Екатерина Бебиа - К штыку приравняв перо...

Мы, фронтовые журналисты, знали о том, что на наших фронтах работали многие фотокорреспонденты из агентства ИТАР-ТАСС. При встречах мы знакомились, называя свои имена, а потом иногда эти имена забывали — не до того было, и называли друг друга просто «коллега».

И вот сейчас, при сборе материала об Андрее, я восстановила многие из них.

Это были Олег Власьев, Анатолий Марковкин, Алексей Неменов, Геннадий Хамелянин, Сергей Мамонтов Их в ИТАР-ТАСС считают первопроходцами, которые успешно освоили фронтовые съемки и проявили себя профессиональными фотокорреспондентами, создавшими фотслетопись войны. В архивах, в памяти людей, в книгах, в периодических изданиях они оставили свой неизгладимый след А часть их снимков вошла в фотоальбом «Абхазия, 1992–1993 годы. Хроника Отечественной войны», изданный в Москве в 1995 году.

О том, как эти ребята работали в дни войны в Абхазии, со мной поделилась впечатлениями журналист-политолог Татьяна Алексеевна Шутова, которая неоднократно бывала с ними на передовой.

— Они каждую минуту рисковали жизнью, работали в бронежилетах. Когда можно было сделать хороший кадр, забывали, что кругом стреляют, что можно погибнуть — настолько были увлечены своей работой. И самый ищущий, самый рискованный был Андрей. Как-то на позиции, сидя в блиндаже, ребята вспоминали, как Андрей в Нагорном Карабахе сделал уникальный кадр Шла страшная перестрелка, и в разгар ее он выбрался из укрытия и снял момент попадания ракеты в дом. Это была та самая секунда, когда дом вспыхнул, как факел. Этим снимком он каждого, кто его видел, сделал свидетелем войны. Вот тогда Андрей и сказал: «В-юшее мастерство для военного фотокорреспондента — это заснять летящую пулю». И Андрей делал это не раз. И за свое мастерство заплатил собственной жизнью.

В 20‑х числах сентября у Андрея закончилась командировка, и он со своими пленками отправился в путь в Москву. Но на границе с Россией услышал, что абхазские войска вошли в Сухум. «Я должен снять триумф Победы», — сказал себе Андрей и, не задумываясь, повернул назад. Говорят, он все время повторял водителю: Гони, дорогой друг, быстрее, я должен успеть заснять долгожданные уникальные кадры.

Действительно, Андрей Соловьев был с первыми группами, которые вошли в Сухум. Он вел съемку на площади перед Домом правительства — последним оплотом противника. Бой был страшный, стреляли отовсюду} Группа бойцов кинулась в укрытие, и Андрей тоже. В этот момент из–за угла выбежал испуганный ребенок лет шести и от ужаса неподвижно застыл посреди дороги, а пули свистят вокруг. Один из бойцов абхазской армии выбежал из укрытия, подбежал к ребенку, схватил его за шиворот и потащил в укрытие.

Андрей, как когда–то в Нагорном Карабахе, тоже выскочил из укрытия и стал снимать момент спасения ребенка. И этот кадр остался навечно, а в Андрея в этот момент попала пуля. Видимо, он хотел сделать второй кадр, и его палец уже стоял на кнопке, но нажать на кнопку он смог только тогда, когда падал на землю, и в последнем кадре были запечатлены асфальт площади с небольшой лужей воды, а может быть, это была кровь Но четко разобраться в этом уже трудно было. Так погиб Андрей Соловьев. Но когда у человека остается то, за что он отдал свою жизнь, его можно считать бессмертным. Так имя нашего коллеги из Москвы Андрея Борисовича Соловьева вошло в бессмертие.

Шониа Анатолий Алексеевич 4.06.1947–1.9.03.1995 (переснято с видеоархива В Поповым)

Анатолий родился в селе Кутол Очамчирского района. Он был еще ребенком, когда его семья переехала жить в Ткуарчал.

Анатолий закончил ткуарчальскую 5‑ю среднюю школу. Сперва он выбрал профессию инженера. Учился в Красноярском строительном институте. Затем работал корреспондентом газеты — «Ткварчельский горняк». После службы в Советской армии Анатолий был на комсомольской работе секретарем комсомольской организации в СУ «Ткварчелшахтострой». Одновременно заочно закончил филологический факультет Сухумского педагогического института.

Через год после открытия Абхазского телевидения Анатолий Шониа перешел туда на работу помощником режиссера. Спустя два месяца его переводят на долж ность режиссера. Затем он прошел режиссерские курсы в Москве.

Анатолий был женат, у него росли трое детей.

Когда началась война, жена Анатолия Нанули Хашба с детьми осталась в блокадном Ткуарчале. Младшему сыну Саиду было всего 20 дней.

Анатолий с коллегами перебрался в Гудауту, но через некоторое время решил вернуться в блокадный Ткуарчал к своей семье и работать там в качестве военного корреспондента, оператора и режиссера.

Первое время видеокадры, снятые Анатолием, шли в эфире Ткуарчальского телевидения. Затем, когда на Восточном фронте было отключено электричество, Анатолий стал присылать свои съемки вертолетом в Гудауту на Абхазское телевидение.

Анатолий Шониа периодически передавал из Ткуарчала специальные репортажи, телевизионные очерки, интервью и т.д. о жизни блокадного города.

Вот один из сюжетов, положенных в основу очерка «Блокадный город».

«С первого дня этой кровавой бойни Ткуарчал оказался отрезанным от внешнего мира Первым из работавших еще в то время предприятий остановился хлебозавод — кончилась мука, и с той поры люди уже успели позабыть и запах, и вкус хлеба. Сегодня рабочий город — без работы, без денег, без хлеба, без тепла. Нет никакой информации. Начался настоящий голод… Чтобы понять весь ужас блокады, нужно посмотреть в испуганные детские глаза. [21] Из архива Абхазского телевидения. Видеокассета № 7.

Этот текст сопровождался очень горькими кадрами по которым можно было глубоко прочувствовать сградания людей.

Но, показывая людское горе, Анатолий Шониа не заканчивал свой рассказ пессимистически. Он рассказывал и о героизме ткуарчальцев:

«Несмотря на тяготы блокады, город сумел приютить около 30 тысяч женщин и детей. Ткуарчалыды разделили с беженцами свой нищенский паек…» [22] Там же.

Надолго оставили свой отпечаток в душах телезрителей видеокадры Анатолия Шониа о гуманитарной операции по спасению жителей блокадного Ткуарчала 18 июня 1993 года. Его репорт–аж начинался словами: «Сегодня на город обрушился ливень, как из ведра С семи утра промокшие до последней нитки люди толпились у забора ткуарчальского стадиона На футбольном поле выстраивались уже разгруженные «КамАЗы» Кажется, что в этот день весь Ткуарчал залит не дождем, а слезами».