Николай Богданов - В небе – гвардейский Гатчинский

В то время как 42-я армия вела наступление на Гатчину, а авиация 13-й воздушной армии и КБФ непосредственно поддерживала ее боевые действия, бомбардировщики АДД, в том числе и нашего полка, в течение двух ночей, 24 и 25 января, наносили удары по резервам противника, бомбили железнодорожные станции Сиверская и Волосово, задерживая подвоз немецких войск из Нарвы и Луги.

К исходу ночи 25 января резко ухудшилась погода, наш аэродром закрыло туманом. Несколько самолетов, возвращавшихся последними, было направлено для посадки на запасной аэродром, где хотя и была плохая погода, но еще не опустился туман. Все экипажи благополучно произвели там посадку. Только один самолет с экипажем молодого командира корабля гвардии лейтенанта Минина не дотянул до аэродрома. Сильно обледенев, он потерял скорость и, неуправляемый, упал и разбился. Гвардии лейтенант Минин и его боевые товарищи штурман гвардии лейтенант Шигин, второй пилот гвардии лейтенант Доровский, бортмеханик Плисов, радист Данилин и стрелок Тарабцев погибли.

27 января 1944 года Ленинград праздновал победу. Блокада с города была снята. Над городом повисли гирлянды разноцветных огней, залпы орудий салютовали непревзойденному мужеству ленинградцев и героизму воинов Красной Армии.

Трудно передать словами радость ленинградцев. Это нужно было видеть своими глазами. Из домов и квартир она выплескивалась как вода из переполненного родника на улицы.

Когда мы приехали в Ленинград, нас буквально носили на руках, приглашали в дома, угощали разлитой на донышки стаканов из невесть где добытых «чекушек» водкой, предлагали на закуску небольшие кусочки черствого черного хлеба, пили с нами за здоровье бойцов Красной Армии, за Победу. Эту волнующую встречу с ленинградцами, пережившими всем смертям назло вражескую блокаду, мне не забыть никогда.

В одни из нелетных дней, когда густой туман запеленал землю, в клубе поселка Озерки для нас состоялся концерт, данный артистами Ленинградского театра имени С. М. Кирова.

Балерины, певцы, чтецы и музыканты были настолько ослабевшими и худыми, что мы удивлялись – в чем только душа держится. Но все выступали вдохновенно, с подлинным артистическим блеском. С подмостков клуба в Озерках тогда для нас впервые прозвучали первая часть Седьмой симфонии Дмитрия Шостаковича и песня «Темная ночь» композитора Н. Богословского и поэта В. Агатова… Все, кто был на этом концерте, долго с большой благодарностью вспоминали его.

…В начале февраля в полк позвонил командир дивизии Божко. Взяв телефонную трубку, я услышал:

– Гвардия! Поздравляю с высокой наградой. Несколько минут назад генерал Нестерцев сообщил мне, что ваш летный состав, выполнявший задания Ленинградского штаба партизанского движения, в том числе и технический персонал, готовивший в полет самолеты, награжден медалью «Партизану Отечественной войны».

– Служим Советскому Союзу! Большое спасибо, товарищ командир, за приятную весть.

– Готовьтесь получать награды. Пусть гвардейцы приведут себя в надлежащий вид. Медали вам будут вручать здесь, в Ленинграде.

Это известие взволновало и обрадовало всех в полку. Об этом только и говорили. Волноваться было от чего: ведь такой награды еще не удостаивался ни один летчик АДД. Мы гордились, да и теперь гордимся этой наградой не менее чем орденами.

8 февраля Ленинградский штаб партизанского движения организовал прием, на котором присутствовали руководители партизанских отрядов, партизаны, работники Ленинградского обкома партии. После вручения нам председателем Ленинградского Совета депутатов трудящихся товарищем П. С. Попковым медалей в бывшем Юсуповском дворце на Фонтанке состоялся торжественный ужин, на котором партизанские руководители сказали много теплых слов в адрес летчиков. Летчики не остались в долгу, тепло и сердечно поздравили народных мстителей с боевыми успехами – самостоятельным освобождением города Гдова и участием в боях за взятие железнодорожной станции Передольская. Да, ленинградские партизаны отбивали у хваленого немецкого воинства города. Стол по тем трудным временам выглядел очень обильным, особенно удивили нас вазы со свежими яблоками. Правда, яблок явно на всех не хватало, и поэтому никто не решался их пробовать. Заметив это, Попков сказал:

– Товарищи летчики! Секретарь Центрального Комитета Компартии Казахстана прислал в Ленинград вагон алма-атинских яблок. Мы их отдали ленинградским детям, а по одному яблоку выделили вам. Ешьте на здоровье.

Мы взяли по яблоку, разрезали их на кусочки и поделились с нашими радушными, замечательными хозяевами.

Пока Ленинградский и Волховский фронты гнали разбитого врага на запад, полки авиации дальнего действия, выполняя задания высшего командования, наносили массированные бомбардировочные удары по военно-промышленным объектам Финляндии. Боевой дух личного состава полка был очень высок. Все ночи, когда позволяла погода, мы участвовали в налетах на промышленные объекты Хельсинки, на порты Котка и Турку, срывая вывозку стратегического сырья в Германию и резервов гитлеровских войск в Эстонию.

В феврале боевая работа достигла максимального напряжения. При бомбардировке порта Котка почти все экипажи совершили по пять боевых вылетов за одну ночь. Такого мы еще никогда не делали.

В ночь на 27 февраля наносился третий, самый мощный удар по военно-промышленным объектам города и порта Хельсинки. Несмотря на плохую погоду, во вторую половину ночи экипажи полка совершили 55 самолето-вылетов. Многие экипажи в эту ночь сделали по три боевых вылета. Батальон аэродромного обслуживания, не имея достаточного количества механизмов и транспорта, обеспечить нас всем необходимым был просто не в состоянии. После двух вылетов аэродромный запас авиабомб кончился. Для нас стали подавать вагоны с бомбами на близлежащую железнодорожную станцию. Для разгрузки и перевозки в помощь батальону аэродромного обслуживания были привлечены все медицинские работники госпиталя, которых возглавлял наш полковой врач гвардии майор медицинской службы В. С. Иванов, работники столовой, свободные от дежурств связисты. Бомбы подвозили прямо к самолетам, снимали их с грузовиков и сразу подвешивали на бомбодержатели. Автомашина уезжала за следующим комплектом, а самолет улетал на боевое задание. Боевая работа шла как заводской конвейер.

При втором вылете на взлете на самолете командира 2-й эскадрильи гвардии старшего лейтенанта Земляного из-за обрыва поршня загорелся мотор. Земляной вовремя прекратит взлет, но самолет, выкатившись из пределов укатанной полосы в глубокий и плотный снег, получил повреждения. Из-за утечки горючего огонь быстро распространился на крылья и фюзеляж. Все, какие только были на аэродроме, противопожарные средства были пущены в ход, но пожар затушить не удавалось. Кроме того, что горевший самолет препятствовал взлету других машин, возникла серьезная опасность взрыва подвешенных под машиной авиабомб. От этого могли пострадать и работавшие на аэродроме люди, и стоявшие на поле самолеты.