Борис Соколов - Мата Хари. Авантюристка или шпионка?

Теперь Бушардон снял показания с капитана Ладу, который утверждал, что Мата Хари еще до ее первой поездки в Париж, в декабре 1915 года, работала на немцев. Сама же она на допросе утверждала: «Когда я в 1915 году приехала во Францию, я не была на службе у немцев. Я приехала в Париж, только чтобы забрать мое белье. Но должна признать, что Кремер, которого я знаю с января 1915 года, задавал мне после возвращения много вопросов общего и политического характера. Сейчас уже трудно вспомнить точно эти вопросы и мои ответы. В Голландии немцы всегда так делают. Если кто-то возвращается из Франции, они тут как тут. Они вьются вокруг него как мухи и задают вопросы о Париже».

Между Ладу и Матой Хари следователь устроил очную ставку. По поводу показаний Ладу она лишь сообщила, что капитан обещал ей миллион франков в случае успеха. Ладу же изложил их разговор несколько иначе: «Когда Зелле-Маклеод дала мне понять, что может получить доступ к немецкому штабу, я спросил ее, действительно ли она считает, что сможет достать для нас оперативный план немецкого главного командования. Когда она ответила положительно, я сказал:

– За такую информацию мы заплатили бы миллион.

Я добавлю, чтобы подчеркнуть это обстоятельство, что Маклеод никогда ни слова не сказала о своей принадлежности к немецкой разведке и ни разу не упоминала свой псевдоним Х-21».

Но, вполне возможно, она в тот момент ничего не знала о псевдониме.

«Во-первых, я не рискнула бы сделать это, – возразила Мата Хари, – а во-вторых я сама себя никогда не считала немецким агентом. Просто потому, что я ничего для них не сделала. Капитан Ладу никогда не возражал против моего возвращения во Францию. И тогда, когда я просила визу в Мадриде. Почему?»

Ответ Ладу на этот вопрос выглядел довольно странно: «В мою компетенцию не входило запретить или разрешить въезд Маклеод во Францию. Точно так же, как я не обязан был отвечать на ее письма. Так как Маклеод добровольно решила вернуться во Францию, я воспользовался этим обстоятельством, чтобы ее разоблачить. Этим я просто исполнил свой долг».

Но довольно странно, согласимся, когда начальник не отвечает на письма своего агента, даже если он подозревает его в двойной игре.

Мата Хари в который уже раз повторяла: «У меня больше не было денег. Мне нужно было вернуться во Францию, чтобы оттуда попытаться попасть в Голландию. Я и еще раз подчеркиваю, что капитан Ладу действительно завербовал меня».

Ладу возразил: «Маклеод не была завербована. Агент считается завербованным тогда, когда ему дают задание, присваивают номер, средства связи и деньги. Маклеод получила лишь указание. Так как она все равно ехала в Голландию, она должна была там подождать, пока ее посетит агент нашей разведки. Этот агент, возможно, доставил бы ей дальнейшие инструкции».

Так капитан пытался избежать обвинений в том, что завербовал женщину, не проверив, что она уже является агентом германской разведки.

Мата Хари его опровергала: «Капитан тогда выразился куда более определенно и доброжелательно ко мне, чем сейчас. Неужели вы думаете, что я приняла бы его предложение, если бы он не пообещал мне большего? Он хорошо знал, что я поеду в Бельгию и попытаюсь там войти в контакт с немецким командованием».

Ладу не сдавался: «Даже если бы я не знал, насколько можно доверять утверждениям Маклеод, что она действительно сможет внедриться в круги, связанные с немецким верховным командованием, я не мог бы дать ей никаких заданий до тех пор, пока наша разведка в Голландии, которой все равно пришлось бы ей заняться, не предоставила бы мне подробную информацию о ней».

По этому поводу Мата Хари резонно заметила: «Я требовала от вас миллион не до, а только после того, как добьюсь успеха. Вы ничем не рисковали».

А Ладу все твердил свое: «Нельзя дать задание агенту, не проверив прежде, надежен ли он. А Маклеод всегда казалась мне подозрительной».

Мата Хари спросила: «Почему же тогда вы не попросили меня сразу выложить карты на стол, а ходили вокруг да около и повторяли, что мне сперва нужно доказать, что я в состоянии сделать, поэтому я и решила молчать».

Ладу настаивал: «Во время всех наших разговоров я требовал от вас рассказать мне все, что вы знаете о немецкой организации. Я даже неоднократно спрашивал вас, знаете ли вы „Фрейлейн“ в Антверпене, руководившую из Антверпена шпионажем против Англии и Франции. (Имелась в виду Эльсбет (Элизабет) Шрагмюллер, известная под псевдонимом „Фрейлейн Доктор“ или „Мадмуазель Доктор“. – Б. С. ) Но вы все время отвечали, что не знаете ее».

Однако перехваченные радиограммы и показания самой Маты Хари не давали никаких оснований заключить, что она может знать «Фрейлейн Доктор».

Мата Хари продолжала отбиваться от нападок Ладу: «Я ничего не сказала вам о моих планах, потому что вы не хотели мне платить. Как только дело дошло бы до оплаты, я бы ничего скрывать не стала бы».

«Но если вы, как утверждаете, так любите Францию, то вам следовало бы все-таки рассказать мне все», – возразил Ладу.

«Что бы вы ни говорили, несомненно одно – я никогда не выполняла задания Кремера», – заключила Мата Хари. Но Ладу и Бушардон считали иначе. Последний прервал очную ставку следующим заявлением: «Я должен указать вам на то, что по нашим законам само поддержание подобного рода контактов с врагом является столь же тяжким преступлением, как и реальная передача информации противнику».

В ответ Мата Хари искренне возмутилась: «Тогда ваш закон ужасен! Если бы я знала об этом, я никогда бы сюда не вернулась. Я никогда не собиралась добывать для немцев какие-либо сведения. Капитан Ладу в январе три раза не пожелал со мной встретиться, когда я приходила к нему на Бульвар Сен-Жермен, чтобы рассказать ему обо всем».

Согласимся, довольно странно применять подобный закон к подданной нейтральной Голландии, для которой ни Франция, ни Германия не являлись ни врагом, ни другом, и контактировать с гражданами обоих государств она явно могла по своему усмотрению.

Между тем Ладу обратился к Бушардону: «Тогда я никак не мог принять Маклеод, потому что уже знал, что она служит немцам. Теперь дело было за военными властями, которым следовало ее допросить. Когда Маклеод поехала на Аустерлицкий вокзал, чтобы увидеть полковника Данвиня, он тоже знал обо всем, что стало нам известно из перехваченных немецких радиограмм. Потому и отвечал обвиняемой только общими фразами, когда та обратилась к нему с вопросами».

Бушардон поинтересовался, почему Ладу предоставил Мате Хари выбор, возвращаться ли в Голландию через Германию или через Испанию. Ладу ответил: «Потому что я хотел выяснить, не скрывает ли Маклеод что-то от меня. По причинам, которые мне не известны, она предпочла Испанию». И добавил, что дорогу через Испанию предпочитают почти все, путешествующие из Франции в Голландию. Этот маршрут удобнее и не требует частых перегрузок багажа. Мата Хари согласилась с ним, но подчеркнула, что предпочла ехать через Испанию еще и потому, что поездка через Германию казалась ей не особенно удобной, поскольку с нее могли потребовать отчет за деньги, которые ей заплатил Крамер.