Андрей Кручинин - Белое движение. Том 1

«Стройная, величественная фигура всадника… оставалась неподвижной, как бы окаменелой; взор впился в противоположный скат лощины, как будто отыскивал ту грань, на которой произойдет встреча, где сейчас должна родиться победа и вместе с ней лучезарная слава… или… смерть! Другого решения быть не могло», – так, по словам очевидца, выглядел граф Келлер в первые минуты боя; теперь же мнимая «окаменелость» сменилась мгновенным решением бросить в схватку последний ничтожный резерв. Прозвучала команда: «Штаб и конвой – в атаку!» – и этого отчаянного натиска не выдержали прорвавшиеся австрийцы. В то же время два русских эскадрона, во исполнение приказа начальника дивизии шедшие в атаку уступом за левым флангом основной линии, теперь выдвинулись вперед и подоспели к месту основной рубки почти одновременно с наступающей третьей линией австрийцев. Последняя могла бы решить исход боя, но, атакованная во фланг, смешалась и лишь частично включилась в «общую свалку», частично же стала уходить. Гусары лобовой атакой захватили стреляющую батарею противника, а одна из казачьих сотен, освободившись после нанесения поражения австрийской пехоте, по инициативе командира выдвинулась к переправам на реке Стрыпе, заняв их и отрезав австрийцам один из путей отступления, которое уже превращалось в беспорядочное бегство…

Награждение Федора Артуровича состоялось Высочайшим приказом 27 сентября 1914 года, а на следующий день Императрица Александра Феодоровна писала Государю: «Какая радость для Келлера! Он в самом деле заслужил свой крест, и теперь он нам отплатил за все. Это было его горячее желание все эти годы».

«Порыв не терпит перерыва», – гласит мудрая кавалерийская заповедь, и Келлер следует ей во всем развитии боевых действий. «…Состоя начальником 10-й кавалерийской дивизии, – гласит Высочайший приказ о награждении его Георгиевским Оружием, отданный много позже (25 апреля 1916 года), – 12 августа 1914 г. в районе дд. (деревень. – А. К. ) Голы – Ковец – Выпески отбросил передовые части противника и затем задержал его превосходные силы, дав этим возможность нашим войскам развернуться в выгодных условиях для атаки позиции на [реке] Гнилой Липе. 18 августа, при первых признаках отхода противника, прорвал его расположение и, продолжая параллельное преследование, расстроил сильную немецкую колонну, обратив ее в бегство. 31 августа – 3 сентября организовал преследование противника, отходившего к р[еке] Сану. Рядом боев у сс. (сел. – А. К. ) Язов-Нови, Ципула, г[орода] Яворов и в районе Добромиль – Самбор окончательно его расстроил, захватив 6 орудий, около 600 пленных и обоз, занимавший протяжением около десяти верст. Такое же преследование продолжал до 13 сентября включительно, с принуждением арриергардов противника к поспешному отходу и с захватом многочисленных трофеев».

Победы продолжаются и в следующем году. «Я помню, как гр[аф] Келлер повел нас на штурм Ржавендов и Топороуца, – пять лет спустя не скрывает своего восхищения генерал П. Н. Краснов, рассказывая о тяжелых боях весны 1915-го. – …Раздались звуки труб, и на громадном коне, окруженный свитой, под развевающимся своим значком явился граф Келлер. Он что-то сказал солдатам и казакам. Никто ничего не слыхал, но заревела солдатская масса “ура”, заглушая звуки труб, и потянулись по грязным весенним дорогам колонны. И когда был бой, – казалось, что граф тут же и вот-вот появится со своим значком. И он был тут, он был в поле, и его видели даже там, где его не было. И шли на штурм весело и смело».

В боях под Хотином, «на штурм Ржавендов и Топороуца» Федор Артурович вел уже вновь сформированный III-й конный корпус. Первое же сражение доставило корпусу громкую славу, а его командиру принесло орден Святого Георгия III-й степени – по формулировке Высочайшего приказа от 23 мая 1915 года, «за то, что 17-го марта 1915 г. во главе вверенного ему корпуса атаковал в конном и пешем строю в районе д[еревень] Рухотин, Поляна, Шиловцы, Малинцы 42[-ю] гонведную пехотную дивизию и бригаду гусар 5-й гонведной кавалерийской дивизии, наступавшие на город Хотин, разбил их и, частью уничтожив, взял в плен 33 офицера, 2100 нижних чинов, 40 походных кухонь и 8 телеграфных вьюков; 27-го апреля, выбив противника из тройного ряда окопов с проволочными заграждениями у д[еревни] Гремешти на берегу Днестра, прорвался в тыл австрийцам и овладел высотами правого берега ручья Онут и д[еревнями] Баламутовка, Ржавинцы и Гремешти, при этом захватил в плен 23 офицера, 2 000 нижних чинов, 6 орудий, 34 зарядных ящика».

Талант военачальника у графа был неотделим и от личного обаяния. «…Его солдаты обожают, и когда он посещает раненых, каждый старается приподняться и сесть, чтобы лучше его увидеть, – пишет Императрица Александра Феодоровна Государю. – Он разъезжает в сопровождении огромного стяга Нерукотворного Спаса [66]со свитой из 40 казаков, из которых у каждого четыре Георгиевских креста, только эти могут его охранять, – говорят, что это внушительная и волнующая картина». В свою очередь, Федор Артурович неизменно проявлял самую теплую заботу о солдатах.

С августа 1915 года III-й конный корпус, входя в состав IX-й армии, обеспечивал левый фланг Юго-Западного фронта. Здесь же войска узнали о вступлении Императора Николая II в должность Верховного Главнокомандующего (23 августа 1915 года); по-видимому, о реакции Федора Артуровича именно на это известие писала Государю Императрица 28 августа: «Прилагаю письмо графа Келлера, которое, может быть, ты захочешь прочитать, так как оно обнаруживает его точку зрения на происходящее, он смотрит просто и здраво, как большая часть тех, которые не находятся в С[анкт]-П[етер]б[урге] или Москве». Отсюда можно сделать вывод, что новость, вызвавшая ропот и пересуды в обществе, не должна была обеспокоить Келлера, по-прежнему остававшегося безупречным верноподданным. Свою роль здесь могла сыграть и близость графа к Царской Семье, которая нашла отражение, в частности, в письмах и телеграммах, отправляемых им Императрице лично или через министра Двора генерала графа В. Б. Фредерикса и фрейлину Ее Величества А. А. Вырубову. При этом Федор Артурович мог в ряде случаев рассчитывать, что их содержание станет известным и Государю, и действительно, с октября 1914 по июнь 1916 года Государыня в Своих письмах семь раз упоминает различные известия от Келлера, в том числе четыре раза – в связи с пересылкой их на прочтение Императору.

Относительное затишье и позиционная война наконец-то сменяются в последних числах мая 1916 года решительным и победоносным наступлением Юго-Западного фронта. Не пройдет и месяца, как в Царское Село полетит телеграмма командира III-го конного корпуса: «Данную задачу исполнил, очистил южную Буковину от противника. Сегодня ранен в другую ногу пулей, кость не перебита, но расщеплена. С Божьей помощью надеюсь скоро вернуться в строй для дальнейшей службы Вашему Величеству». После вступления в августе 1916 года в войну Румынии конница Келлера первой вошла на ее территорию для оказания помощи новому союзнику. В январе 1917 года Федор Артурович был произведен в генералы-от-кавалерии… а менее трех месяцев спустя – оставил ряды Действующей Армии, хотя конца войне еще не предвиделось.