Степан Бунaкoв - Рейды в стан врага

Петросяна неожиданно ударял по ним и прижимал их к земле.

Завидное хладнокровие при отражении неприятельских атак проявил ефрейтор Агафонов. Приблизившись к нашим окопам, финны начали забрасывать их гранатами с длинными рукоятками. Смекалистый боец, Агафонов обратил внимание на то, что гранаты разрываются не сразу, а через какое-то время. Он попробовал перебрасывать их противнику. Удалось. Скоро Агафонов так наловчился, что стал ловить гранаты и переадресовывать их врагу. Так их оружием наш боец остановил атаку противника перед своим окопом.

Без устали подвозил боеприпасы на передовые рубежи, вывозил раненых водитель автомобиля Н. С. Фатеев. Любопытен сам факт появления этого воина в составе десанта. По расчету, его специальная машина, находившаяся в составе батальона связи, не должна была грузиться на транспорт и десантироваться. Боец упросил командира штабной роты капитана В. Д. Клюева взять его с собой для выполнения, как он сказал, любых обязанностей: стрелка, телефониста, подносчика патронов. В первый же день боя Фатеев раздобыл трофейную автомашину и стал выполнять на ней срочные поручения командования. 24 июня он возил на ней счетверенные зенитные пулеметы на угрожаемые направления эти огневые средства мы не раз использовали для отражения пехотных атак противника. Трофейная машина исправно работала.

Докладывая обстановку, командир третьего батальона капитан Федоров с гордостью упомянул фамилию командира пулеметного расчета сержанта Кокорева. После упорного боя Кокорев остался у пулемета один, но продолжал поддерживать огнем стрелковые подразделения. Кончились патроны. Он оглянулся назад в надежде получить подкрепление боеприпасами и увидел в тылу огневой позиции группу противника. Мигом схватил гранаты и вступил с врагом в борьбу. Оставив трех солдат убитыми, вражеская группа отступила. Тогда Кокорев подобрал автоматы и гранаты противника и снова вступил в бой. И вел его до тех пор, пока не отразил очередную неприятельскую атаку. Он был ранен, но не выпускал из рук оружия. И лишь когда обстановка разрядилась, Кокорев, обессиленный, свалился на дно окопа. В это время его заметил санитар Махметов. Он перевязал раненого сержанта и вынес его с поля боя.

В медико-санитарной роте сержант Кокорев пришел в сознание. Первым делом спросил:

- Как там наши? Устояли?

В медпункте бригады шла упорная борьба за жизнь каждого раненого. Командир санитарной роты капитан медицинской службы М. А. Наторин с тревогой докладывал подполковнику А. В. Блаку о чрезвычайно усложнившихся условиях обработки раненых. Эвакуация их на корабли флотилии из-за штормовой погоды прекратилась. Хирурги вторые сутки не отходили от операционных столов и буквально валились с ног от усталости. Однако ни один из них не покинул рабочего места, несмотря на частые артиллерийские и минометные обстрелы противника.

Около 14 часов 24 июня корабли и суда Ладожской военной флотилии подошли к исходному району высадки. Они доставили части 3-й морской бригады.

Дождь к этому времени прекратился. Через разрывы в облаках изредка пробивалось солнце. Но озеро продолжало бушевать. Улучшением видимости немедленно воспользовался противник: его авиация и часть артиллерии были перенацелены на подошедшие корабли. Любыми средствами он стремился воспретить переброску подкреплений на плацдарм. Одновременно враг усилил нажим и на нашу бригаду. Его атаки стали более ожесточенными, артиллерийские удары более продолжительными по времени и большей плотности.

Вдруг усилился ветер, а с ним и новый заряд дождя. Облака низко опустились над озером, закрыв ею и берег косматой темно-серой шапкой. Около 16 часов командир высадки передал на командный пункт нашей бригады сообщение, что в связи с плохой погодой он может переправить на берег только незначительную часть сил. Мы посожалели, но помочь были бессильны - решали другую задачу. Правда, к этому времени наш бригадный резерв - две полные стрелковые роты - еще не был задействован, так что известие командира высадки приняли более или менее спокойно.

Во время высадки подкрепления наша бригада отражала яростные атаки врага, подавляя его огневые средства в глубине обороны.

В 18 часов противник предпринял самую сильную за весь второй день боя на плацдарме атаку на стыке первого и третьего батальонов. По счету это была уже восемнадцатая попытка врага сбросить нас с плацдарма.

Над нашим КП проносились рои трассирующих пуль. Отдельные разрывы снарядов и мин слились в сплошной гул. Подполковник Блак позвонил в первый батальон.

- Кондрашов? Что у вас? Так. Почему немедленно не доложили? - резко и с тревогой спросил он.

Комбриг положил трубку и стремительно поднялся из-за стола.

- Степан Яковлевич, на левом фланге у Кондрашова противник смял передовые подразделения и устремился в тыл нашей обороны. Надо немедленно готовить контратаку силами резерва. Что вам доложил Федоров?

Батальон Федорова вел бой на правом фланге вдоль шоссе и железной дороги. Проводной связи с Кондрашовым он не имел. Самого комбата оглушило при разрыве снаряда, и он теперь плохо слышал. Обстановку вместо него докладывал начальник штаба капитан Лобов. На их участке было несколько спокойнее.

Выслушав сообщение, подполковник Блак распорядился выдвигать бригадный резерв к исходному рубежу, а сам склонился над картой

Вокруг стола стояли майор Суров, подполковник Никитин, майоры Кукушкин и Большаков. Комбриг поднял голову, посмотрел на нас воспаленными от бессонницы глазами. Смуглое лицо его за эти дни побледнело. Заговорил:

- Ударим во фланг прорвавшемуся противнику. Роту второго батальона выводить к левому флангу первого и подчинить Кондрашову. Третью роту - на правый фланг третьего. Она войдет в состав своего батальона. Артобеспечение контратаки осуществлять централизованно с КП бригады. Сигнал для начала действий подается с бригадного КП телефоном, по радио и серией красных ракет. Подполковнику Никитину обеспечить готовность артиллерии к девятнадцати часам.

Саперной роте бригады под командованием бригадного инженера капитана Турецкова было приказано приготовиться к минированию участка вдоль шоссе и железной дороги, чтобы препятствовать распространению противника в этом направлении.

Вскоре Блак распорядился дать сигнал. И в это время я увидел, как от пристани по направлению к КП приближалась колонна бойцов. Сомнений не было: шло подкрепление. Я бросился к Александру Васильевичу:

- Товарищ подполковник, на подходе рота из третьей бригады!

Комбриг знал, что бригада поступала в его подчинение. Сказал мне:

- Поставьте ей задачу на контратаку. Направление - левый фланг первого батальона!