Игорь Минутко - Искушение учителя. Версия жизни и смерти Николая Рериха

Таким образом главное — власть, притом власть всеобъемлющая, хотя и в области духа и культуры. А у властителя, вождя, Учителя — свои вкусы и пристрастия: он все равно человек, а не Бог.

Довольно пока. Мы еще продолжим эту тему — об «империи духа и культуры» маэстро Рериха. Но для этого продолжения необходимо отказаться от того хрестоматийного, канонизированного Николая Константиновича, который внедрен в сознание бывшего советского общества, да и в западное массовое сознание, — образа достаточно устойчивого. Этот иконописный образ истины ради необходимо разрушить.

Поскольку в этой книге речь пойдет о жизни Николая Рериха в Карелии в течение двух с половиной лет — до 1919 года, следует сказать о двух обстоятельствах: во-первых, карельский период — переломное время в жизни моего героя, здесь пролегает роковая черта, за которой начинается нечто новое, совсем новое… Это новое, надо добавить, ждет все человечество. Во-вторых, идея империи духа и культуры еще не созрела, однако уже сделан один практический шаг (о нем позже), а фрагменты, отдельные образы, детали будущих конструкций уже мелькают перед внутренним взором живописца, философа и мыслителя, творца грядущего духовного рая — они подготовлены всей предыдущей жизнью,

Поэтому давайте заглянем в биографию Учителя до 1919 года, постараемся акцентировать в ней те моменты, события, персонажи, которые раньше опускались, замалчивались или им не придавалось значения. Необходимо уточнить: не будет подробной биографии, а только неизвестные или малоизвестные факты, может быть, специально выделенные, подобранные: ведь у меня, автора этого повествования, своя концепция, и ей я подчиняю фактический материал.

Итак…

Наш герой, пугающе яркий и неординарный с первых осмысленных лет своей насыщенной плодотворной жизни, родился 27 сентября 1874 года. Отец Николая, Константин Федорович Рерих, был известным петербургским нотариусом, мать, Мария Васильевна Калашникова, происходила из богатой купеческой семьи. Дом Рерихов (и большая контора главы семьи при нем) помещался в самом центре Петербурга на Васильевском острове, рядом с Академией художеств. Может быть, самой сокровенной тайной Константина Федоровича было то обстоятельство, что на протяжении многих лет он являлся членом масонской ложи розенкрейцеров и был одним из «высших посвященных»13.

Когда Николай Рерих вступил в совершеннолетие, отец, уже успевший внушить сыну уважение к «вольным каменщикам», способствовал вступлению молодого живописца в масонскую ложу; при посвящении «волчонок» (т.е. сын масона) получил эзотерическое имя Фуяма.

Далее конспективно об образовании нашего героя: после окончания частной гимназии Карла Мая Николай по настоянию отца поступает на юридический факультет Санкт-Петербургского университета (там происходит знакомство, перешедшее в дружеские отношения, с будущим советским наркомом иностранных дел Чичериным), он совмещает учебу по «основной профессии», как считает Константин Федорович, с занятиями живописью в мастерской художника и скульптора Минешина, работавшего, между прочим, над многочисленными, щедро оплачиваемыми правительственными заказами (размышляя над этим фактом, Николай Рерих, скорее всего, осмысливает для себя, прикидывая планы на будущее, дилемму «художник и власть»); в 1897 году он поступает в Академию художеств, и его конкурсная работа приобретена основателем русской национальной картинной галереи Павлом Третьяковым.

Следует, пожалуй, поподробней рассказать о Николае Рерихе — студенте. Невероятная, педантичная на немецкий манер работоспособность. Вот примерный распорядок дня: он просыпается в восемь часов — «будильник» в голове, с девяти до часу дня — занятия в Академии художеств, с часа до трех — университет, с трех до пяти — работа над эскизами, с пяти до девяти — вечерние классы и практические занятия в Академии, с девяти до двенадцати ночи — чтение, литературная работа (для заработка), реже встречи с друзьями (их у него мало) и знакомыми. И так изо дня в день, без всяких отклонений.

С первого студенческого года — конфликт с отцом, правда, скрытый, в интеллигентной форме: Константин Федорович понимает, что сын увлечен живописью, в ней видит свое будущее, и суровый родитель всячески старается препятствовать этому — Николай, получив юридическое образование, должен по наследству принять его дело, то бишь нотариальную контору. Николай же для себя решил: этому не бывать. Отец ограничивает денежное довольствие сына, зная, что прежде всего траты у него — на краски, холст, кисти, подрамники, книги о живописи. Есть у молодого человека и другие расходы: надо пополнять три коллекции, которые он начал собирать еще гимназистом (и эти увлечения, как покажет будущее, на всю жизнь): археологическую, нумизматическую и минералогическую. Что же, он сам заработает деньги на свои нужды, и появляется определенное ожесточение к отцу, естественно, тщательно скрываемое от посторонних глаз: ведь дом Константина Федоровича всегда открыт, его клиенты — ученые, общественные деятели, писатели, музыканты, художники. Репутация и самого нотариуса, и его семьи должна быть безупречной, и студент Николай Рерих принимает правила этой игры, безукоризненно исполняя порученную ему обстоятельствами роль.

На свои расходы, решает он, я заработаю сам.

И в распорядок дня вносится этот параграф: заработок. По протекции именитых знакомых он получает заказы на роспись церквей, и эта нелегкая работа — «социальный заказ», сказали бы в советское время — приносит приличные деньги. Помимо иконописи Николай приобщается к литературному труду (задатки к этому обнаружились в талантливом мальчике еще в детстве): для питерских газет он пишет небольшие рассказы, очерки, нравоучительные сказки, стихи. Работа занимает и ночные часы.

Упорство, настойчивость, упрямство: «Я буду художником… Я стану знаменитым художником. Никто не остановит меня». И отец смиряется…

Подтянутый, корректный, с прямым взглядом и холодно-приветливой улыбкой, вроде бы общительный, Николай Рерих охотно заводит знакомства, он интересный участник бесед и споров на любую тему. Но друзей мало, при всей своей общительности Николай Рерих не очень-то допускает чужих в свой внутренний мир, и «посторонние» чувствуют это: таким образом молодой человек молчаливо подчеркивает свое превосходство над ними, и скорее всего не без оснований. Потенциальные друзья наталкиваются на глухую стену, за которую «инаковерующим» проникнуть невозможно. И никто из студенческого окружения, естественно, не знает, что перед ними — масон, посвященный в ложу розенкрейцеров, и имя его — Фуяма… Ему чужд свободный студенческий быт с определенной простотой нравов, ему неприятна так называемая богемная жизнь, характерная для той среды художников, поэтов, музыкантов, в которой волей-неволей приходится вращаться.