Пётр Фурса - Мачты и трюмы Российского флота

Пришли в территориальные воды Болгарии, стали на рейде Бургаса. В центре - “Киев”. Вокруг - корабли охранения, обязанные подставить свое тело под удар вражеской торпеды, защищая флагмана.

　Утром в амбулаторию принесли больного: лицо серо-зеленое, губы сухие, заторможен, живот - доска. Из нацменьшинств. По-русски знает: ура, ест, болна и несколько непередаваемых здесь образчиков флотского обиходного языка, типа “отругать”, “проворонить”, “стащить”, “врезать по уху”, “доложить по команде о проступке товарища”, “обмануть”. После тщательного обследования, насколько это возможно в корабельной клинике, было сделано заключение: больному нужна срочная операция. Доклад командиру, связь с флагманом. Катер к спуску! Доставка больного на “Киев”. Операция. Оперативно, спокойно, деловито, грамотно, без суеты и лишних движений. Каждый на своем месте. Все: знания, опыт, власть, жизнь - на спасение жизни товарища. Флот, морское братство. НЕ на бумаге.

Месяц прошел, стажировка закончилась. По ее результатам я получил характеристику, написанную курсантами военного училища им. Фрунзе.

ХАРАКТЕРИСТИКА

Дана будущему живодеру и костолому Иванову Петру Ивановичу, 1953 года рождения, с неженатым паспортом.　

За время пребывания на эскадренном миноносце “Находчивый” проявил себя ко всяким наукам способным и понятливым, но ленив зело, а также до вина и баб охоч. Прожорливость большую имеет. По той причине весь корабль голодным ходил. Что касаемо призвания своего лекарского, то и здесь прыть проявил большую: зубов выдрал неимоверное количество - полторы челюсти. Пальцев отрезанных пришил две штуки. Особенно ловко оперирует черепа матросские и мичманские при помощи молотка железного и зубила каменного, а что касаемо черепов офицерских - воздерживается. Изукрасил экипаж весь красками анилиновыми, дабы братия матросская на гражданскую шушеру производила впечатление неотразимое. Лекарства от всех болезней прописывает единственные: фенолфталеин (пурген) в смеси с касторкой три раза в день после еды (зато экипаж не кашляет, боится).　

Прошел по морям расстояния огромные, побывал в странах заморских и увидел то, что не давно увидеть простому смертному.　

А касаемо черт морских да человеческих, то зарекомендовал себя моряком отменным: спать может много, даже в условиях качки коварной и штормов бешеных. В море на дучку не рычит, а спокойно котлеты уписывает и компота добавки просит, а не в пример карасям некоторым. Действует по принципу: поел - помоги товарищу.　

Товарищем зарекомендовал себя качественным: снабжал сигаретами в изобилии, не ругался по матерному, пил воду морскую, да посмеивался.　

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

НА КОРАБЛИ ФЛОТА РОССИЙСКОГО

ДО СЛУЖБЫ ДОПУСКАЕТСЯ .

Гуминский(Боб)

Шабанов (Старшой)

Ясько (Батька Яха)

Брынчик(Сэм)　

Августа 22 дня 1976 года. Флот Черноморский.　

Подписи курсантов были заверены их отпечатками пальцев.

В сентябре 1976 года занятия возобновились. Мы, слушатели шестого курса, выступали уже не в роли “карасей”, а бывалых моряков, бравируя перед слушателями пятого курса своей просоленностью и тем, что до присвоения нам звания “лейтенант” оставалось меньше года. Выпускной курс - курс ответственный, и каждый из нас понимал, что легким он не будет. Однако, сознание ответственности прыти в освоении наук нам не прибавило. Все пошло своим чередом. Время, в основном, посвящалось, досугу, несмотря на постоянные требования начальника курса больше внимания уделять учебе.　

В сентябре я познакомился со своей будущей женой. Шли занятия по циклу “хирургия” в больнице № 35 г. Горького. В сумрачном коридоре больницы, наполненном запахами лекарств, людской боли и перепрелых щей, за столом дежурной сестры сидела молоденькая, очень симпатичная девушка. Милосердная сестричка. Я представился:　

— Меня зовут Петром. В переводе с греческого значит “камень”. Белорус. Значит - “красивый русский”. А все вместе - “красивый русский камень”.　

Свидание было назначено на 350-й ступеньке Чкаловской лестницы, если по ней подниматься снизу вверх от Волги. На первом же свидании я ей предложил выйти за меня замуж. Мы сидели на скамейке открытой эстрады, вдыхая запах падающих листьев,от которого кружилась голова и язык не помещался во рту от нагромождающихся на него слов. Плюс искреннее внимание собеседницы, теплый вечер, Волга, предстоящий выпуск, взбесившиеся в крови эритроциты, есенинские стихи о хулигане, безрассудная молодость.　

Трудно сказать, что было основной причиной из всех вышеперечисленных, но на мое предложение она ответила согласием.　

И мы с тобою сразу стали жить,　

Не опасаясь пагубных последствий　

(В. Высоцкий)　

Мы сняли квартиру на Московском шоссе у очень милых молодых еще хозяев, которые, зная о том, что мы не зарегистрированы, никогда не подавали виду, что знают об этом, тактично изображая веру в ту околесицу, которую я нес, описывая трудности романтики заключения нашего брака, связанной со скоропалительностью нашего решения. В моем изложении история звучала так:　

18 сентября, сопроводив на север авианосец “Киев”, мы стояли в Североморске, готовясь улететь к месту учебы. Напротив - город Полярный, не увидеть который просто невозможно, учитывая его героическое прошлое. И я попросил командира корабля отпустить меня на экскурсию, так как билет на самолет до Ленинграда был на следующие сутки. Получив добро, я убыл в Полярный, имея в кармане один-единственный рубль.　

Гуляя по городу, я вдруг увидел красивую юную пассию, идущую по улице, и немедленно “упал на хвост”:　

— Девушка! Я здесь такой одинокий, ничего не знаю. Будьте моим гидом и разрешите пригласить Вас в кино.

Девушка согласилась, приняв во мне искреннее участие. Направляясь к кинотеатру, я мучился тем, что боялся, как бы фильм не оказался двухсерийным, так как в кармане у меня был только рубль. Но все обошлось благополучно. После фильма я напросился к девушке в гости, мотивируя свое желание тем, что сильно проголодался. Утолив чувство голода и пребывая в отличном расположении духа, я предложил:　

— Выходи за меня замуж!　

Наутро, оставив записку родителям украденной невесты, мы улетели в Ленинград, где и зарегистрировали свой брак на следующий же день в Выборгском отделе “записей актов гражданского состояния”, воспользовавшись тем, что я когда-то работал здесь дворником.　

Эту историю я впоследствии рассказывал множество раз, вызывая в слушателях восхищение своей способностью оперативно принимать самые важные решения, что, по-моему, придавало мне в глазах окружающих определенный шарм.