Михаил Яснов - Путешествие в чудетство

Не так уж и давно я познакомился со стихами Елены Ярышевской. А уже сегодня с удовольствием и радостью читаю её первую книжку «Шёл по улице пиджак» (2011), — Елена так «вкусно» называет свои стихи, что хочется использовать эти названия для будущих её книжек. С удовольствием почитал бы книжку, которая называется «Лошадь улетела!», или — «Бегемот и Качели», или — «Почему расстроилась Божья Коровка?»… В общем, сплошной праздник названий!

И это не случайно — от стихов Ярышевской веет свежестью, радостью, оптимизмом. Даже если стихи грустные или задумчивые, так и тянет «пристроить» их к стихам весёлым и занятным — получается многообразие тем и настроений. От лирического:

— до сказочного:

Эти стихи не вошли в книжку — не страшно: Елена Ярышевская, несмотря на совсем ещё небольшой по времени опыт писания детских стихов, уже предстаёт поэтом и талантливым, и искушённым, и много пишущим. А главное — она большая выдумщица. Умудрённый читатель детской поэзии, возможно, заметит чужие «хвостики», которые нет-нет да и проглядывают в её стихах. Это понятно — и это, мне кажется, не смертельно. Зато мы все, я надеюсь, с удовольствием проследим за тем, как она строит свой стих и что придумывает. А Ярышевская именно придумывает и продумывает истории. Каждая её миниатюра — маленький рассказ, в котором участвуют то какие-то выдуманные симпатичные персонажи, то явления природы, то герои ближнего мира ребёнка — домашние животные и вещи:

Художник Диана Лапшина

Что мне по-настоящему кажется примечательным: Елена Ярышевская могла бы просто остановиться на сюжете — сюжетных стихов сегодня не так уж и много, нужда в них есть, ну и вперёд! Но часто сюжетные стихи, увы, пишутся небрежно, и то, за что мы все так ратуем, — чистота звука, например, или точная рифма — остаются далеко не в центре внимании автора. Ярышевская почти всегда добивается необходимой языковой чистоты, и это создаёт особое поэтическое настроение. А настроение — вещь ценная. Например, такое настроение, как в стихотворении «Средство от бессонницы»:

Ну как не запомнить такие стихи!

А это несколько историй уже из моей собственной читательской и «выступательной» практики…

Идя навстречу неуёмной детской страсти разгадывать загадки, я сочинил «Азбуку в загадках для умных детей» и, когда читаю её в школах, начинаю с чего-нибудь простенького, например:

Что это?

Первоклашки быстро догадываются: вода, река.

Но попадаются изобретатели особых ответов. Один юный отгадчик ответил так:

— Это я! Когда я бегу с бревном, руки заняты, и я уже не могу поднять маленький камень.

Есть у меня загадки и посложней. Например, такая:

До отгадки мы постепенно добираемся: это баян, аккордеон.

В середине 90-х я однажды загадал эту загадку тогдашним третьеклассникам и тут же получил ответ:

— Это наш президент! Ельцин!..

Во время одной из встреч тоже загадывал загадки и дошёл до загадки про собаку: «Вы знаете особенность мою: я сидя выше, чем когда стою…» Умный мальчик Гена выдал потрясающий ответ: «Это, — сказал он, — поэт. Когда поэт сидит и пишет стихи, он на голову выше всех, в том числе и себя, когда стоит и ничего не пишет».

Выступаю в школе и хочу почитать стихи о молочном зубе — тема для детей понятная, болезненная, но весёлая. Спрашиваю:

— У кого остался последний молочный зуб?

Один из мальчишек:

— У моей бабушки!

Ещё в стародавние времена — выступаю перед огромным залом в районном Доме культуры. Детей — сотни три, не меньше.

Читаю стихи и с трудом перекрикиваю этот галдящий зал.

После выступления подходит массовичка:

— Мне очень понравились ваши речёвки! Где их можно взять?

В шестом классе писали сочинение: «Какой я хочу видеть родную школу». Один ученик написал: «Я вообще не хочу её видеть».

Реалии прежней жизни стремительно уходят, однако наше косное школьное образование не хочет с этим мириться.

В знакомой школе учительница младших классов дала ученикам задание написать небольшое сочинение со словами: плуг, сено, борозда, покос, чернозём, и т. д. Уж не знаю, что написали остальные ученики, но дочка моих друзей, с ног до головы городская девочка, вымучила из себя одну-единственную фразу: «Борозда стояла в музее».

Один из моих дошкольных собеседников долго мучился вопросами, что такое мысль и как работает человеческий мозг. Наконец, он выдал формулировку, заслуживающую всяческого внимания: «Мысль, — сказал он, — это когда рот закрыт, а голова говорит». «Думать полезно, — сказал он в другой раз. — А дальше — не знаю».

Среди многочисленных опечаток, которые сегодня можно встретить чуть ли не в каждом издании, одна меня растрогала до слёз. В книге о детском творчестве я обнаружил тихую радость для глаза: «Литературно одараённые дети» .