Федор Раззаков - Константин Бесков. Мафия в офсайде. КГБ играет в футбол

– Быстро забирайте деньги и уезжайте.

– А ты? – спросил один из мировцев.

– Я попытаюсь увести за собой карабинеров, – и Райнери забрался на водительское сиденье инкассаторского фургона.

Спустя полминуты площадь перед банком опустела – два автомобиля с налетчиками рванули в одну сторону, а фургон в противоположную. Именно последний и заметили карабинеры, когда подъезжали к банку. И тут же бросились в погоню за беглецом.

Райнери гнал по улицам Сантьяго, отчаянно сигналя автомобилям, которые ехали впереди него, чтобы те уступили ему дорогу. Он безоглядно нарушал все правила уличного движения, рискуя в любую минуту либо столкнуться с каким-нибудь автомобилем, либо сбить кого-то из прохожих, поскольку иной раз ему приходилось выезжать на тротуар и мчаться по нему, снося столики уличных кафе. Две полицейские машины висели у него на «хвосте», при этом один из карабинеров несколько раз высовывался из переднего окна и пытался выстрелами из пистолета попасть в колеса фургона. Но каждый раз Райнери выворачивал руль в сторону и не давал карабинеру хорошенько прицелиться. Так продолжалось несколько минут. Пока на одной из улиц Райнери не увидел впереди себя заслон, воздвигнутый карабинерами сразу из нескольких автомобилей. Поскольку сдаваться Райнери не собирался, он прибавил скорости и направил свой автомобиль в самую середину заслона. Спустя полминуты фургон протаранил полицейские автомобили, разметав их в разные стороны. Карабинеры, успевшие отбежать, открыли беспорядочную стрельбу по фургону, но его броня не позволила навредить беглецу. И погоня продолжилась.

Свернув в одну из боковых улочек, Райнери промчался по ней как вихрь, едва не сбив нескольких прохожих, переходивших улицу. Две полицейские машины по-прежнему преследовали фургон, а все тот же полицейский не оставлял попыток попасть из пистолета по колесам. Тогда Райнери пошел на отчаянный шаг. Он круто вывернул руль вправо и надавил на педаль тормоза. И тот автомобиль, где находился стрелок, со всей скорости врезался в зад фургона. От этого удара карабинер выронил пистолет, а сам вылетел из машины на тротуар. А мировец надавил на педаль газа и продолжил свое бегство, теперь уже от одного полицейского автомобиля.

Тем временем в тот квартал, где происходила погоня, стягивались дополнительные силы не только полиции, но и армии. И Райнери прекрасно понимал, что долго служить ему спасением фургон не сможет. И когда впереди он различил контуры двух армейских танков, которые продолжали патрулировать улицы Сантьяго еще со времен переворота, он понял – дальше пути нет. Поэтому, разогнав фургон, он направил его на один из танков, а сам выскочил из кабины и кубарем покатился по тротуару. Не ожидавшие от него такого кульбита, карабинеры из автомобиля-преследователя проскочили чуть вперед. А когда остановились и выбрались наружу, беглец открыл по ним огонь из своей «беретты». Один карабинер тут же упал, сраженный выстрелом в грудь, а второй был ранен в ногу. Однако к ним на помощь уже бежали их коллеги, стоявшие в заслоне возле танков. Увидев это, Райнери бросился бежать со всех ног, свернув в первый же переулок. Он бежал с такой скоростью, что даже сам поражался – никогда раньше он так не бегал. Он выскочил на соседнюю улицу и едва не угодил под колеса такси, которое на удачу было свободным. Спрятав пистолет в карман, Райнери заскочил в салон и захлопнул дверцу.

– Вы что с ума сошли, бросаетесь прямо под колеса? – спросил водитель, повернувшись к пассажиру вполоборота.

– Извини, приятель, – тяжело дыша, ответил Райнери. – Пожалуйста, поезжай на Бельависта.

Таксист завел мотор и автомобиль тронулся с места.

Оленюк приехал в Москву поездом в начале первого дня. На Киевском вокзале взял такси и домчался до Петровки, 38, где располагался МУР. Поднялся в «убойный» отдел, где застал в нужном ему кабинете его хозяина – инспектора Алексея Игнатова, с которым был знаком около трех лет: с тех пор, как они вместе отдыхали в санатории МВД в Белоруссии. С тех дней они виделись всего лишь несколько раз: Игнатов однажды приезжал по служебным делам в Киев, а Оленюк бывал в Москве трижды. И каждый приезд они предпочитали останавливаться не в гостиницах, а на квартирах друг у друга, благо оба были людьми холостыми. Правда, если Оленюк жил один (его родители обитали у себя на родине – в Черновицкой области), то Игнатов жил на Цветном бульваре вдвоем с матерью – женщиной интеллигентной, работавшей в телецентре в Останкино.

– Вижу по твоему озабоченному лицу, что дело у тебя серьезное, – пожимая приятелю руку, констатировал Игнатов.

Оленюк скинул с плеча спортивную сумку и, усевшись на стул, рассказал коллеге о том, что за дело привело его в Москву. Игнатов слушал его внимательно, стоя у раскрытой форточки с сигаретой в руке и фотороботом «боксера» в другой.

– Значит, у вас там в Киеве завелся подпольный тотализатор? – спросил Игнатов, когда Оленюк закончил свой рассказ.

– Он и у вас может быть, – ответил Оленюк.

– С чего это ты взял?

– Боксер-то ваш, местный. И в Киев он, видимо, выезжал по вызову. Вот и выходит, что связи киевских тотошников простираются до Москвы, если не дальше.

– Хочешь сказать, что это одна шайка-лейка?

– Вот именно. Судя по всему, это всесоюзная структура, учитывая, что в футбол у нас в высшей лиге играют семь республик: РСФСР, Украина, Белоруссия, Узбекистан, Казахстан, Грузия и Армения. И везде могут играть в тотализатор.

– Слушай, Влас, не заставляй меня разочаровываться в нашем футболе больше, чем он того заслуживает, – выбрасывая недокуренную сигарету в форточку, заметил Игнатов. – Мухлюют результатами матчей чаще всего в вашей Украине, но не здесь, в Москве. Никогда не поверю, что мой «Спартак» этим занимается.

– А чем он лучше киевского «Динамо»? – вскинул брови Оленюк.

– Объясняю, – и Игнатов уселся на стул напротив приятеля. – У нас в Москве пять команд и каждая ненавидит другую до животных коликов. Как при такой нелюбви, например, «Спартак» может договориться с ЦСКА или «Динамо»? Да никак! Это же касается и отношений армейцев с динамовцами, а торпедовцев со спартаковцами или железнодорожниками. Поэтому, если, к примеру, представится такая возможность, то москвичи с превеликим удовольствием «сольют» тот же «Спартак» в первую лигу. Чего не скажешь о ваших украинских командах, которые по мере сил снабжают очками киевское «Динамо». Ведь оно же флагман вашего футбола. Ты последнюю встречу твоих киевлян с «Шахтером» видел? И я лицезрел. Так вот это типичные поддавки со стороны дончан. Даже Блохину дали забить два мяча, чтобы он смог лучшим бомбардиром первенства стать, обогнав нашего Кожемякина. Кстати, и твоего массажиста грохнули аккурат после этой игры. Думаешь, случайно?