажено, как часики. Я предложил старшине равноценную замену в виде товарища Уткина, и Маслов недолго думая согласился. Сам я с оставшимися разведчиками убыл в полевой клуб для просмотра кинофильма «Ответный ход». Мы дружно ржали над морпехами, прыгающими с автоматами по палубе и изображавшими занятия по рукопашке. Я особенно заливался над показом медитации и байкой про старого мастера. Каково же было моё удивление, когда Никита приперся красномордый, чистый и благоухающий, с сияющей физиономией и плюхнулся рядышком на скамейку.

— Красота! Блин, водичка класс! Нормально они придумали — душ выхлопной трубой греют. Ох, намылся и напарился… Брейк, с меня причитается! — зашептал он мне на ухо.

— Ну я же обещал тебе помыться, только тсс!! Больше никому, а то все захотят, меня Масел потом на х…р пошлёт.

— Угу, всё, я молчок — главстаршина предупреждал.

Ночью вернулся с обеспечения эвакуации Федосов, поужинал и обессиленный завалился спать. Уже далеко за полночь меня подняли со шконки и отправили в капитанскую каюту. Поповских был одет по полной форме, с планшетом на боку и явно собирался куда-то идти.

— Так, слушай внимательно! Замкомгруппы сейчас отдыхает, бери бразды правления в свои дряблые ручонки. Я на постановку и на утверждение решения. Готовимся на выход — паек на трое суток, но наверняка задачу продлят. Сейчас тихо, без кипежа пакуем рюкзаки, проверяешь по ведомости МТО (материально-технического обеспечения). Имитация и боеприпасы у нас получены давно. Останется только паек. Этим, как проснется, займется Федосов. На макете изображаете местность, вот тебе листы карты на головняк. На — расписывайся в форме «одиннадцать».

Поповских отдал мне листы карт, я расписался в описи передаваемых документов.

— Ну а дальше, по поводу имущества группного, вывезенного из баталеры, — продолжал Поповских, — я думаю, говорить не надо?

— Точно так, тащ каплейт, имущество, КЭЧ и палатку?

— Соберут без вас. Главное, чтобы ничего не потерялось! Еще вопросы?

— Никак нет.

Поповских ушёл. Я и бодрствующий матрос-истопник начали потихоньку будить личный состав, не трогая только умаявшегося за день Саню. К утру мы были полностью экипированы и снаряжены. Все имущество разложили по рундукам и ящикам. Проснулся Федос, начал возмущенно орать, почему его не разбудили, и прочую ахинею. По его словам выходило, что мы только и ждём момента, чтобы всё нажитое непосильным про…ать и разбазарить. Саня достал из своего личного ящика еще несколько замков, начал закрывать все ящики и опечатывать собственной печатью. Потом, забрав пару моряков, умчался за накладными и на временные склады — дополучать имущество. Мы потихоньку завершили сборы, забрали всё, в том числе и уворованный мною кабель. Часам к десяти группа была полностью готова. Расселись вокруг импровизированного макета и тихонько судачили. Всех помаленьку начал колотить «предстартовый мандраж». Так частенько выражался Зелёный, кандидат в мастера спорта по плаванью. Всё, о чём грезили, начало сбываться как-то буднично, без труб и фанфар. Пришлёпали наши во главе с замкомгруппы, таща в руках коробки с пайками. Федос все быстренько раздал, к своему рюкзаку еще принайтовал коробки, полученные на командира группы. Теперь Саня был обвешан как новогодняя ёлка, да еще свою пластиковую канистру для воды пытался принайтовать парашютными резинками к РД. Куда ему столько воды? Я посоветовал не страдать ерундой и канистру тоже отправить с остальным имуществом. Источники воды в районе задачи есть, я даже через один собственными ножками перебегал, да и фляжки все заполнены до отказа. Федосов, немного подумав, согласился. С двадцатилитровой канистрой его рюкзак был совсем неподъёмным. Откуда-то появился «старый еврей» Мойша Михель, он же Михал Михалыч — ротный баталёр. В пункте временной дислокации баталёр был собран и деловит, ни о чем не торговался, забрал один экземпляр описи у Александра Палыча, проверил печати и замки. Тут же подъехала машина, закрепленная за нами. Грузить нам самим не пришлось. Из кузова повыпрыгивали «мальки карасей» под предводительством Степы Падайлиста и начали споро загружать ящики.