Юрий Емельянов - Сталин. На вершине власти

Если в области музыки, литературы и биологии Сталин и руководство партии выступали против всяких «чуждых» марксизму направлений творческого поиска, оторванных от практики или народных вкусов, то здесь Сталин подчеркивал важность сохранения свободного соперничества различных школ в языкознании, т. е. в науке, не имеющей узко практического значения. В своей работе он указывал, что наука будет обречена на гибель, если в той или иной сфере научной деятельности будет установлена монополия на истину того или иного учения, объявленного «марксистским» и «революционным». Правда, сам Сталин, поверив в эффективность методов Лысенко, не осознал опасного положения, которое возникло в биологической науке в результате ее подчинения школе Лысенко.

Мысли, высказанные Сталиным в дискуссии об учении Марра, были подхвачены П.Л. Капицей, который в письме Сталину от 30 июля 1952 года писал: «Вы исключительно верно указали на два основных все растущих недостатка нашей организации научной работы – это отсутствие научной дискуссии и аракчеевщина… После вашей статьи о языкознании, к сожалению, аракчеевщина у нас не прекращается, но продолжает проявляться в самых различных формах, я лично самую вредную форму аракчеевщины нахожу тогда, когда, чтобы исключить возможность неудач в творческой научной работе, ее пытаются взять под фельдфебельский контроль… Аракчеевская система организации науки начинает применяться там, где большая научная жизнь уже заглохла, а такая система окончательно губит и ее остатки». Капица подчеркивал, что его письмо продиктовано желанием помочь «более здоровому росту» науки в нашей стране. Академик рассчитывал на понимание Сталина, так как знал, что во всех своих действиях на «идеологическом фронте» Сталин руководствовался прежде всего интересами советского общества.

Во всех своих официальных заявлениях Сталин старался показать, что СССР не поддается атомному шантажу. 17 сентября 1946 года в интервью Александру Верту Сталин заявил: «Я не считаю атомную бомбу такой серьезной силой, какой склонны ее считать некоторые политические деятели. Атомные бомбы предназначены для устрашения слабонервных, но они не могут решать судьбы войны, так как для этого совершенно недостаточно атомных бомб. Конечно, монопольное владение секретом атомной бомбы создает угрозу, но против этого существует по крайней мере два средства: а) монопольное владение атомной бомбой не может продолжаться долго; б) применение атомной бомбы будет запрещено».

Выступая на сессии Генеральной Ассамблеи ООН 29 октября 1946 года, Молотов, с одной стороны, осудил использование атомного оружия против мирного населения, заявив: «Все знают, что атомная бомба была применена на таких городах, как Нагасаки и Хиросима. Население этих японских городов испытало жестокость атомной бомбы… Существуют планы использования атомных бомб против мирного населения городов, и притом использования в широких размерах». С другой стороны, Молотов предупреждал: «Даже в атомном деле нельзя рассчитывать на монопольное положение какой-либо одной страны. Науку и ее носителей – ученых не запрешь в ящик и не посадишь под замок. Иллюзии на этот счет пора бы уже отбросить… На атомные бомбы одной стороны могут найтись атомные бомбы и еще кое-что у другой стороны, и тогда окончательный крах всех сегодняшних расчетов некоторых самодовольных, но недалеких людей станет более чем очевидным».

Прозрачные намеки Молотова отражали многолетнюю историю усилий, предпринимавшихся учеными СССР, чтобы овладеть атомной энергией. Когда, к удивлению Трумэна и Черчилля, Сталин не выразил заинтересованности в сообщении об испытании в Аламогордо, он уже был осведомлен не только о «проекте Манхэттен» в США, но и о работах советских физиков-ядерщиков.

Быстрое развитие научных исследований в области физики в нашей стране в первую пятилетку привело к созданию в начале 1930-х годов под руководством В.И. Вернадского и А.Ф. Иоффе групп ученых, занявшихся ядерными исследованиями. В 1937 году в ленинградском Радиевом институте усилиями профессоров И.В. Курчатова, А.И. Алиханова и других был создан первый циклотрон в Европе. В 1940 году ученые Г.Н. Флеров и К.А. Петржак открыли самостоятельно самопроизвольное деление ядер урана, а Ю.Б. Харитон и Я.Б. Зельдович определили условия, необходимые для того, чтобы ядерный процесс шел непрерывно, имея цепной характер. В начале 1940 года академики В.И. Вернадский, А.Е. Ферсман, В. Г. Хлопин внесли в президиум АН СССР предложения об использовании внутриатомной энергии урана.

Однако их уже опередили зарубежные коллеги. Еще осенью 1939 года эмигрировавшие из Европы в США ученые Э. Фермии Л. Сциллард убедили А. Эйнштейна написать письмо Ф. Д. Рузвельту, в котором известный ученый рассказал о перспективах создания атомного оружия, предупредил о возможности его создания в Германии и предложил, чтобы правительство США помогло ученым, находившимся в этой стране, создать такое оружие. В марте 1940 года правительство США начало финансировать «проект Манхэттен» по созданию атомного оружия.

По словам П. Судоплатова, группа советских разведчиков, направленная Сталиным в октябре 1941 года в США, чтобы не допустить признания американцами эмигрантского правительства России, получила сведения о разработках в США атомного оружия. В марте 1942 года такие же сведения были получены от советских разведчиков, работавших в Англии. Эту информацию Берия направил Сталину. Кроме того, в мае 1942 года Г.Н. Флеров послал Сталину письмо, в котором предупреждал об опасности создания немцами атомного оружия. Как отмечал Судоплатов, на основе полученной информации Сталин поддержал предложение Берии о создании группы ученых для координации работ в области атомной энергии и «предложил, чтобы независимо друг от друга несколько ученых дали заключение по этому вопросу… 11 февраля 1943 года Сталин подписал постановление правительства об организации работ по использованию атомной энергии в военных целях. Возглавил это дело Молотов… В апреле 1943 года в Академии наук СССР была создана специальная лаборатория № 2 по атомной проблеме, руководителем которой назначили Курчатова… Уже в декабре 1943 года по прямому указанию Сталина Курчатов был избран действительным членом Академии наук».

Сталин также поддержал Курчатова, который в сентябре 1944 года написал письмо Берии о недостаточной обеспеченности лаборатории № 2 и плохой организации работы по ядерным исследованиям Молотовым. Последний вскоре был отстранен от руководства этими работами. В начале 1945 года Сталин утвердил ряд важных постановлений, направленных на развитие ядерных исследований в СССР. Постановление ГКО № 7357 поручало А. Иоффе и А. Алиханову завершить строительство циклотронной лаборатории при Ленинградском физико-техническом институте к 1 января 1946 года. 27 января 1945 года Сталин подписал постановление ГКО № 7408 об организации поиска, разработки и добычи урановых руд в Болгарии. Эта руда была использована на первом советском ядерном реакторе. 21 февраля 1945 года Сталин подписал постановление ГКО № 7572 «О подготовке специалистов по физике атомного ядра» для лаборатории № 2 и смежных учреждений.