Егор Лигачев - Предостережение

Недаром наша Коммунистическая партия получила название сражающейся партии. Три миллиона коммунистов погибло на фронтах Великой Отечественной войны советского народа против немецких захватчиков. Коммунисты были впереди и в боях и в труде, на заводах и на полях. В 1941 году всего лишь за 6 месяцев было переброшено на восток страны — на Урал, в Сибирь, на расстояние в 3 — 4 тысячи километров свыше тысячи предприятий, которые в начале 1942 года стали выдавать фронту самолеты, танки, артиллерию, боеприпасы. Я работал в годы войны на крупнейшем авиазаводе в Сибири и знаю это не по рассказам.

Советская система показала свою жизнеспособность и в защите Отечества, и в восстановлении и развитии народного хозяйства. В течение 7—8 лет после войны были подняты из пепла тысячи разрушенных городов и сел, в послевоенный период СССР приблизился по основным экономическим показателям к США.

— Через какие беды, через какие испытания прошли, — говорил писатель Ф.Абрамов о советском времени, — а живем, всему миру светим. Подвиг советского народа и Коммунистической партии!

Словом, как бы ни клеветали господа хорошие, а именно социализм вывел страну на вершину современности, именно советский период — самый значительный во всей ее истории. Именно КПСС возглавляла поистине эпохальные преобразования. Из песни слова не выкинешь.

Но в конце 70-х и в начале 80-х годов советская форма социализма начала серьезно сдавать, резко снизились темпы роста экономики, наметилось отставание в развитии социалистической демократии. Одной из главных проблем, с которой столкнулось тогдашнее руководство страны, был всевозрастающий разрыв между СССР и развитыми странами Запада в области технологии и эффективности производства гражданской продукции. По сравнению с США производительность труда в промышленности была в 2 раза ниже, а в сельском хозяйстве — в 4 раза (кстати говоря, за три года правления псевдодемократов разрыв по производительности труда стал намного больше, в промышленности — в 6—7 раз, а в сельском хозяйстве — и того больше).

Замедление развития страны, нарастание трудностей в предперестроечный период объясняются рядом факторов, и прежде всего тем, что в стране была построена модель государственного социализма (не феодального и казарменного, как это кое-кто утверждает). Произошло чрезмерное огосударствление общественной собственности на средства производства ( в частности, колхозно-кооперативная форма собственности без оснований на то во многом была приравнена к государственной), что сдерживало инициативу трудовых коллективов, мешало их участию в управлении производством. К этому нужно добавить государственную монополию в производстве многих видов продукции, исключавшую конкуренцию.

Пагубно сказывались огромные военные расходы, вызванные навязанной нам гонкой вооружений. Мощный военно-промышленный комплекс поглощал значительную часть материально-технических и трудовых ресурсов государства, что препятствовало развитию гражданского сектора экономики, решению крупных социальных программ. Теперь, когда оборонная промышленность в большей степени стала открытым сектором экономики, мир изумлен тем, что он увидел. На Западе началась настоящая охота за советскими технологиями в оборонном секторе экономики. Западные специалисты говорят, что «это похоже на открытие Атлантиды». Военный комплекс обеспечивал обороноспособность страны, позволил достигнуть стратегический паритет между СССР и США, предотвратить мировую войну ценой, правда, колоссальных затрат.

К середине 80-х годов накопилось немало сложностей в развитии союзного государства, нарастали противоречия между центром и республиками, входящими в Союз, решение многих республиканских вопросов неоправданно сосредоточивалось в центре, в общесоюзных органах. Доля расходов одних республик в реализации общесоюзных задач нередко без оснований на то покрывалась вкладами других, что вызывало недовольство, порою ущемлялись национальные и культурные традиции народов.

Все это, однако, не давало оснований для разрушения Советского Союза. Наоборот, имелись все необходимые предпосылки к его сохранению и обновлению. Становилось ясно, что нужны общественные преобразования, требовалась перестройка многих сфер общества. И в этом нет ничего удивительного, рано или поздно в любом обществе в процессе его развития наступает неотвратимость реформ.

Нередко задают вопрос: «Была ли у перестройки теоретическая база или это был плод наития ее организаторов?»

Нельзя сказать, что перестройка была оснащена стройной теорией, но ее основные контуры обозначены. Основополагающим принципом перестройки был вывод В.И.Ленина о том, что нельзя идти вперед, не идя к социализму. Отсюда лозунг: «Больше социализма — больше демократии!» Отсюда — связь времен, преемственность в политике, совершенствование общества в рамках советской системы на базе социализма без изменения ее экономических, политических и социальных основ. Это означало господство общественной собственности на средства производства и разнообразие ее форм, углубление социалистической демократии, укрепление Советов — власти трудящихся, упрочение союза рабочего класса, трудового крестьянства, народной интеллигенции.

При разработке политики перестройки мы опирались на теорию взаимодействия и взаимовлияния экономики и демократии (одно подталкивает другое). Отсюда — требование вести преобразование в сферах экономики и политической системы одновременно.

И, наконец, мы исходили из решающей роли трудящихся при социализме. Отсюда — активизация трудовых коллективов в решении производственных и общественных дел, усиление роли общественного мнения, усиление гласности, широкое обсуждение важных законопроектов. И это было живой практикой. Сейчас все это утрачено. Коренная переделка общества идет без совета с трудовым народом, помимо его воли, более того, в ущерб ему, в угоду ничтожному меньшинству.

Правда, можно слышать, что нынешние власти не имеют программы преобразований, не знают, куда ведут страну. На самом деле это не так — власти пытаются скрыть от народа истинные цели политики, заявляя, что в России нет места ни социализму, ни капитализму. В действительности реализуется курс на реставрацию капитализма столетней давности в союзе с внешними силами. На Западе немало политиков, которым нравятся сегодняшняя Россия и ее президент. Развал государства, упадок экономики, нищенская зарплата, разгул преступности и бандитизма, коррупция, тысячи убитых — им нравится наша гибнущая страна.

Часто говорят, что перестройка не имела четких целей, конкретной программы, и поэтому, дескать, закончилась провалом. Это не так, совсем не так.