Виктор Островский - Обратная сторона обмана (Тайные операции Моссад)

Выяснилось, что она не работает на Моссад. Ей так же не хватало ласки, как и мне, она не просто отдавалась этой ночью, она получала наслаждение от этого. Я смутно припоминал, как провел ее вниз и посадил на такси до центра города. Утром я погрузился в сны и позднее не смог сказать, что было на самом деле, а что мне приснилось.

Это должен был быть мой последний завтрак в гостинице перед тем как очутиться на улице. Я был один и прицеливался в цель, в которую не знал, как попасть. Я упаковал все свои вещи в чемодан и надел свой полосатый костюм. С этим я скачусь на дно и через несколько дней буду выглядеть как человек, потерявший все.

И тут я заметил, что неправильно берусь за дело. Эфраим дал мне задание и сказал, как я должен его выполнить. Предложенный им метод сработал бы у него, а у меня нет. Если бы это была обычная операция Моссад, мы бы обсудили ее и через несколько часов мозгового штурма нашли лучший для меня метод выполнения работы. Этого не произошло, и я не был готов так приступать к делу. Если бы мне и было предначертано стать бродягой, то чисто из-за отчаяния, которое было во мне заметно, и которое я не мог симулировать.

Я выбрал прямой метод, о котором знал, что хорошо сумею его использовать. Я взял свой израильский паспорт и сел на метро. Я вышел на станции «Вэн-Нэсс» и пошел пешком к торговому центру. Я сначала хотел выпить чашку кофе, а потом уже начинать. Через 20 минут я вышел из такси перед иорданским посольством, которое было всего в тридцати метрах от посольства Израиля. На входе охрана спросила меня, кто я и что я хочу. Я сказал, что желал бы поговорить с секретной службой. Охранник настаивал на ответе, какая же точная цель моего визита.

– Я хочу говорить с кем-то из службы безопасности, – повторял я, и показал ему мой паспорт.

Он хотел взять его с собой, но я опять его спрятал. – Его получит только сотрудник Вашей службы безопасности.

Он подождал минутку, затем схватил трубку телефона и очень быстро и кратко переговорил с кем-то по-арабски. Затем обратился ко мне: – Не можете ли Вы пройти через эти ворота? Он показал на турникет с детектором для поиска металла, вроде тех, что стоят в аэропортах, который находился в центре приемной, прямо перед лестницей, ведущей вверх. После того, как я прошел через него, еще один человек проверил меня дополнительно ручным детектором. Тут в холл вошел высокий и худой мужчина в темно-синем костюме. За несколько шагов до меня он остановился: – Чем я могу Вам служить?

Я снова вынул мой израильский паспорт и протянул ему. – Тут, скорее, дело в том, чем я могу Вам служить.

Он раскрыл паспорт и перелистал его, посмотрев на фотографию и на меня. Он слегка улыбнулся, сдержал улыбку, а затем улыбнулся совсем широко.

– Вас не затруднит проследовать за мной?

– Напротив.

Мы поднялись вверх по лестнице, и он ввел меня в тихий офисный коридор посольства. Мы зашли в маленькую комнату с одним столом и несколькими стульями. Занавески были задернуты, но комната ярко освещена. На стене за столом висела фотография короля Хусейна в военном мундире, улыбавшегося в объектив

Это место было для меня более чужим, чем какое-либо за мою жизнь. Даже в советском посольстве я чувствовал себя комфортнее. Мужчина, очень элегантный и слишком большой для этого кабинета, сел на стул под портретом короля и указал мне на стул напротив. – Не хотите что-то выпить или поесть?

– Кофе был бы великолепен, – улыбнулся я ему в ответ.

Он дал указания охраннику, сопровождавшему нас до кабинета. Затем положил на стол предо мной мой паспорт.

– Что привело Вас к нам, господин, – он снова бросил взгляд на паспорт, – господин Ос...ровваский?

– Островский, – поправил я его. – Можно сказать, что меня привела жадность и добрая порция чувства мести.

– Месть, это милое словечко. И кому Вы хотите отомстить?

– Своему прежнему работодателю.

– А кто это?

– Моссад.

Я увидел, как его здоровый коричневый цвет лица за секунду стал грязно-серым. Не напоролся ли я по воле случая на «крота» Моссад в Иордании? Такая возможность всегда существует, даже если и очень маленькая. Эфраим не сказал мне, что «крота» нет, он лишь сказал, что это невероятно. Если это он, я долго не проживу. Он встал и двинулся к двери. – Я вернусь через минуту, – сказал он с легкой дрожью в голосе. Я точно произвел на этого человека впечатление. Если он действительно «крот» и озабочен тем, что столкнулся с дезертиром из Моссад, который может его разоблачить, тогда он быстро понесется в израильское посольство. Может быть, я увижу это через окно, если отодвину занавеску.

Я встал и посмотрел в окно, но никого не увидел. Тут появился охранник с кофе и поставил его на стол вместе с тарелкой печенья. Комбинация американских кексов и традиционной кофейной церемонии вызвала у меня улыбку. Эти кексы были как-то не на своем месте, точно как и я.

Почти через пятнадцать минут вновь появился мой собеседник. К нему уже вернулись его улыбка и цвет кожи. – Как мы можем узнать, что Вы тот, за кого себя выдаете?

У меня с собой несколько документов, которые Вы можете посмотреть, и я готов ответить на любой вопрос.

Мы закурили по сигарете, и опрос начался. С самого начала я сказал, что не знаю имен агентов Моссад в Иордании или в других арабских странах. Я не собирался давать им имена и описания оперативных офицеров Моссад, вместе с которыми я работал. В основном его интересовали данные о вмешательстве Моссад в дела фундаменталистского движения в Иордании и о влиянии Моссад на политику Израиля. Он сказал мне прямо в глаза, что они не доверяют израильским политикам, когда они говорят, что хотят мира, – и именно из-за утечек. Он объяснил мне, что всем израильтянам, с которыми они встречаются, всегда дают понять, что они этим все ставят на карту и отбирают у своих партнеров по переговорам возможность действовать, если что-то об этой встрече станет известным извне, даже если это просто тот факт, что такая встреча состоялась. И такие утечки происходят всегда. Единственный вывод, который могут отсюда сделать иорданцы, – тот, что люди, с которыми они встречаются с большим риском для собственной жизни, вовсе не искренни и что такие встречи вскоре совсем уйдут в прошлое.

Через несколько часов мужчина полностью убедился в том, что я тот, кем назвался.

– Я позову моего босса. У него, вероятно, будет пара вопросов к Вам.

В комнату вошел приятный мужчина лет под шестьдесят. На нем были очки с золотой оправой и светло-серый костюм. Его лоб блестел, а осветленные волосы были аккуратно зачесаны назад. Он носил маленькую бородку и дружелюбно улыбался.

Молодой человек отдал честь. – Господин Островский, бригадный генерал Зухир.