Юрий Емельянов - Сталин. На вершине власти

Исходя из клеветнического характера геббельсовской кампании, поддержанной польской эмиграцией, Сталин в своем письме У. Черчиллю от 21 апреля 1943 года осудил поведение правительства Сикорского. Сталин писал, что «нынешнее правительство Польши, скатившись на путь сговора с гитлеровским правительством, прекратило на деле союзные отношения с СССР и стало на позицию враждебных отношений к Советскому Союзу». Сталин предупредил Черчилля о том, что СССР собирается разорвать отношения с правительством Сикорского.

Уговоры Черчилля и Рузвельта повременить с этим решением не остановили Сталина, и отношения СССР с правительством Сикорского были прерваны 25 апреля 1943 года. В ноте Советского правительства утверждалось, что «враждебная кампания против Советского Союза предпринята польским правительством для того, чтобы путем использования гитлеровской клеветнической фальшивки произвести нажим на Советское правительство с целью вырвать у него территориальные уступки за счет интересов Советской Украины, Советской Белоруссии и Советской Литвы». Нет сомнения, что нежелание польского эмигрантского правительства согласиться с воссоединением западных областей Белоруссии и Украины с этими советскими республиками стало главным камнем преткновения в его отношениях с СССР.

«Польский вопрос» был поднят и на Тегеранской конференции, когда Рузвельт выразил надежду, что «Советское правительство сможет начать переговоры и восстановить свои отношения с польским правительством». Однако Сталин дал понять, что о восстановлении таких отношений не может быть и речи. Он утверждал, что «агенты польского правительства, находящиеся в Польше, связаны с немцами. Они убивают партизан. Вы не можете себе представить, что они там делают». Он заявил: «Мы отделяем Польшу от эмигрантского правительства».

Это заявление Сталина не вызвало замечаний со стороны Черчилля и Рузвельта на заседании, но Рузвельт вновь вернулся к «польскому вопросу» в беседе со Сталиным наедине. Рузвельт откровенно сказал Сталину, что его озабоченность польскими проблемами, а также вопросами о статусе Прибалтики объясняются тем, что он, скорее всего, будет баллотироваться на пост президента в четвертый раз в ноябре 1944 года, а значительную часть избирателей, традиционно голосующих за Демократическую партию США, составляют американцы польского и прибалтийского происхождения. По этой причине Рузвельт сообщил Сталину, что, хотя он «лично согласен со Сталиным относительно передвижки польско-советской границы на запад… он не может публично поддержать такое соглашение в настоящее время». По воспоминаниям Гарримана, Сталин «с пониманием отнесся к позиции президента».

Заметив, что он должен учитывать и настроения избирателей литовского, латвийского и эстонского происхождения, Рузвельт спросил Сталина, нельзя ли сделать что-нибудь, чтобы народы Эстонии, Латвии и Литвы смогли выразить свое право на самоопределение. При этом Рузвельт выразил уверенность в том, что эти народы захотят быть в Советском Союзе, но он заявил, что должно быть «какое-то выражение воли народа».

На это Сталин ответил, что в прошлом Великобритания и США были союзниками царской России, в которой прибалтийские народы не имели какой-либо автономии, но тогда никто не ставил вопрос об общественном мнении. Сталин заверил Рузвельта в том, что население прибалтийских республик будет иметь много возможностей выразить свою волю в рамках советской конституции, но он отверг идею международного контроля над таким волеизъявлением. В ответ Рузвельт не высказал никаких возражений.

Объясняя «уступчивость» Рузвельта, Гарриман утверждал, что главным для Рузвельта было желание добиться поддержки Сталиным его предложений о создании новой всемирной организации – Организации Объединенных Наций. Задав Рузвельту много вопросов относительно ООН, Сталин в основном поддержал его предложение. Однако то обстоятельство, что без поддержки Сталина Рузвельт не мыслил создания новой всемирной организации, свидетельствовало о том, что в соотношении мировых сил произошли кардинальные изменения в пользу СССР.

При всей важности «Оверлорда» и других операций, проводившихся или запланированных западными союзниками, Черчилль и Рузвельт сознавали, что уже третий год войны ее главным фронтом является советско-гермайский. Ярким свидетельством признания вклада СССР в общую борьбу явилась церемония передачи Черчиллем меча от имени английского короля Георга VI жителям Сталинграда. Приняв меч из рук Черчилля, Сталин вынул его из ножен и поцеловал. От имени сталинградцев, от имени всего советского народа Сталин поблагодарил союзников за признание героической борьбы советских людей.

Сталин реалистически оценивал положение СССР в мире и вел себя так, как подобало руководителю СССР в тот исторический момент. С одной стороны, он отдавал себе отчет в экономической слабости СССР, и эта мысль прозвучала в его тосте в честь президента США: «Самое главное в этой войне – это машины. Соединенные Штаты доказали, что они могут производить от 8000 до 10 000 самолетов в месяц. Россия может произвести, по меньшей мере, 3 000 самолетов в месяц. Англия производит от 3 000 до 3 500, главным образом бомбардировщиков. Поэтому Соединенные Штаты – это страна машин. Без использования этих машин, с помощью ленд-лиза, мы бы проиграли войну».

С другой стороны, Сталин ясно осознавал, что, одержав сокрушительные победы над прежде непобедимыми германскими армиями, Советский Союз продемонстрировал всему миру свою огромную мощь, и в результате первых лет Великой Отечественной войны в соотношении сил на мировой арене произошли важные сдвиги в пользу СССР. Если летом 1941 года правительства США и Великобритании видели в СССР и его лидере лишь временное препятствие на пути Германии и Гитлера к мировому господству, которое могло задержать глобальную катастрофу в лучшем случае на несколько месяцев, то теперь стало очевидным, что СССР в одиночку добился перелома в войне с Германией. Черчилль и Рузвельт понимали, что без СССР ни победа над Германией, ни победа над Японией были невозможны, а потому не могли не идти на уступки Сталину. Они согласились с перекройкой границ в пользу СССР. Отказываясь поддержать советскую позицию, они все же мирились с тем, что Сталин разрывал отношения с их польскими союзниками, из-за которых Англия и Франция вступили во Вторую мировую войну. Всего три года назад СССР был исключен из Лиги наций голосами западных стран, а теперь лидеры «западных демократий» искали у СССР поддержки в создании новой мировой организации, наделенной правом посылать международные части в любой регион планеты. Черчилль и Рузвельт заявили о необходимости расширить выходы СССР к теплым морям, пересмотрев конвенцию Монтре о проливах в Мраморном море и интернационализировав Кильский канал.