Сергей Зонин - Адмирал Л. М. Галлер

В 5 ч 30 мин назначенные в операцию корабли начали выходить из гавани. «Андрей Первозванный» вышел на Большой Кронштадтский рейд под буксирами. Но следовать к Шепелевскому маяку, как было приказано, не смог. Начальник ДОТ С. Н. Дмитриев перешел с «Андрея» на «Гавриил». «Гавриил», тральщики и сторожевики двинулись на запад без линкора…

А было так. На баке и юте «Андрея» еще отдавали буксирные тросы, когда на мостик поднялся старший механик Слятский и доложил Галлеру и Зуеву, что в строю только пять котлов. По его словам получалось, что когда выходили из гавани, ввели восемь. Еще на двух вели работы, надеялись быстро закончить… Но три из первоначальных восьми отказали… Галлер взглянул стармеху в лицо; бледен, дергается щека. Надо успокоить: «Борис Сергеевич, идите руководить вводом котлов. Десять — необходимый минимум. Определите сроки, когда это будет. Через полчаса доложите…»

Комиссар Н. Н. Зуев проводил взглядом Слятского. Взорвался: «А по сводке-то в строю десять котлов! Пошлю-ка поглядеть в кочегарки, как они там работают!» В котельные отделения по его приказанию спустился помощник комиссара И. К. Иббо.

Ремонт котлов затягивался. Пришлось доложить начальнику ДОТ о задержке. И операция началась без линкора.

«Гавриил» вместе со сторожевиками «Гарпун» и «Невод» пошел к Шепелевскому маяку, а затем и в Копорский залив вслед за тральщиками «Запал», «Клюз», «Ударник» и № 24. Перед тем как отряд лег на курс в Копорский залив, по нему открыла огонь белофинская батарея форта Ино. Затем, когда советские корабли, двигаясь к югу, вышли за пределы дальности ее стрельбы, белофинны перенесли огонь на Красную Горку. Оперативная сводка штаба Балтфлота сообщала об этом так: «10 час 25 мин Красная Горка открыла огонь по форту Ино, сделав два залпа из 12-дм орудий, после чего там был замечен пожар» [113] Там же. С. 79. . Белофинскую батарею, таким образом, подавили. Галлер, знакомясь со сводкой, заключил, что, будь у Шепелевского маяка «Андрей Первозванный», можно было бы нанести удар по форту Ино и его артиллерией. А главное, линкор смог бы прикрыть своим огнем «Гавриил», сторожевики и тральщики, атакованные четырьмя английскими эсминцами. «Гавриилу» пришлось вести неравный бой, пока тихоходные тральщики отходили под защиту фортов Серая Лошадь и Риф. Командир эсминца В. В. Севастьянов (Галлер помнил его еще по совместной службе на Минной дивизии в конце 1917 — начале 1918 года) маневрировал искусно, и «Гавриил» получил лишь незначительные повреждения от осколков в надводной части корпуса и в надстройках.

В часы, когда отряд во главе с «Гавриилом» действовал к западу от Шепелевского маяка, на «Андрее Первозванном» вводили в строй котлы. Не обошлось без ненужной драматизации и нервотрепки, чего так не любил Лев Михайлович. Обычно флегматичный эстонец Иоганнес Карлович Иббо, помощник комиссара, что называется «вышел из берегов». Он вообразил, что неисправность в котлах — результат саботажа Слятского и Федотова. Подойдя к механику Федотову, занимавшемуся вместе с котельными машинистами чеканкой трубок в коллекторе, выхватил револьвер: «Если через полчаса не дашь хоть двух котлов — застрелю!» [114] Балтийский флот в Октябрьской революции и гражданской войне. С. 177–178.

Через полчаса и в самом деле ввели два котла, через час — еще два. На девяти котлах смогли дать семь узлов. Линкор подходил к Шепелевскому маяку, когда встречным курсом к Кронштадту проследовали «Гавриил» и тральщики. Галлер облегченно вздохнул: обошлось! Задержка линкора не имела серьезных последствий. Но оставить случившееся без должной оценки не мог. Вечером, когда «Андрей Первозванный» стал на бочку на Большом Кронштадтском рейде, Лев Михайлович решил поговорить с Зуевым. Суть сказанного им комиссару сводилась к тому, что машины или орудия в исправности содержать, конечно, следует. И обстановка военная, тяжелая. Но криком, угрозой ничего не добьешься: ни у рядовых военморов, ни у их командиров. Спокойные и основанные на разумном подходе отношения — абсолютная необходимость. Котлы ввели бы в то же время и без истерики помощника комиссара, хотя он представляет это как свою победу. Он, Галлер, как командир хочет доверия к себе. Действия Иббо — проявление недоверия не только к механикам, но и к нему…

Надо сказать, что Н. Н. Зуев с Галлером, да и с другими бывшими офицерами, сумел установить правильные взаимоотношения. В своей работе он исходил из выступлений В. И. Ленина, не раз раскрывавшего ошибочность и вред огульного недоверия к командному составу старой армии, а также из принятой на VIII съезде РКП (б) Программы партии, в которой, вопреки «военной оппозиции», было записано: «Необходимо самое широкое использование и применение оперативного и технического опыта последней мировой войны. В связи с этим необходимо широкое привлечение к делу организации армии и ее оперативного руководства военных специалистов, прошедших школу старой армии» [115] КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций в пленумов ЦК (далее КПСС в резолюциях…). М., 1970, Т. 2, С. 46–47. . Бывший машинист «Славы», кроме того, прекрасно понимал, что флот — особая статья. Став командиром полка, унтер-офицер или солдат, если бог дал ему ума палату, вести полк в бой сможет. Вдобавок, если у него еще начальник штаба из офицеров. А на море дело другое. Полк сквозь землю не провалится, корабль и потонуть может. Корабль вести в море, даже не в бой — просто на выход в море, может только тот, кого учили годами, кто опыт имеет. То есть офицер. Управлять артиллерией и борьбой за живучесть корабля также. И так будет, пока на мостики и на командные посты не придут свои, красные офицеры. Их еще только начали готовить… С Иббо он поговорил, хотя переубедить Иоганнеса было непросто. Провел работу и с партийным коллективом, поспешившим отправить в Кронштадтское политическое отделение доклад, безоговорочно одобрявший действия помощника комиссара. И многие годы спустя Галлер тепло вспоминал совместную службу на «Андрее Первозванном» с Николаем Николаевичем Зуевым, настоящим большевиком, человеком умным и добрым…

С весны 1919 года крейсера, эсминцы и подводные лодки эскадры британского контр-адмирала Уолтера Коуэна, базировавшиеся на финляндский порт Биорке, действовали в Копорском заливе. Надводные корабли обстреливали побережье, подлодки поджидали корабли Красного Флота у кромки наших минных заграждений. 31 мая эсминцы «Азард» и «Петропавловск» выходили к Шепелевскому маяку. «Азард» прошел на запад, вел бой с английскими эсминцами, отходя под прикрытие линкора. В это время «Азард» атаковала подводная лодка. Торпеды, ею выпущенные, обнаружили, и командир эсминца Н. Н. Несвицкий произвел уклонение. «Петропавловск», маневрировавший на огневой позиции между двумя минными заграждениями, встретил восемь английских эсминцев огнем. Они пытались сблизиться с ним для торпедной атаки, но не выдержали сосредоточенного огня главного калибра и 130-миллиметровой артиллерии. Подойдя на дистанцию около 45 кабельтовых, эсминцы легли на обратный курс. «Азард» и «Гавриил» выходили в Копорский залив и в последующие дни, вступали в артиллерийскую дуэль с эсминцами, уклоняясь от атак подводных лодок и контратакуя их. 4 июня, когда «Азард» и «Гавриил», прикрываемые «Петропавловском», снова находились в Копорском заливе, «Азард» потопил новейшую английскую подводную лодку «Z-55» (вступила в строй в 1919 году). Ночью 10 июня «Азард» и «Гавриил» атаковали дивизион английских эсминцев, стоявших на якоре у финского берега близ мыса Стирсудден. Противник был застигнут врасплох. Открыв беспорядочную стрельбу, англичане стали сниматься с якоря и отходить в западном направлении. На одном из эсминцев вспыхнул пожар.