Михаил Кокшенов - Апельсинчики, витаминчики…

А будь, допустим, мяч квадратный. Тут его так просто не покатаешь, тут он сам не попрыгает, да и головой его особенно не ударишь, рискованно. Ну, а вратарю круглый мяч, вообще, одно удовольствие ловить. Пусть квадратный поймает.

Баскетбол. Так там же это кольцо под этот мяч специально и сделано. Бросил, и он там, ему и деваться некуда. Спорт!

А вот если мяч в баскетболе сделать колбасой. А? Тогда этой колбасой так просто не распорядишься, раз и в кольцо, раз и два очка. Нет, тогда за каждое очко надо будет попотеть. Вот!

А волейбол? Сейчас там круглым мячом что хотят творят — блоки, гасы, пасы, передачи, подачи. А сделай мяч в волейболе треугольный или в виде обувной коробки, совсем другое дело будет. Тут, как кто гасить соберется — все с площадки сразу разбегутся, а вдруг, ребром попадет. В общем намного интереснее будет. Короче говоря, для дальнейшего развития спорта надо форму мяча менять, и как можно скорее.

Хватит, поиграли кругленьким!

Решил один штангист побить рекорд.

Целый год к рекорду готовился пока соревнования не подошли. Подошли соревнования, вышел он на помост, взвалил рекордный вес на грудь и толкнул его без сучка, без задоринки.

Весь зал так и ахнул, заревел весь зал от восторга.

А он поднял штангу и не опускает.

Ему кричат: «Вес взят, опусти…»

А он держит.

Ему кричат: «Ты что, опускай, засчитали». — А он держит.

Товарищи к нему подошли.

— Вась, опускай, ведь ты рекорд побил.

А он отвечает:

— Побить-то побил, да еще удержать хочу.

И стоит. Час стоит, два стоит, уже соревнования кончились. Народ домой разошелся, а он все стоит и стоит.

День стоит, два стоит. Жена ему обедать носит, с ложки его кормит, а он все стоит — рекорд держит.

А тем временем в другом зале, его рекорд побили, а он все стоял и держал бывший рекорд. И было ему невдомек, что стоя на месте рекорд удержать нельзя.

Сколько лет я работаю на эстраде, и не перестаю восхищаться певцами-солистами. Отважные люди! Герои! Титаны! Ведь, правда, подумайте сами, какое это ответственное дело выходить один на один с залом и петь, иногда целый вечер. А! Смелость какая нужна, я уж не говорю о таланте! Ведь слова можно забыть, а кто подскажет — никто не подскажет, тут пой и пой. А сколько всяких мелодий помнить надо — ужас!

Уж если петь, то лучше в хоре. Дело спокойнее! Стоишь в массе, слова забудешь, не страшно — другие помнят, мелодию напутал — не беда. А если и то и другое забыл можно просто так рот раскрывать для видимости. Благодать! Я вот к чему пустился в рассуждения-то. Я ведь раньше тоже в певцы собирался, — выступал даже один раз, когда на флоте служил, был, значит, у нас концерт самодеятельности. Я лично песню приготовил с баянистом. Голос у меня хоть небольшой, но тембр зато приятный. Волновался страшно! Выхожу. Первый куплет пропел, припев пою и с ужасом чувствую, что второй куплет забыл, пою опять первый, думаю, может вспомню. Нет, ну совсем память отшибло. Так три раза первый куплет с припевом спел — в зале смех уже, а я чуть не бегом со сцены. Позор! Забегаю за кулисы, а мне старшина наш Щербак говорит, что же ты, товарищ, Иванов, слова-то не смог выучить. Я оправдываюсь.

— Выучил, — говорю, — товарищ старшина, только вот по ходу забыл.

В общем на следующем концерте мне уже петь не дали.

— Хватит, — говорят, будешь номера объявлять. Вот с того времени конферансье и работаю.

Сижу я как-то после работы у себя в институте и занимаюсь. Собирался я на будущий год в вуз поступать, сколько можно в чертежниках сидеть, и вот значит, задачи по физике решаю.

Вдруг заходит наш вахтер дядя Вася.

— Что это ты часов всяких нарисовал, аль на часовщика готовишься? — спрашивает.

— Да нет, дядя Вася, это я тут амплитуду вычисляю.

— Какую такую амплитуду?

— Ну, размах маятника. Задача такая, по физике.

— Понятно. Короче говоря, у кого какой размах что ли хочешь узнать?

— Не у кого какой, а у маятника, закон на это имеется, от веса маятника зависит, — отвечаю.

— Понял, понял! — говорит. — Только я тебе без всяких маятников про эту амплитуду объяснить могу.

— Это как же? — удивился я.

— А вот так, на людях.

Я в этом институте уже который год работаю и у каждого человека эту самую амплитуду изучил.

Я только засмеялся.

А дядя Вася продолжал:

— Вот сижу я за своим столиком и все вижу. Вот, к примеру, курьер наш, тетя Паша, за день разов 10–15 в мыле пробегает, и каждый раз из очередного маршрута летит, то с Речного вокзала, то с Сокольников. Потом снабженец, тоже прилично мотается, много у него дел. Правда, до него тоже деловой был, но тот так раскачался, что со всего размаху где-то на пять лет застрял, сорвался, короче говоря, с амплитуды. Ну, конечно, и рядовые сотрудники, они тоже много бегают, и в командировки их гоняют, и в другие отрасли.

Это все — большая амплитуда, — пояснил дядя Вася, и продолжает. — А вот начальники отделов уже среднюю амплитуду имеют, эти поспокойнее, больше на месте сидят, некуда им особенно бежать, они свое отбегали.

Теперь начальник наш, Петр Гаврилович. Он и вовсе малую амплитуду имеет, разве только по коридору направо, вторая дверь налево и все, а так больше все к себе вызывает.

Вот тебе и амплитуды. Они, парень, от занимаемой должности зависят.

Я хотел возразить дяде Васе, а он продолжал:

— Другое дело, когда отпуск подходит, тут с этими амплитудами все наоборот получается. Начальник наш — Петр Гаврилович, значит, аж до самых Карловых Варов раскачался — вот это тебе амплитудка. Начальники отделов тоже ничего амплитуду сделали — до Черного или Балтийского моря качнулись. Ну, а рядовые сотрудники все по Подмосковью раскачались, природа здесь, говорят, лучше и спокойнее.

А курьер, тетя Паша, дальше 43 километра так и не раскачалась, сродственники у нее там в деревне. Вот, парень, тебе опять амплитуда, но уже летняя, так сказать, и тоже свой закон имеет. Понял?

И дядя Вася ушел, шаркая валенками, а я остался и задумался об этой самой амплитуде.

Хоть интервью — слово иностранное, но значение его всем, конечно, понятно. Да и не удивительно, каждый день и в газете, и по радио, интервью с тем-то, интервью с этим-то, короче говоря, простое слово, можно сказать, обиходное.

А вот несколько лет тому назад из-за этого самого слова со мной история вышла, всю жизнь помнить буду.

После окончания животноводческого техникума, хотели меня на работу в колхоз направить, да дядя за меня заступился, в районе оставил. Не только оставил, а еще в районную газету устроил, корреспондентом. Работаю. Присматриваюсь. Вроде ничего. Проходит два дня, и вдруг, вызывает меня зам. главного редактора Вадим Савич.