Трумен Капоте - Прекрасное дитя

Монро:Забавно. Как будто мы на натурной съемке – если тебе они по вкусу. Мне – определенно нет. «Ниагара». Какая дрянь. Тьфу.

Капоте:Так послушаем о твоем тайном возлюбленном.

Монро:(Молчание.)

Капоте:(Молчание.)

Монро:(Хихикает.)

Капоте:(Молчание.)

Монро:Ты знаешь много женщин. Кто из твоих знакомых самая привлекательная?

Капоте:Это легко. Барбара Пейли. Вне конкуренции.

Монро(нахмурясь): Это та, что зовут Бейб? Да уж, на младенца она, мне кажется, непохожа. Я видела ее в «Воге» и еще где-то. Какая элегантная. Милая. Когда смотрю на ее фото, чувствую себя халдой.

Капоте:Ее это, пожалуй, позабавило бы. Она к тебе ревнует.

Монро:Ко мне ревнует? Ну вот, опять ты надо мной смеешься.

Капоте:Ничуть. Ревнует.

Монро:Кого? С какой стати?

Капоте:Кто-то из обозревательниц – я думаю, Килгаллен – напечатала анонимную статейку, где говорилось примерно следующее: «По слухам, миссис Димаджио имела свидание с нашим главным телевизионным магнатом, причем обсуждались отнюдь не деловые вопросы». Она статью прочла и поверила.

Монро:Чему поверила?

Капоте:Что у ее мужа с тобой роман. У Уильяма С. Пейли. Главный телевизионный магнат. Неравнодушен к блондинкам с формами. К брюнеткам тоже.

Монро:Но это бред. Я его никогда не видела.

Капоте:Перестань. Мне ты можешь сказать. Этот твой тайный возлюбленный – Уильям С. Пейли, n'est ce pas?

Монро:Нет! Писатель. Он писатель.

Капоте:Да, это правдоподобней. Итак, кое-что уже есть. Твой возлюбленный – писатель. Халтурщик, должно быть, – иначе ты не стыдилась бы назвать его имя.

Монро(с яростью): Что там значит «С»?

Капоте:«С»? Какое «С»?

Монро:«С» в Уильяме С. Пейли.

Капоте:А-а, это «С». Оно ничего не значит. Он вставил его для вида.

Монро:Инициал – и под ним никакого имени? Ты подумай. Видно, не очень уверен в себе мистер Пейли.

Капоте:Да, у него сильный тик. Но вернемся к нашему загадочному писаке.

Монро:Прекрати! Ты не понимаешь. Для меня это очень важно.

Капоте:Официант, пожалуйста, еще бутылку «Маммс».

Монро:Хочешь развязать мне язык?

Капоте:Да. Вот что. Предлагаю обмен. Я расскажу тебе историю, и, если сочтешь ее интересной, мы обсудим твоего писателя.

Монро(борясь с искушением): О чем твоя история?

Капоте:Об Эрроле Флинне.

Монро:(Молчание.)

Капоте:(Молчание.)

Монро(ненавидя себя): Ну, давай.

Капоте:Помнишь, ты рассказывала мне про Эррола? Как он был доволен своим членом? Могу подтвердить личным свидетельством. Однажды мы провели с ним теплый вечерок. Ты меня понимаешь?

Монро:Ты сейчас все выдумал. Хочешь меня обмануть.

Капоте:Честное скаутское. Без дураков. (Молчание, но вижу, что она взяла наживку. Закуриваю...) Мне было тогда восемнадцать лет. Девятнадцать. Во время войны. Зимой сорок третьего года. Кэрол Маркус – а может быть, тогда уже Кэрол Сароян – устроила вечеринку в честь своей лучшей подруги Глории Вандербильт. Устроила ее в квартире матери на Парк-авеню. Большая вечеринка – человек пятьдесят. Около полуночи закатывается Эррол Флинн со своим alter ego, сумасбродным гулякой Фредди Макивоем. Оба сильно нагрузившись. Эррол стал болтать со мной, был весел, мы смешили друг друга, а потом он говорит, что хочет в «Эль Марокко» и не хочу ли я пойти с ним и с его приятелем Макивоем. Я сказал: хорошо, но Макивой не захотел уходить, когда тут столько барышень-дебютанток, так что мы с Эрролом отправились вдвоем. Только не в клуб. Взяли такси и поехали к Грамерси-Парку, где у меня была однокомнатная квартирка. Он пробыл у меня до полудня.

Монро:И как ты это оценишь? По десятибалльной шкале?

Капоте:Честно, если бы это был не Эррол Флинн, я бы вряд ли даже запомнил.

Монро:Так себе история. Моей не стоит – далеко не стоит.

Капоте:Официант, где наше шампанское? Тут двое умирают от жажды.

Монро:Ничего нового ты мне не сообщил. Я всегда знала, что Эррол ходит галсами. Мой массажист, он мне почти как сестра и был массажистом у Тайрона Пауэра. Так вот, он мне рассказывал про Тайрона с Эрролом. Нет, твоя история слабовата.

Капоте:С тобой тяжело торговаться.

Монро:Я слушаю. Расскажи о самом лучшем эпизоде. По этой части.

Капоте:Лучшем? Самом памятном? Может быть, ты сперва ответишь на вопрос?

Монро:И это со мной тяжело торговаться! Ха! (Выпив шампанское.) С Джо было неплохо. Битой владеет. Если бы все определялось этим, мы и сейчас были бы женаты. Я и сейчас его люблю. Он настоящий.

Капоте:Мужья не в счет. В нашей сделке.

Монро(грызет ноготь, всерьез задумавшись): Я познакомилась с мужчиной, он в каком-то родстве с Гэри Купером. Биржевой маклер. Внешне ничего особенного – шестьдесят пять лет и в толстых очках. Толстые, как медузы. Не могу объяснить, что это было, но...

Капоте:Можешь не продолжать. Я наслышан о нем. От других женщин. Старый боец, саблю в ножны не прячет. Его зовут Пол Шилдс. Он отчим Роки Купера. Должно быть, что-то выдающееся.

Монро:Так и есть. Ладно, умник. Твоя очередь.

Капоте:И думать забудь. Ничего я тебе не расскажу. Потому что знаю, кто твой безымянный герой. Артур Миллер. (Она опустила темные очки. О, если бы взгляд мог убивать!..) Я сразу догадался, как только ты сказала, что он писатель.

Монро(запинаясь): Но как? Ведь никто... То есть почти никто...

Капоте:Да еще три, если не четыре года назад Ирвинг Дратман...

Монро:Ирвинг кто?

Капоте:Дратман. Работает в «Геральд трибьюн». Он сказал мне, что ты крутишь с Артуром Миллером. Втюрилась в него. Я, как джентльмен, не смел тебя спрашивать.

Монро:Джентльмен! Гаденыш ты. (Опять запинаясь, но темные очки на месте.) Ты не понимаешь. Это было давно. И кончилось. А теперь другое. Все заново, и я...

Капоте:Только не забудь позвать меня на свадьбу.

Монро:Если разболтаешь, я тебя убью. Тебя прикончат. Я знаю людей, которые с удовольствием окажут мне эту услугу.

Капоте:Ни минуты не сомневаюсь.

(Официант наконец вернулся со второй бутылкой.)

Монро:Скажи, чтобы забрал обратно. Я не хочу. Хочу уйти отсюда к чертовой матери.

Капоте:Извини, если я тебя расстроил.

Монро:Я не расстроилась.

(Но это была неправда. Пока я расплачивался, она ушла попудрить нос, и я пожалел, что со мной нет книги: ее визиты в дамскую комнату длились иногда дольше, чем беременность у слонихи. Текли минуты, и от нечего делать я размышлял, что она там заглатывает – седативы или психостимуляторы. Наверняка седативы. На стойке лежала газета, я ее взял; оказалась китайской. Через двадцать минут я пошел выяснять. Может, приняла смертельную дозу или взрезала вены. Нашел дамскую комнату и постучал в дверь. Мэрилин сказала: «Входите». Она стояла перед тускло освещенным зеркалом. Я спросил: «Что ты делаешь?» Она сказала: «Смотрю на Нее». На самом деле она красила губы ярко-красной помадой. Она уже успела снять с головы мрачный платок и расчесать блестящие, легкие, как пух, волосы.)